Направленный взрыв - Фридрих Незнанский

По лицу Ваганова я кое-что предположил, а по его ботинкам и брюкам, забрызганным каплями крови, еще не засохшей, я понял, наступил тот самый решающий момент, ради которого я здесь находился все это время.

— Андрей Викторович! — радостно воскликнул я. — Так поздно! Ничего не случилось? Я уже спать…

Ваганов меня прервал:

— Ты, Турецкий, не знаешь случайно «блудного сына»? С памятью у тебя как?

— С памятью? Странный вопрос… — протянул я, выхватил из-под подушки пистолет и выстрелил без всяких предупреждений в майора; майор застонал и начал валиться, хватаясь за живот. — Руки!! — заорал я. — Всем стоять! Стреляю без предупреждения! Всем руки вверх! — Я держал на мушке левый глаз оторопевшего Ваганова, который медленно, как и все остальные, тянул руки вверх. — Стреляю в генерала без предупреждений, контролерам пистолеты на пол! Ваганов, лицом к стене! В коридоре — стоять!

Ваганов повернулся к стене, я приставил пистолет к его затылку.

Другой рукой я быстро обшарил его, пистолета у Ваганова не было. Я наклонился над лежащим майором, который старался незаметно для меня дотянуться до кобуры на боку, и опередил его. Рывком вытащил пистолет из его кобуры и стволом ткнул Ваганова в спину.

— В коридор! В коридоре всем стоять! Где оружие?! — заорал я на контролера, что замер с поднятыми руками, ошалело глядя на меня.

Контролер кивком показал на пол. Я быстро поднял пистолет контролера, сунул в карман брюк.

— Кошкин, ключи от камеры с полковником! Контролер, медсестра — в камеру! Кошкин, закрыть камеру на ключ! — орал я.

Медсестра вместе с контролером послушно зашли в камеру с портретом Президента на стене, где постанывал на полу майор. Кошкин трясущимися руками стал запирать дверь на ключ. Ваганов косил на меня взглядом испуганной лошади, но по-прежнему, чувствуя затылком тычки пистолета, безропотно держал руки над головой.

— Пожалуйста, не надо так, не надо… — шептал Кошкин и все никак не мог закрыть дверь.

А уже внизу слышался шум, хлопали двери. Несколько человек бежали по лестнице на второй этаж.

— Что ты время тянешь, сука! — зашипел я Кошкину. — Быстрей, иначе проглотишь пулю!

Кошкин наконец-то закрыл дверь.

— Где камера с полковником?!

— Я не знаю… Я не знаю никакого полковника!

— Полковник без памяти! — заорал я.

— Да-да, знаю, сейчас, только не надо стрелять в генерала…

Я ткнул в очередной раз Ваганова в затылок стволом «стечкина», и он быстро пошел впереди меня по коридору, следом за Кошкиным, который вел нас, часто и пугливо оглядываясь…

Василий Найденов ждал гостей.

Он отвинтил от стула одну металлическую ножку и положил ее на стеллаж с книгами, стоявший рядом с входной дверью, — так чтобы при входе ее нельзя было заметить, но можно легко и быстро нашарить рукой.

Включенный монитор компьютера мигал синим экраном. Задумавшись, Василий уставился в него. Он вдруг растерялся, поняв, что не услышал, как в коридоре подошли к двери, видимо, посмотрели в глазок и теперь негромко поворачивали ключ в замке.

Лишь только дверь открылась, Василий вскочил и замер на месте. На пороге появился Кузьмин, а за ним один из контролеров.

— В чем дело, Федор Устимович, я вас не ждал так рано… Не спите?.. Заботы о больных уснуть не дают?

— Да и ты тоже, Василий, не ложился. Почему?

— Так… Бессонница, — пожал плечами Василий.

— А мы как раз снотворного принесли, — прищурился Кузьмин, показывая, что в руке у него небольшой шприц, уже чем-то наполненный.

Василий стал медленно и осторожно приближаться к вошедшим, стараясь держаться ближе к стене:

— Снотворное? Но я же не просил! Что вы хотите со мной сделать?

— Ничего страшного, больно не будет, — сухо улыбнулся Федор Устимович, — подставляй руку.

Кузьмин хотел пройти вглубь камеры Найденова, но Василий испуганно жался к стене, к стеллажу с книгами, беззвучно шевелил губами и мотал головой:

— Нет. Нет… Что это? Я не хочу. Зачем это?

— Я же говорю — снотворное, ничего страшного, — бурчал Кузьмин.

— Ну если снотворное… — жалобно протянул Найденов и поднял вверх дрожащую левую руку.

И только Кузьмин взялся за локоть, натянул кожу, ища взглядом вену, как Василий, нашарив правой рукой металлическую ножку стула, схватил ее и что было сил обрушил на голову Кузьмина. Тот тихонько охнул и стал оседать на пол.

В следующее мгновение Василий со всего размаха угодил в переносицу кинувшемуся к нему контролеру. Контролер захрипел, покачнулся, но по-прежнему расстегивал кобуру под зеленой военной рубашкой. Но не успел, Василий еще раз просвистел в воздухе ножкой стула, угодив ею по шее контролера. Тот упал.

Найденов пнул ногой лежащего без движения Кузьмина, тот был без сознания, даже не охнул. Тогда Василий ударом пятки раскрошил валявшийся на полу шприц, вдавив его в мягкий ворс ковра. После этого он выхватил пистолет из кобуры контролера, поднял валявшуюся связку ключей и выбежал в коридор. Он не знал, в какую сторону бежать. Его камера находилась на третьем этаже, в самом верху, неподалеку от бывшего церковного купола.

Услышав где-то на втором этаже крики и выстрелы, Василий струсил. В руке у него был пистолет, но он ни разу в жизни не имел дела с оружием. Он бросился в другую сторону коридора, туда, где ни разу не был, моля Бога, чтобы это был не тупик. Завернув в коридоре за угол, он остановился и прислушался. Внизу снова раздался выстрел, явно доносился топот сапог. Кажется, бежали не контролеры, а солдаты охраны.

Найденов бросился вперед и через несколько секунд чуть не ударился носом о стену. Как он и боялся, коридор привел его в тупик. И тут он увидел на стене маленькую железную лесенку, а в потолке — квадратную дверцу, ведущую на чердак или на крышу бывшего храма.

Вспомнив, что у него есть связка ключей, Василий кинулся вверх по лестнице, лихорадочно перебирая ключи, начал вставлять их в висячий амбарный замок. И — о счастье — один из ключей подошел, замок был открыт.

Люк поддался, обдав Василия затхлым птичьим запахом, сыростью и холодом. На секунду он замер, прислушался. Сапоги топали уже по коридору, кажется, третьего — да, третьего этажа! Бежали сюда! Найденов не стал больше ждать. Забравшись в люк, он оказался на чердаке.

Пол был густо усеян замерзшим птичьим пометом. Было темно, лишь в одно маленькое круглое окошко лился свет с улицы от включенного прожектора. Найденов побежал к окну, поскользнулся, плашмя упал в птичий помет, смешанный с перьями, поднялся, вновь побежал, оглянувшись на ходу. Он увидел, что на чердак уже кто-то пытается забраться, увидел стриженую голову солдата внутренних войск охраны, который держал перед собой автомат.