Девушка для Привратника Смерти - Лариса Петровичева

— Катаешь своих шлюх в моем экипаже! — принцесса была настолько рассержена, что из ее прически вывалился локон, а она и не заметила. Габриэль смотрел на нее с тем циничным презрением, которое всегда выводило Августу из себя.

— Он не твой, а королевский, — сказал Габриэль, и получил еще один тычок в грудь. Раскрасневшаяся и злая, принцесса была похожа на маленький ураган.

— Нет, мой! И заставил мою служанку причесывать эту шлюху!

Гувернантка тоже начала краснеть. На ее родине принцессы не позволяют себе таких слов, но здесь не Тевтория, здесь все намного проще. Хотя, помнится, ее величество однажды собственноручно вымыла Августе рот с мылом, когда юная принцесса позволила себе особенно забористое выражение.

— Ты слишком нервничаешь, — заметил Габриэль и, быстрым движением подхватив Августу, забросил ее себе на плечо, словно мешок. — Наверняка хочешь оказаться на месте моих шлюх. Пойдем, проверим, чему тебя научил танцмейстер.

Августа заверещала так, что с деревьев дворцового сада взлетели галки. Гувернантка металась рядом с Габриэлем, не зная, что делать.

— Ты мой брат! — заорала принцесса. Наконец-то, вспомнила.

- Двоюродный, — уточнил Габриэль, неторопливо двинувшись к ступенькам. Охрана старательно пучила глаза в пустоту, делая вид, что ничего не замечает. Госпожа Пикклби носилась возле Габриэля, словно квочка, помогая принцессе лишь угрозами жалоб его величеству. — Обвенчаемся хоть завтра.

— Пусти! — маленькие крепкие кулачки заколотили Габриэля по спине. — Урод! Пусти!

— Я буду жаловайтса его велишество корол!

— Я маме расскажу! Пусти! — в голосе Августы стали появляться слезливые нотки. Габриэль рассмеялся, слуга предусмотрительно распахнул перед ним двери, и он втащил Августу во дворец и сказал:

— Твой танцмейстер обхаживает не только тебя, дорогая сестрица. Я видел его вчера в «Зеленом огоньке».

А вот теперь Августа ударила его уже ощутимо. Хоан ауф Авербрук, учитель танцев, обучил ее высочество не только тому, как правильно и красиво двигаться по паркету, но и преподал науку страсти нежной. Он был, конечно, красавцем, как уж тут устоять… Опустив Августу на пол, Габриэль улыбнулся так нагло, как только мог, и произнес:

— Так что будь благоразумна, душа моя. Следи за женским циклом.

Щеку обожгло — Августа залепила ему пощечину и, подхватив госпожу Пикклби под руку, быстрым шагом направилась в сторону своих комнат. Габриэль усмехнулся: ему нравилось доводить до слез эту маленькую гордячку. В такие минуты он чувствовал себя хоть немного, но живым. К тому же, Августа была той еще дрянью, совавшей нос не в свое дело.

Но все-таки Габриэль думал о ней с теплом. И нарезал бы на полоски любого, кто имел бы глупость обидеть ее.

Войдя в свою спальню, Габриэль сбросил пиджак и, рухнув на кровать, моментально погрузился в глубокий сон без сновидений. Он проснулся только тогда, когда в дверь постучали, и негромкий голос охранника произнес:

— Костоправша пришла, ваша светлость.

Габриэль встрепенулся. Конечно же, Эльза, как он мог о ней забыть.

— Да, проходите! — крикнул Габриэль и, когда Эльза вошла в комнату, добавил: — Минутку, пожалуйста. Я сейчас.

В комнате было почти совсем темно: хлопнув ладонью по световому артефакту, Габриэль успел бросить быстрый взгляд в окно — собирался дождь, грозовые тучи висели низко-низко. Зайдя в ванную и плеснув в лицо ледяной водой, Габриэль окончательно проснулся и подумал, что его мир теряет основы. Все становится каким-то неправильным.

Эльза плакала. Сейчас, конечно, ее лицо было спокойным и бесстрастным, но некрасивые красные пятна покрывали его, словно маска, веки припухли, а в глазах до сих пор стоял влажный туман.

— Садитесь, — едва слышно сказала она и принялась намазывать руки кремом. Габриэль послушно опустился на оттоманку и спросил:

— Что случилось?

Эльза поставила банку с кремом на стол и опустила руки ему на плечи.

— Ничего, — ответила она все тем же глухим голосом. Мертвым. Руки работали сильно и уверенно, движения были резче, чем в прошлый раз, словно Эльза была слишком далеко, слишком в себе, чтоб следить за тем, что делает.

Ничего, так ничего.

До конца сеанса они молчали, потом Эльза отошла к своему саквояжу и стала вытирать руки. Габриэль обернулся к ней и увидел, что девушка плачет. Без истерик и всхлипов, совершенно бесшумно — слезы катились по ее щекам, и чутье Привратника Смерти подсказывало, что Эльза не хочет жить. Что весь ее мир разрушен.

Габриэль встал с оттоманки и, подойдя к Эльзе, взял ее за плечи и развернул к себе — вроде бы мягко, даже ласково, но при всем желании не вырваться. Девушка вздрогнула, с трудом гася в себе неприязнь, и попросила:

— Отпустите меня, ваша светлость.

— Габриэль, пожалуйста, — напомнил Габриэль. — Что с вами, Эльза?

Припухшие губы дрогнули. А ведь она кусала их, чтоб не расплакаться в голос… Взгляд был обреченным, усталым и темным, так смотрят перед тем, как выпрыгнуть из окна и разбить голову о мостовую.

— Деньги, — ответила она с усталой брезгливостью. — Те, которые вы выплатили. Я отдала их своему знакомому, он работает в банке… чтоб он сделал вклад.

По щеке пробежала очередная слеза. Габриэль осторожно провел ладонью по горячему девичьему лицу.

— И он их присвоил, — произнес Габриэль. Эльза кивнула, и ее наконец-то прорвало. Задрожали плечи, снова хлынули слезы, и девушка проговорила, захлебываясь в рыданиях:

— Сделал вид, что вообще меня не знает… я… я спросила у другого управляющего, на мое имя вообще ничего нет.

Габриэль едва не рассмеялся. Стоит ли переживать из-за таких пустяков? Он заплатит Эльзе еще раз, это вообще не обсуждается. Но потом он подумал, что двадцать золотых крон — баснословная сумма для костоправши, да и дело не в деньгах, а в том, что ее обманули, да еще и посмеялись над ней.

— Эльза, — негромко позвал Габриэль. — Эльза, пожалуйста. Послушайте.

Девушка шмыгнула носом и устало посмотрела на него.

— Во-первых, я дам вам еще двадцать золотых крон, — твердо сказал Габриэль. Эльза попробовала было протестовать, но он опустил указательный палец на ее губы, приказывая молчать. — Мне это ничего не стоит. Вообще ничего.

Эльза не ответила. Выражение ее лица вновь стало усталым и тоскливым.

— Во-вторых, что за банк? — продолжал Габриэль. — Тот, что возле вашего дома?

Эльза кивнула и спросила:

— Что вы задумали?

— Увидите, — ответил Габриэль. Ему вдруг стало очень легко и весело — и он знал, что это не сулит ничего хорошего.

Гнуса, обворовавшего Эльзу, звали «Господин управляющий первого звена Эрик ауф Гиттеншен», так и было написано на табличке, что красовалась на стойке. Габриэль велел Эльзе ждать снаружи, но, войдя в просторный банковский зал, он услышал за спиной негромкий стук каблучков.