Стрелы любви - Барбара Картленд

— Я его боюсь, — помолчав, призналась Черил.

Еще бы! — отозвался Жерве. — Я его видеть не могу спокойно! — добавил он, нахмурившись. — Но ничего не поделаешь, все мы должны угождать старику.

— Почему? — спросила Черил.

— Да потому, моя дорогая кузина, что деньги — это страшная сила. Сильнее власти денег ничего нет на свете.

— Только не для меня! — отрезала Черил.

— Серьезно?

— Папа оставил мне большое состояние, — ответила Черил.

Почудилось ли Мелиссе — или в глазах кузена и вправду мелькнул алчный огонек? Показалось ли ей, что после этих слов Жерве стал как будто вежливей и внимательней с кузиной?

Наконец Жерве поднялся.

— Увидимся в Олдвик-холле, — сказал он, целуя руку Черил.

— Вы останетесь там?

— Да, если будет угодно Великому Дракону!

Мелисса заметила, что Черил ничего не рассказала Жерве о Чарльзе — да и вообще не очень распространялась о своих планах на будущее. Только наверху, в спальне, Мелисса узнала, почему ее подруга не доверяет кузену.

— Ну, как тебе понравился кузен Жерве? — спросила Черил, когда подруги улеглись и задули свечу.

Настоящий лондонский денди, — задумчиво ответила Мелисса. — Но при этом, несомненно, умен.

— Верно, — согласилась Черил. — У него нет ни гроша, но он ведет роскошную жизнь и принят в лучшем обществе. Папа всегда говорил, что Жерве — человек без стыда и совести.

«Я угадала!» — подумала Мелисса, а вслух сказала:

— Похоже, он тебе не слишком нравится.

Черил ответила не сразу.

— Ты заметила, как он увивался вокруг меня? — спросила она через несколько минут. — Знаешь, я нисколько не удивилась!

— Почему?

— А ты разве не поняла, что он радуется папиной смерти?

— Черил! — воскликнула Мелисса. — Как ты можешь так говорить! Почему ты так думаешь?!

— Потому что теперь он — главный наследник дядюшки Серджиуса. Папа не раз говорил: Жерве радуется тому, что я — единственный ребенок и к тому же девочка. Однажды я слышала, как папа сказал маме: «Нам с тобой стоит завести сына — хотя бы для того, чтобы разбить надежды племянничка Жерве».

И все же я не верю, что он радуется трагической гибели родственника! — ответила Мелисса.

Однако она невольно вспомнила лицо Жерве, когда он приносил соболезнования. Он выглядел довольным, словно кот, сцапавший мышь, а в голосе его звучало откровенное торжество.

— Почему твой дядюшка не женат? — сменила тему Мелисса. — И… он действительно такой старый?

Черил пожала плечами.

— Он на год старше папы. Подожди-ка… Когда я родилась, папе было восемнадцать. Сейчас ему исполнилось бы тридцать пять, — значит, дядюшке Серджиусу тридцать шесть. Но не обольщайся, Мелисса! Он хуже самого вредного старикашки! Злой, как сам дьявол!

— Черил, ты не должна так говорить! — упрекнула ее Мелисса.

Злость подруги удивила, даже испугала ее — это было так не похоже на Черил! Впрочем, не стоит удивляться: достаточно вспомнить, как обошелся дядюшка Серджиус с ее родителями. Но как бы там ни было, предубежденность Черил против родственников теперь, когда она осталась на свете одна, может ей только навредить.

Мысли Мелиссы перешли к Жерве. Неужели он действительно рад смерти лорда? И теперь, может быть, готов охотиться за деньгами Черил?

— Конечно, Жерве рад, что папы больше нет, — грустно повторила Черил. — Он стал главным наследником, и, может быть, дядюшка Серджиус увеличит ему содержание. Ведь Жерве постоянно грозит долговая тюрьма. Знаешь, он однажды даже хотел занять у папы пятьсот фунтов.

— И твой папа дал? — с любопытством спросила Мелисса.

— Кажется, да. Когда мама спросила об этом, он ушел от ответа. А ты ведь знаешь, какой он был щедрый. А потом он сказал: «Давать деньги Жерве — все равно что лить воду в Ниагарский водопад. Он умеет только их тратить».

— Мне его жаль, — заметила Мелисса. — Нелегко быть бедным.

Произнося эти слова, она думала не о Жерве, а о себе и родителях. Вспоминала, в скольких вещах отказывала себе ее мать. Сколько раз отец ездил на торги, где продавали лошадей, возвращался ни с чем, злой, осунувшийся, с лихорадочным блеском в глазах. Ему не хватало денег на лошадей — на любимое дело жизни.

Теперь все изменилось. Отец может купить любую лошадь, какую пожелает… Но только с разрешения Хестер. Острая боль вновь сжала сердце Мелиссы, когда она вспомнила, что ее отец — самый сильный, самый смелый, самый лучший человек — продал себя в рабство скряге, уродливой и жестокой. Только потому, что она богата… Мелисса со вздохом повернулась на бок и подложила руку под голову.

«Если бы мир был совершенным, — сказала она себе, — в нем было бы на редкость скучно жить». Но сегодня эта мудрая мысль не принесла ей утешения.

Мистер Хатчинсон сообщил Мелиссе и Черил, что они отправятся в путь не раньше десяти, и усталые девушки проспали все утро. Когда они сошли вниз, Жерве Байрама нигде не было: должно быть, он уже уехал.

В половине одиннадцатого путешественницы тронулись в путь. В полдень они остановились перекусить — и снова потянулись мили и мили однообразных проселочных дорог. До Олдвик-холла оставалось чуть более полутора часов езды.

Первые полчаса Черил говорила без умолку, стараясь за беспечной болтовней скрыть нарастающее волнение. Затем она замолчала, рассеянно глядя в окно — но едва ли хоть что-нибудь видела, погруженная в свои мысли. Мелисса тоже волновалась — но любопытство оказалось сильнее тревоги. Ей не терпелось увидеть знаменитый дворец, о котором она была столько наслышана.

Лорд Рудольф находился в ссоре с родней — но это не мешало ему любить родные места и гордиться славой предков. Сколько раз он рассказывал девочкам историю своего родного гнезда!

— В Англии не так уж много красивых дворцов, — говорил он. — Самый известный, конечно, — Бленхейм, в 1705 году возведенный благодарным народом для герцога Мальборо. Дворец Бакдон в графстве Хантингдон построен в двенадцатом веке. Но он, конечно, не старше Олдвика — ведь наш дворец задолго до норманского завоевания был резиденцией королей Биамбрии!

— Наверно, он тогда был меньше, — заметила Черил.

— Разумеется. Я думаю, это первоначально был просто замок, укрепленное место для защиты от врагов — ведь эти саксонские короли беспрерывно воевали друг с другом. Нынешний дворец построил один из фаворитов Елизаветы. Сама королева назвала новую постройку дворцом. С тех пор каждое следующее поколение пристраивает новое крыло или покой, но главная часть здания остается такой же, как при Тюдорах.

И лорд Рудольф пускался в подробные описания дворцовых интерьеров. Мелисса слушала, боясь проронить хоть слово, пытаясь представить себе это чудесное место, где ей скорее всего не суждено побывать.