Путин и Запад. От любви до ненависти... - Александр Рар

Путин никогда особенно не любил Собчака, но всегда относился к нему с должным уважением и продолжал поддерживать контакты с ним. Однако, лишь став руководителем пусть не такой могущественной, как КГБ, но все-таки располагавшей колоссальными возможностями основной российской спецслужбы, он позволил себе обратиться к президенту с просьбой облегчить участь своего наставника и покровителя. Это произошло на охоте. Ельцин уже собирался подстрелить на лету дикую утку, как вдруг услышал над ухом тихий голос Путина: «У профессора Собчака дела неважные. Нужно как-то помочь ему. Он очень хочет вернуться». Сперва Ельцин даже слышать не хотел об этом. «Пусть решает суд», — недовольно пробурчал он, но потом, сменив гнев на милость, вызвал нового начальника охраны и отдал соответствующие распоряжения. Через несколько недель бледный, изнуренный тяжелой болезнью Собчак вновь ступил на российскую землю.

Он явно не ожидал, что его фаворит сделает такую головокружительную карьеру. Теперь он надеялся стать советником будущего президента по юридическим вопросам, а пока давал интервью, обедал с известными политическими деятелями и всем, кто хотел его выслушать, рассказывал о близких отношениях с бывшим студентом и соратником в политической борьбе.

В декабре 1999 года Собчак проиграл выборы в Государственную Думу, но, ничуть не обескураженный поражением, заявил, что в 2000 году непременно будет баллотироваться в губернаторы Санкт-Петербурга. Он стал кем-то вроде «доверенного лица» Путина, но его надеждам занять в будущем ответственный пост в аппарате президента не суждено было сбыться. В феврале 2000 года, за месяц до президентских выборов, Собчак скончался от сердечного приступа и — как полагали многие — унес с собой в могилу тайну Путина.

На кого мог рассчитывать Путин в своей дальнейшей карьере после рокового для него 1996 года? Он хорошо знал нового шефа президентской администрации Анатолия Чубайса. В 1990 году, когда Путин стал помощником Собчака, Чубайс отвечал за экономическую политику в городе. Он выполнял функции катализатора реформ в северной столице и в определенном смысле был предшественником Путина. Но в январе 1992 года он покинул Санкт-Петербург и временно прекратил прямые контакты с Путиным, предпочитая поддерживать их со своим близким другом Алексеем Кудриным. В августе 1996 года Чубайс оказался перед выбором — кого из двух бывших высокопоставленных чиновников Санкт-Петербургской мэрии назначить своим заместителем. Путин славился хорошими организаторскими способностями и связями в своем прежнем ведомстве, после очередной реорганизации переименованным в Федеральную службу безопасности. Но в конце концов Чубайс отдал предпочтение высококвалифицированному финансисту Кудрину.

Путину ничего не оставалось, как обратиться за помощью к Кудрину, с которым он также раньше работал вместе. Новый начальник Главного контрольного управления немедленно устроил бывшему коллеге встречу с Чубайсом.

После долгих уговоров Кудрин сумел убедить «всесильного регента» согласиться на назначение Путина начальником Управления по связям с общественностью, однако амбициозному соратнику Собчака этого было явно недостаточно.

После неприятного разговора с Чубайсом Кудрин посадил Путина в свою служебную машину и, желая хоть как-то помочь бывшему коллеге, по дороге в аэропорт позвонил Алексею Большакову, который сразу же захотел лично поговорить с земляком. «Все еще безработный?» — прямо спросил первый вице-премьер, на собственном горьком опыте убедившийся, что значит долго оставаться без работы. Ведь сам он лишь сравнительно недавно получил предложение занять руководящий пост в высшем органе исполнительной власти. Большаков попросил Путина перезвонить ему и через час приказал немедленно явиться к «Пал Палычу».

Так кремлевские чиновники несколько фамильярно называли управляющего делами президентской администрации Павла Бородина. Ранее он был председателем горисполкома Якутска — в этом регионе находятся богатейшие залежи алмазов — и после перевода в 1993 году в Москву стал одним из наиболее влиятельных лиц в ближайшем окружении Ельцина. Бородин выполнил просьбу Большакова и предложил Путину пост своего заместителя. Так закончился санкт-петербургский период жизни будущего президента.

* * *

С Ельциным, в дальнейшем обеспечившим ему блистательную политическую карьеру, он тогда почти не встречался. Путин постарался как можно скорее войти в курс дела и был просто поражен масштабами деловой активности управления делами кремлевской администрации. В частности, Бородин поручил ему разработать проект создания холдинга по управлению российской заграничной собственностью.

Путин еще в бытность свою председателем Комитета по внешним связям администрации Санкт-Петербурга привык оперировать огромными суммами. Теперь он должен был вместе с Бородиным наладить учет государственной собственности Российской Федерации, которая на территории страны оценивалась в 600 миллиардов долларов, а за ее пределами — в 50 миллиардов. После краха коммунистического режима под юрисдикцию Управления делами помимо зданий, принадлежавших ЦК КПСС и союзным бюрократическим структурам и переданных в пользование президентской администрации, правительству и обоим палатам парламента, перешло еще около 300 административных зданий. Кроме того, на его балансе числились государственная авиакомпания «Русь», занятая перевозками высших должностных лиц, в том числе членов кабинета министров, издательский комплекс «Пресса», несколько оснащенных самым современным оборудованием и роскошно обставленных больниц и санаториев и ранее принадлежавшее СССР недвижимое имущество в 78 странах. В некоторые из них Бородин выезжал в качестве президента футбольного клуба «Торпедо».

Пал Палыч выполнял в Москве при Ельцине те же функции, что и Путин в Санкт-Петербурге при Собчаке. Поэтому они легко нашли общий язык. Путин быстро понял, как нужно вести себя на новом месте. Неизменно вежливый, немногословный чиновник, казалось, полностью удовлетворенный своим нынешним положением и даже не помышляющий о дальнейшей карьере, но умеющий добиваться нужных результатов — за эти качества Путина всегда ценили сослуживцы. Но у него было еще одно немаловажное, с точки зрения Бородина, свойство. Он не принадлежал ни к одному из московских кланов, отчаянно боровшихся между собой за власть и влияние и пытавшихся повсюду расставить своих людей.

У Бородина и Путина был один и тот же враг. Если раньше Пал Палычу противостояли прежние кремлевские фавориты — Коржаков, Барсуков и Сосковец, то теперь их сменил новый политический соперник, не скрывавший резко отрицательного отношения к «семье». Могущественный мэр Москвы прощупывал почву для объединения с губернатором Санкт-Петербурга. В Кремле не без оснований полагали, что для борьбы с Лужковым, в 1996 году на выборах в городе на Неве поддержавшим Яковлева, им вряд ли удастся найти лучшего союзника, чем Путин. Ведь бывший вице-мэр понимал, что он и его шеф потерпели тогда поражение, в первую очередь, из-за промахов высокопоставленных московских интриганов.

* * *

За становлением новых структур исполнительной власти и усилением влияния «семьи» Путин наблюдал, уже войдя в узкий круг лиц, причастных к принятию важных политических решений. В 1991–1996 годах, в период первого пребывания Ельцина на посту президента правительство обладало всей полнотой исполнительной власти, а два других «оплота державы» — президентская администрация и Совет безопасности — играли хотя и важную, но далеко не первостепенную роль.