Объятые пламенем - Anne Dar

– Как Белла, – сдвинула брови я. – Я всегда ощущала, что на неё я похожа больше, чем на мать.

– Да, на Беллу ты действительно похожа больше.

– Как так получилось, что она исчезла в тот самый день? – я со злостью врезалась ногой в лежащий на моём пути затвердевший комок снега. – Если бы она не пропала без вести, нам было бы проще…

– Таша, она была близняшкой твоей матери. Твоему отцу больно смотреть на тебя с Мишей из-за вашей неприкрытой схожести с ней, представь, каково было бы вам смотреть на Беллу, видя в её лице… – Пандора запнулась. – Я лишь хочу сказать, что Изабелла не смогла бы заменить Стеллу. Никто из них не смог бы заменить другую. Никогда.

Мы прошли ещё несколько метров в молчании, пока я, смотря себе под ноги, не остановилась.

– Мне её не хватает, – уткнувшись подбородком в шарф, глухо произнесла я. – Я знаю, что возможно это не правильно, но… Иногда мне её не хватает даже больше, чем мамы… Она была ко мне ближе остальных… Белла была моим третьим родителем.

– Я знаю, дорогая. – Пандора положила на моё плечо свою тонкую руку в красной кожаной перчатке и с силой сжала его. – Знаю… Она была моей дочерью. Первым ребёнком, прильнувшим к моей груди. – Пандора замолчала, но продолжила сжимать моё плечо. Спустя полминуты молчания, она вдруг вновь обратилась ко мне с вопросом, который я никак не ожидала от неё услышать в подобный момент. – Таша, у тебя никто не спрашивал, но все знают, что ты взяла деньги на операцию Мии у Дариана Риордана, – она вновь замолчала и, едва уловимо выдохнув, наконец закончила начатое. – Он дал тебе целое состояние… А ты ему – что?

– А я ему всё, – коротко отчеканила я.

Стряхнув руку собеседницы со своего плеча, я продолжила неторопливо шагать вперёд. Все прекрасно понимали, что я продалась Риордану, и от их сочувствующих взглядов у меня уже начинал развиваться тремор*, не хватало ещё начать глохнуть от их сочувствующих слов и вздохов (*Непроизвольное дрожание пальцев рук). Хорошо ещё, что они не подозревали о том, что я продалась не единожды, а в рабство.

…Мы с Пандорой пошли дальше и больше не разговаривали. Не о чем было говорить.

Сидя в ночной тишине на старом сундуке покрытом серой от пыли тканью, я, согнувшись напополам, упиралась лбом в деревянный подоконник и чувствовала, как от окна к моей голове тянет густой поток зимней прохлады, из-за которой в эту пору года на чердаке невозможно было находиться без куртки.

– Замёрзнешь, – послышался голос Нат за моей спиной.

– Не замерзну, я в куртке, – вяло отозвалась я.

– Ты неправильно смотришь на звёзды. Смотреть нужно на небо, а не под ноги, - остановившись справа от меня, просветила меня огневолосая. – Я слышала о том, что операция Мии прошла успешно.

– Да, я продалась Риордану за пятьсот штук, – не отрывая лба от холодного подоконника, на выдохе выдала я. – За сегодня ты уже вторая, кто у меня об этом спрашивает.

– Так тебя гложет то, каким способом ты спасла жизнь своей племянницы?

– Меня гложет то, какой ценой.

– Думаешь, что жизнь Мии стоит дешевле того, что ты отдала за её спасение?

Я замерла. Нат была права. Моё свободолюбие на одной чаше весов со здоровьем моей племянницы ничего не весит.

– Ты ведь и прежде спала с ним, так в чём проблема? – вдруг приглушённо поинтересовалась огневолосая.

– Я его не люблю, – замёрзшим, но уверенно твёрдым голосом дала свой ответ я.

