Кудеяр. Вавилонская башня - Феликс Разумовский

– Ф-фух! – вслух вырвалось у Юркана. От звукасобственного голоса морок вроде немного рассеялся. – Ну, что там у васэкстренного?.. Рассказывайте быстрее – и спать!

К большому несчастью, новости оказались весьма «в струе»прерванного фильма. Заэкранное измерение властно вторглось в реальность. Кто-то– неведомо кто – похитил известного депутата. Крупного бизнесмена. Видногополитика… Одним словом, Анания Шкваркина.

На экране возникла самодовольная физиономия человека, давнопривыкшего каждый день тратить больше, чем другие зарабатывали в течение года.И – хуже того – давно позабывшего, что где-то есть целый мир без «Мерседесов» сэскортом, личных бассейнов и VIP-залов в аэропортах.

За похищенного никто не назначал выкупа, не выдвигалтребований. Диктор не говорил прямо, но определённо подразумевалось самоеплохое: скорее всего похищенного попросту укокошили, а труп надёжно, чтобыконцы в воду, спрятали куда подальше. Однако Ананий Шкваркин был человекнастолько известный, влиятельный и уважаемый, что его друзья и подельники, тобишь коллеги по бизнесу объявили премию в десять миллионов долларов за любойконкретный результат по делу отыскания кореша. Соответственно все сыскныеагентства, частные детективы, дилетанты-любители, а также лучше силы ГУВД и ФСБ(да кабы ещё не ЦРУ с ФБР в придачу…) устремились на поиски. Напоследок диктордаже позволил себе выразить уверенность, что не сегодня завтра Шкваркин – абудет на то соизволение Божие, и негодяи, его похитившие, – хоть на днеморском, а отыщутся.

Юркан тупо посмотрел на пульт у себя в руке и только тутобнаружил, что успел встать с кресла и торчит столбом посреди кухни. А по спинебегают вполне отчётливые мурашки.

Когда-то в далёком розовом детстве Юркану довелось читать –в подлиннике, между прочим! – тогда ещё не переведённый «Талисман» СтивенаКинга. Он хорошо помнил, как часа в два ночи поднял голову от жуткой иувлекательной книги и вдруг со всей определённостью понял: «Сейчас полезут…» Изкакого именно угла, оставалось неясно, но что непременно полезут – это никакомусомнению не подлежало.

Дальнейшая жизнь не раз сталкивала Юркана с гораздо болеереальными и грозными страхами. К примеру, в Афганистане. Или на чердачномпромысле, в ту ночь, когда был найден злосчастный золотой чемодан. То, что ониспытывал сейчас, выглядело очень скверным гибридом мистических киношно-книжныхстрашилок и вполне вещественного ощущения дула, нацеленного в затылок.

А не Анания ли, случаем, Шкваркина он сегодня малойскоростью в последний путь кантовал?.. В памяти всплыла тяжесть явно дородноготела, даже вроде бы запах дорогого парфюма, мимолётно просочившийся сквозьплотный брезент. Так вот, коли вправду Анания, значит, есть реальный шанс оченьскоро с покойничком встретиться. За десять миллионов долларов не только ФБР изАмерики в полном составе приедет. Так что тот, кто Шкваркина заказал, если несовсем дурак, сейчас примется рубить концы. То бишь для начала уберёт всехисполнителей. И тех, кто мочил, и тех, кто копал…

«Так-так… – Мурашки по спине сменились каким-тоубийственным спокойствием. Юркан, не садясь, вытащил из кармана мобильник, хотярядом на столе лежал городской телефон. Набрал номер „трубы“ Бородина. Столь жеприятный, сколь и казённый девичий голосок сообщил ему, что абонент не отвечаетили находится вне зоны действия. – Так-так…»

Юркан глянул на часы, подумал о разных вариантахнедосягаемости абонента, в том числе о тонких мирах, вздохнул и с тяжёлымсердцем набрал бородинский домашний. На сей раз ему долго не отвечали. Зато ужпотом ответили по полной программе. Противным женским голосом, причём с хорошейпорцией визга. То, что эта дама думала о Витьке и о причинах его отсутствиядома, было полностью непечатно. Как и её мнение о некоторых его друзьях,звонящих посреди ночи.

