Люди и нелюди - Олег Бубела

Да, желая, чтобы незваный пришелец покинул ее логово, Мурка попыталась внушить ему ужас, но это не удалось! Сознание странного человека было закрыто и не реагировало на усилия мариланы. Хотя кошка понимала – перед ней не безмозглое порождение Проклятых земель, поскольку, если прислушаться, в разуме гостя можно было уловить отголоски любопытства. Слабые и едва различимые, будто он находился очень далеко. Это открытие заставило хвостатую задуматься: а не пора ли выпустить когти? Но я успел удалиться прежде, чем марилана перешла к активным действиям.

После моего ухода (а точнее, бегства) Мурка долго размышляла о том, кто я такой и как ко мне относиться. Отыскать и ликвидировать, чтобы в ее отсутствие я не причинил вред котятам, или все же проигнорировать, как стаю собак, обосновавшихся на другом конце города, глупых обезьян, давно не рискующих приближаться к ее логову, или вонючих двуногих, хаотично слонявшихся по улицам в поисках добычи. В конце концов, подруга решила отнести меня к рангу эльфийских слуг. Ведь те, в основной своей массе, тоже не боялись кошку, лишь изредка проявляя к ней тщательно скрываемый интерес.

На следующий день я принес свежее мясо, тем самым укрепив догадку мариланы. Вот потому после того, как я выказал желание остаться в логове, марилана не стала возражать. Правда, долго размышляла, отчего этот «странный слуга» не воспользуется амулетом и не поговорит нормально, вместо того, чтобы надеяться, что кошка уловит его слабые эмоции. Предположив, что я просто потерял такую нужную в хозяйстве вещь, Мурка смирилась с моим присутствием, а обнаружив, что я не намерен причинять котятам вред, доверила роль защитника-воспитателя.

Думаю, нет смысла повторно описывать нашу жизнь в мертвом городе, да и взгляд мариланы на события не сильно отличался от моего. Скажу лишь, что в те дни Мурка окончательно свыклась с мыслью, что можно прожить и без хозяина, начала ощущать уверенность в завтрашнем дне… Но когда я ушел, все изменилось. Как выяснилось, вместе со мной пропала некая важная составляющая кошачьей жизни, отвечающая за комфорт. Несколько дней хвостатая не находила себе места, отчаянно надеясь, что я решу вернуться, но потом встряхнулась и сосредоточилась на котятах. Вспомнив, как в свое время обучали ее, она тренировала быстро подрастающих малышей, развивая их ловкость и координацию, рассказывала об общих принципах мироустройства, учила пользоваться слухом и обонянием.

Так проходили дни, недели. Когда Мурка решила, что котята достаточно подготовлены, она взяла их на первую охоту, оказавшуюся удачной. На беду, этот успех вскружил котятам голову. На следующий же день, воспользовавшись отлучкой матери, они сами выскользнули из города и повстречались с крокодилом. Итог – один сорвиголова был съеден, а второму удар массивного хвоста серьезно повредил лапу. Трагедия вынудила Мурку пересмотреть свои мысли по поводу безопасности окружающих земель и привела к решению отправиться куда-нибудь в более спокойный район. К примеру, на другой берег реки.

Сказано – сделано, через несколько дней марилана с котятами была в первом поясе, а вскоре нашла удобную нору. Все это время она старательно избегала встреч с людьми, в которых уверенно опознавала жалких существ, ничем не отличавшихся от тех, на ком она отрабатывала навыки эмпатического воздействия. Но от судьбы не уйдешь. Один из котят сильно прихрамывал после знакомства с большой рептилией и потому частенько, пока Мурка с остальными охотилась, оставался в логове. И вот однажды, вернувшись с добычей, марилана не нашла его, зато обнаружила мерзких людишек, что развели костер неподалеку…

После гибели второго котенка кошка удвоила осторожность, регулярно обходя территорию, чтобы не пропустить появления у логова еще одной команды искателей. Покидать уютную нору она не собиралась – эти земли изобиловали дичью, и маленькая кошачья стая не испытывала недостатка в свежем мясе. Кроме того, забираться дальше на запад означало увеличить вероятность случайных столкновений с людьми, которые были много опаснее местных хищников. Новая тактика принесла плоды, двуногие больше не доставляли неприятностей, да и прочие беды обходили кошек стороной.

А в одну из ночей нечто побудило Мурку изменить маршрут обхода и зайти на каменистую плешь, располагавшуюся на самой границе исследованных территорий. Вскоре выяснилось, что этим «нечто» являлся слабый, еле различимый, но смутно знакомый запах…

Поток воспоминаний иссяк. Я осознал, что лежу на земле, играя с Муркой в гляделки, и почувствовал свое тело, настоятельно требующее сменить позу. Закрыв слезящиеся глаза, я вытащил из-под затылка онемевшую руку и принялся ее разминать, гадая, сколько длилась наша… хм… беседа. Несмотря на то, что кошка продемонстрировала не все, а лишь самые яркие моменты своей жизни на Проклятых землях, мои непослушные пальцы говорили о том, что прошло никак не меньше часа.

Что интересно, за все это время у меня даже мысли не мелькнуло прерывать марилану, настолько увлекательным был ее рассказ. Он прояснил некоторые моменты и помог поставить несколько точек в надлежащих местах. Правда, при этом породил новые вопросы, главный из которых: с какой целью эльфы организовали поселение в центре Зоны? Если длинноухие просто решили разгадать секреты специфического излучения Проклятых земель, попутно разобравшись в механизмах мутаций живых тканей, – это еще полбеды. Но если там долгие годы втайне от всех выковывается мощное биологическое оружие, способное обеспечить долгожителям реальный перевес в новой войне с людьми, нам светят большие проблемы. Как только эльфы узнают о том, что прибывшая с командой инспектора марилана умудрилась выжить, они сделают все возможное, чтобы не допустить утечки информации о своем «исследовательском центре».

Поморщившись, я прошипел на русском короткую, но весьма эмоциональную фразу, не рекомендованную к произнесению в культурном обществе. Нет, меня не особо расстроила новая неприятность, замаячившая на небосклоне бытия (одной больше, одной меньше – невелика разница!), просто к моим пальцам начала возвращаться чувствительность, и ощущение сотен острых иголок, впивающихся в кожу, породило желание пожаловаться вслух на несправедливость этого мира.

– Ник, что с тобой? – оторвалась от книги Вика.

– Руку отлежал, – буркнул я.

– Надо думать! Ты уже третий час валяешься бревном, глаз со своей кошки не спуская! Боишься, что одумается и сбежит?

– Мы просто разговариваем, – пояснил я, гадая, откуда в орчанке столько ехидства, и почему ее взгляд, брошенный на Мурку, был таким колючим. Неужели ревнует?

– Разговариваете? – с деланым недоумением переспросил проснувшийся Дар. – И как же это у вас получается?

– Замечательно!

Вы поглядите, еще один! Сговорились, что ли? Хотя нет, это не ревность, а недовольство от того, что его разбудили.

– Ник, ты сейчас пошутил? – уточнил Ушастик, устраиваясь в позу лотоса.

– Нет. А что?

– То есть ты можешь слышать, что говорит твоя марилана?

– И не только. Несколько часов назад Мурка перешла с обычных слов на передачу комплексных воспоминаний. Это оказалось намного удобнее и быстрее. Но к чему вопросы?