В тишине я расслышала, как Нат замерла на вдохе. Всякий раз, когда она замирала на вдохе, её глаза чуть-чуть округлялись и её красивый рот слегка приоткрывался. Такая вот привычка.

– Поначалу я тоже думала, что не люблю Байрона…

– Нат, это не то, – я резко оторвала свой лоб от холодного подоконника и, выпрямив спину, уставилась невидящим взглядом в тёмное окно. – Я действительно его не люблю. Совсем.

Мы замерли…

Помолчав несколько секунд, Нат, наверняка по-привычке прикусив нижнюю губу, наконец спросила:

– Ты ему об этом говорила?

– Несколько раз. Ему плевать.

Огневолосая вновь замолчала, но на сей раз сориентировалась с ответом немногим быстрее:

– Значит и ты плюй, – уверенно произнесла она, чем заставила меня повернуть голову в её сторону. Встретившись со мной взглядом, Натаниэль поняла, что её словам необходимо разъяснение, поэтому сразу же поспешила его выдать. – Ты ведь не только Дариана не любишь, ты вообще никого не любишь. Я имею в виду, что у тебя нет любимого мужчины. Ты ведь изначально начала спать с Дарианом лишь ради физического удовлетворения, а не потому, что ты была в него влюблена. Ведь ничего не изменилось. Ты его по прежнему не любишь, так что же мешает тебе относиться к вашей “взаимовыгодной” связи по-прежнему? Просто бери и просто отдавай, – дважды взмахнула руками подруга.

– Дело в том, что Дариан хочет взять у меня больше, чем я могу ему дать. У меня столько нет… – я помолчала секунду. – Своими завышенными требованиями он рискует не просто меня опустошить, но стереть меня в пыль. Слишком большие запросы относительно моей слишком мелкой душонки… Если я не найду способа ему разонравиться – мне конец.

– Тебе и так конец, подруга. Просто ты поняла это слишком поздно. Думаю, с твоей-то проницательностью, это можно было понять в первое же мгновение вашей первой встречи.

Несколько секунд молчания…

– Я сама загнала себя в угол… – прикусив щеку изнутри, сдвинула брови я.

– А что, если ты его вдруг полюбишь?.. – вкрадчиво спросила огневолосая, слегка наклонив голову вбок.

– Нат, я не смогу полюбить того, кто контролирует едва ли не каждое моё телодвижение. Иногда мне кажется, что его желание знать обо мне некоторые подробности перерастает в маниакальную жажду знать обо мне всё, – я замерла. – Знаешь, если задуматься, где-то в глубине души он меня даже пугает. Дариан не Картер – он не остановится ни перед чем… Ни перед чем, Нат.

– Может быть это и есть “Настоящая Любовь”? – огневолосая внезапно перешла с приглушённого тона на шёпот.

– Вот только я её не чувствую…

– А что ты чувствуешь? – ещё большим шёпотом заговорила подруга.

– Чувствую на своей шее намертво сомкнутые, непобедимые руки. Я задыхаюсь, Натаниэль. Дариан меня душит.

Песня 30 Seconds To Mars “A Beautiful Lie” звучала из колонок моего автомобиля словно гимн, разглашающий всем о моей жизни. Вот только звучали слова этой песни красивее, чем моя жизнь, не украшенная эпичной мелодией.

В сгущающихся сумерках я возвращалась домой, стараясь не думать о произошедшем…

Последние две недели у Дариана были сильно загружены. Подготовка к показу новой ювелирной коллекции RioR отнимала у него едва ли не всё время, и всё равно он умудрялся как-то находить минуты, порой даже часы, на общение со мной наедине. И тем не менее, благодаря загруженности его графика, я позволяла себе чувствовать себя более свободной, хотя и прекрасно понимала, что это всего лишь иллюзия – рано или поздно у Дариана должна была вновь появиться хренова куча времени, которую он беспощадно и непременно обрушит прямо на мою голову…