Подробности выслушивать Юркан не стал. Нажал отбой, покурил,подумал. О том, до чего повезло Витьке с женой, и ещё о многом, более важном.Сходил умылся, опять подумал, покурил… и наконец задремал здесь же, на кухонномдиване, словно в окопе между боями. Идти в комнату, разбирать постель и вообщепритворяться, будто продолжается мирная жизнь, у него никакого желания не было.

Спал недолго, всего часа, может быть, два. Проснулся безвсякого будильника, хоть и с тяжелой головой, но сразу, не испытывая искушенияповаляться. Есть, против обыкновения, тоже не хотелось. Видно, организмпредпочитал идти в бой налегке. Юркан не стал его насиловать, сварил крепкогокофе – и пошёл вниз, к машине.

Мерзкий холодок полз вдоль хребта, становясь всё сильнее, всёотчетливее, всё тревожнее…

И, как вскоре выяснилось, не обманул. Интуиция, эта записнаялежебока, проснулась в душе Юркана не зря. Возле «копейки» он наклонился якобыпроверить, не сдулось ли колесо, и вот тут сердце ёкнуло и не то чтобы ухнуло впятки, – бывали ситуации и похреновее! – просто заколотилось вдвоебыстрее обычного. Под передним колесом машины лежала досочка с кнопкой отзвонка. Беленькая такая кнопочка, обыкновенненькая, словно на дверном косяке…От кнопочки тянулись проводки и исчезали под брюхом машины. Куда именно онитянулись, Юркану объяснять не требовалось, – в жизни видел и не такое.Наверняка к чему-нибудь типа тринитротолуолового заряда граммов эдак в двестипятьдесят, устроенному под водительским местом. Так что кнопочка эта беленькаяпод колесом не простая была – от звоночка в вечность…

«Ладно, гады, ладно». Юркан похлопал себя по лбу, как быизображая забывчивость – на всякий случай, если кто смотрит, – неспешноразвернулся и пошёл домой. В глубине души он чувствовал подобие обиды. «Вотведь гниды, за полного придурка держат. Даже на заряд с дистанционным подрывомне сподобились…»

Дома он стал действовать обдуманно и деловито, особо немешкая, но и не торопясь. Вытащил старый рюкзак, погрузил харч, бельишко,одежду, сменную обувку, ещё кое-что по мелочи, не забыл про деньжата. Потом,невольно оглянувшись, подался в ванную и вытащил из тайника пистолет,ухоженный, офицерский, в промасленной тряпице. Какой же чердачник без оружия!Да ещё нюхнувший крови в Афгане!.. Пистолет он не в рюкзак положил – сунул вкарман: дорога ложка к обеду. Потом Юркан включил телевизор. Мимолётно подумал,что больше на этом диване ему перед экраном, скорее всего, не сидеть… А если исидеть, то очень не скоро. Отрегулировал громкость так, как сделал бы, занимаясьчем-нибудь по хозяйству. Запер квартирную дверь – придётся ли отпирать? –на цыпочках спустился в подъезд – и рванул наружу. Конечно, не через параднуюдверь, а через заднюю, что выходила к помойке.

На улице было вовсю утро. Дворники на помойках гремелилопатами, тявкали и грызлись бродячие собаки, урчали, визжали тросами машиныспецтранса, забирая переполненные пухты. Начинался новый день. Поплутав навсякий случай дворами, Юркан вышел к метро и отправился на «Московскую».Глупость, конечно, эмоции, но ему не терпелось добраться до кладбища, увидетьДюбеля, Ливера, Штыка, предупредить… Кореша не кореша, но всё-таки живые души,хоть и «негры», но уж точно не худшие из россиян…