Все сначала - Пенни Джордан

Они собирались поужинать в недавно открытом ресторане. Собственно говоря, ужин можно было считать деловым – Том намеревался перепробовать как можно больше блюд, чтобы понравившиеся включить в меню своего заведения.

Вин знала, что счет за этот ужин войдет в общие издержки по управлению отелем. Том был человек практический. Если бы она заявила, что хочет поужинать подешевле, но за свой счет, он был бы потрясен до глубины души.

Том жил, дышал, ел и спал, думая об отеле, вероятно, оттого его дело и процветало. Радуясь процветанию своего избранника, она все же хотела видеть его менее честолюбивым и напористым.

Стремление к успеху – качество неплохое, но в жизни есть и другие ценности, например семья. Она хмурилась, сидя рядом с ним в машине и ожидая, пока он включит зажигание. Если они с Томом поженятся, как впишется в ее новую семью Чарли?

– Хорошая машина, – заметил Том, глядя на «даймлер» Джеймса. – Хотя она здесь не смотрится, – добавил он с тенью зависти, не замечая ее раздражения и того обстоятельства, что машина все-таки стояла возле ее дома. – Знаешь ее владельца?

– Она принадлежит отцу Чарли, – сообщила Вин.

Том изумленно повернулся к ней. Под нахмуренными бровями взгляд его казался недобрым.

– Я думал, он в Австралии.

Голос его звучал укоризненно, – подозревает, что она лгала ему?

Она отогнала эту мысль. И так слишком много на нее навалилось: и внезапный приезд Джеймса, и предательство Чарли… Да, предательство Чарли, это больнее всего.

– Был в Австралии. Но, судя по всему, решил перебраться сюда. Хочет жить поближе к Чарли.

Она прикрыла глаза, стараясь сдержать набегавшие слезы, но голос выдал ее отчаяние.

Если она ждала от Тома сочувствия, то совершенно напрасно. Не обращая на ее горе никакого внимания, он строго вопрошал:

– Что за всем этим кроется? Он решил вернуться обратно? Переезжает навсегда, так, что ли?

Вин молча кивнула, пытаясь проглотить застрявший в горле ком. Только сейчас, освободившись от присутствия Джеймса, она поняла, какой скованной была весь этот вечер. Напряжение все еще не покидало ее.

Она чувствовала себя почти такой же раздавленной, как после развода.

Тогда подступали боль и отчаяние; сейчас… сейчас тоже отчаяние от сознания, что Джеймс опять ворвался в ее жизнь, чтобы увести от нее Чарли. От одной этой мысли силы покидали ее. Пелена слез застилала глаза. Она почувствовала слабость, ноги похолодели, мозг будто отъединился и существовал помимо ее тела. Вин никак не могла с собой справиться.

– Он хочет отнять у меня сына, Том, я знаю. Он уже посеял раздор между нами. – Слова выплескивались сгустками боли и страха. – Вдобавок ко всему он вознамерился жить с нами.

– Жить с тобой? – Том чертыхнулся, оторвав взгляд от дороги, и резко спросил: – Что ты имеешь в виду?

Вин озадаченно посмотрела на него.

– Только то, что сказала. Возвращаюсь я сегодня с работы, а Чарли, оказывается, пригласил отца переехать к нам.

Ей стало не по себе от взгляда Тома.

– А ты и рада! О Господи, Вин, я же предупреждал, что тебя ждут большие неприятности, если ты во всем будешь потакать своему охвостью.

– Чарли не охвостье.

Том, не мигая, уставился на нее.

– Конечно, он твой любимый сыночек. Лучше скажи, как ты собираешься выдворять своего ненаглядного? Представляешь, что станут говорить люди, узнав, как радушно ты приютила своего экс-мужа? Счастливая семейка! И если узнают, что ты и я…

– Все не так, – решительно возразила Вин.

– Тогда прогони его.

– Не могу. – Она выглядела жалкой. – По очень простой причине: он законный владелец половины дома, и еще… – Она выглянула в окно машины, смахивая слезы и кусая нижнюю губу. – И еще я просто боюсь. Если я его прогоню, Чарли уйдет с ним. Права, конечно, на моей стороне, но если Чарли захочет жить со своим отцом…

Она услышала, как Том негромко выругался и вновь завел машину.

– Хочешь знать мое мнение? – злобно спросил он. – Для нас с тобой наилучший выход, если Чарли останется с отцом. Будто ты не знаешь, что мы друг друга не переносим! Мне его любовь не нужна, но представь: мы поженимся, а самолюбивый, ревнивый подросток будет нам строить козни на каждом шагу. А наши собственные дети, если мы их заведем? Да я ни за что не решусь оставить их наедине с этим поганцем!

– Том, как ты смеешь! – побледневшая Вин пришла в ужас от его слов.

– Повторяю, для нас это наилучший выход. – Он старался не замечать ее подавленности. – Мальчишка слишком круто взял тебя в оборот, Вин.

– Хватит!

Конечно, весь вечер пошел насмарку. Раздраженный Том держался с обслугой ресторана заносчиво и недружелюбно, отчего и Вин чувствовала себя неудобно. К тому же она никак не могла забыть резких слов, брошенных в адрес Чарли, ее не покидала мысль, что Том абсолютно равнодушен к судьбе ее сына.

Чей-то вкрадчивый голос внутри нее принялся допрашивать: а тот ли это человек, с которым можно связать свою жизнь?

Он так безразличен к ее нуждам, заботам, страхам, они для него просто не существуют. Не говоря уж о его неприязни к Чарли… Она закрыла глаза, подумав, что в жизни ей только и приходится, что уступать, то одному, то другому мужчине.

К концу вечера Вин была так измотана, что все замечания Тома принимала как заслуженные обвинения в свой адрес.

Когда он притормозил возле дома, она немедленно схватились за дверцу.

– Не терпится свидеться, а? – ехидно поинтересовался Том. – Он хорош в постели, да, Вин?

Она чуть не задохнулась от негодования. Второй раз за сегодняшний вечер грубо вторгались в ее интимную жизнь.

– Извини, Том, если я испортила тебе вечер, – вымолвила она устало. Никакой вины перед ним она не чувствовала, но ее переполняло раздражение. Она не ожидала от Тома такого ребячества. И сколько эгоизма выплеснулось из него в этот вечер! Неужели таковы все мужчины – думают только о своем благополучии? И откуда этот эгоизм берется? Передается по наследству или воспитывается любящими матерями вроде нее, ни в чем не отказывающими своим милым чадам?

– Я пошутил, Вин. Конечно, твоей вины в этой ситуации нет, – заключил Том. Она вся напряглась, когда он потянулся к ней, и откинулась под натиском поцелуя.

Она пыталась внушить себе, что получает удовольствие, что в ее возрасте безрассудно ждать острых ощущений, пережитых в девичестве, когда все в ней трепетало, когда после поцелуев Джеймса по телу разливался огонь томительного предчувствия. Прошли годы с тех пор, как поцелуй Джеймса родил ответное желание и она со всей пылкостью юности поверила, что полюбила, полюбила навечно. Но это было давно. Поцелуй ее Джеймс сейчас, она, вероятно, ощущала бы то же самое, что и с Томом: чужое дыхание, приправленное запахом пищи, неловкость своего положения, стыдливость при виде соседа, приближающегося к машине, и даже резкое осознание того, что касания его рта только усугубляют ее чувство вины. Нет, поцелуи в машине – занятие не для нее.