Клайв Стейплз Льюис. Человек, подаривший миру Нарнию - Алистер МакГрат

В 1920-е годы американский евангелизм определялся главным образом укреплением фундаментализма, в результате чего евангелики в значительной степени оказались в культурной изоляции от соотечественников. Дух этого движения начал меняться во второй половине 1940-х годов, отчасти под влиянием таких авторов, как Билли Грэм (род. 1918[772]) и Карл Генри (1913–2003), которые активно вовлекали паству в общение с американским культурным мейнстримом. Этот «новый евангелизм», поначалу движение меньшинства, стал расти во главе с такими личностями, как Грэм, благодаря также таким изданиям, как Christianity Today, и таким институтам, как Фуллеровская богословская семинария в Пасадене (Калифорния)[773]. Новая форма американского евангелизма оказалась сильным популистским движением, захватившим многие сердца. В то же время нередко отмечалось, что этому движению следует еще найти подступ и к умам и осознать, как важна связь с интеллектуальной субкультурой.

Когда американские евангелики начали искать отрады не только для души, но и для ума, они обрели то, чего им недоставало, в британских писателях, главным образом принадлежавших Англиканской церкви. В 1950-е и 1960-е годы известный британский евангелик Джон Р. У. Стотт (1921–2011) формировал интеллектуально требовательный подход к евангелизму, который был тепло воспринят в Соединенных Штатах. Сам по себе этот подход трудно назвать привлекательным для всех, но его сильной стороной были рациональные размышления о вере. В глазах американских евангеликов, желавших возлюбить Господа всем своим разумом, Стотт сделался героем. Его «Основы христианства» (Basic Christianity, 1958) — подлинный шедевр рациональной аргументации, задача которой — продемонстрировать «интеллектуальную респектабельность» христианской веры.

И тогда евангелики начали читать Льюиса. Хронометрировать этот процесс хотя бы с минимальной точностью затруднительно, но косвенные данные предполагают в качестве точки отсчета середину 1970-х годов. Однако первые предвестия такого отношения к Льюису появляются намного раньше, особенно у лидеров. Мало кто знает о том, что и Джон Стотт, и Билли Грэм обращались к Льюису за советом, готовя миссию Грэма в Кембриджский университет в 1955 году[774]. В том же году Карл Ф. Х. Генри попросил Льюиса написать апологетические тексты для флагманского евангелического журнала Christianity Today[775].

Лидеры евангеликов, пришедшие к вере из мирской среды в 1970-е годы, часто называли «Просто христианство» Льюиса в качестве главной причины своего обращения — в их числе был Чарльз «Чак» Уэнделл Колсон (1931–2012), советник президента Ричарда Никсона, замешанный в Уотергейтском скандале. После своего обращения в 1973 году он занял заметное место среди евангельских христиан. Евангелические авторы начали ссылаться в своих работах на Льюиса, особенно на «Просто христианство», и тем самым они поощряли свою аудиторию относиться к этому важному писателю с уважением и глубже исследовать его труды.

По мере того как евангелизм развивал диалог со светской культурой, возрастала роль апологетики. Вскоре Льюис получил среди евангеликов признание именно как мастер этого жанра. Апологетический подход Джона Стотта в «Основах христианства» предполагал, что читатели уже достаточно знакомы с Библией и будут рады прочесть комментарии к библейским стихам. Льюис в «Просто христианстве» такого рода требований не предъявлял, его апологетический подход опирается на общие принципы, тонкие наблюдения и единый для человечества опыт.

Организации студентов-евангеликов, такие как Межуниверситетское христианское братство (InterVarsity Christian Fellowship), включили в обязательный набор чтения книги Льюиса, оценив и их доступность, и стиль. Знающие извиняли Льюису недостаток формальной принадлежности к евангелизму, но большинство евангеликов попросту принимали Льюиса за своего. Разве он не пришел к вере от атеизма? В глазах многих этого было достаточно, чтобы считать Льюиса «заново рожденным» христианином.

Читая Льюиса, американские евангелики знакомились с версией христианской веры, которая показалась им интеллектуально крепкой, убедительной для воображения и плодотворной с этической точки зрения. Те, кто изначально ценил Льюиса за рациональную защиту христианской веры, теперь научились ценить его воздействие на воображение и эмоции. Многогранная концепция христианства у Льюиса показала евангеликам пример того, как можно обогатить свою веру, не разбавляя ее, и как взаимодействовать со светской культурой не только в форме рациональных дискуссий.

И все же растущая популярность Льюиса среди евангеликов объясняется не только его увлекательным и внятным изложением христианской веры. Еще большее значение и привлекательность Льюису придал тектонический сдвиг культуры. Никто толком не знает, в какой момент в США совершился переход от модернизма к постмодернизму, или почему и как это произошло. Одни относят окончательное поражение модернизма к 1960-м годам, другие к 1980-м. Но последствия этого культурного сдвига неоспоримы: интуитивные формы размышления, оперирующие образами и сюжетами, взяли верх над логическим рассуждением, основанным исключительно на рациональности.

Строго дидактический подход к вере, предложенный Джоном Стоттом в «Основах христианства», обладает многими достоинствами модерна, но с ростом постмодернизма такой подход все более закрепляется за прежним поколением апологетов. «Основы христианства» практически никогда не взывают к воображению, не принимают во внимание эмоциональную составляющую веры. Когда американские евангелики осознали роль нарратива и воображения в вере, они предпочли Стотту Льюиса в качестве руководителя.

Льюис помогал читателю воспринимать образы и сюжеты, обогащая ими свою жизнь в вере, но не упуская при этом из виду здравую и разумную суть христианского Евангелия. Пока американские евангелики вели в 1980-е годы и в начале 1990-х арьергардные бои с постмодернизмом, книги Льюиса помогали более молодым евангеликам обжиться в новых культурных реалиях. Старая гвардия требовала от младшего поколения полностью отвернуться от новых тенденций, зато Льюис учил, как сильно и убедительно работать с ними.

В 1998 году Christianity Today в статье к столетию со дня рождения Льюиса провозгласил его «Аквинатом, Августином и Эзопом современного евангелизма»[776]. Несомненно, Льюис сыграл важную роль в переориентации отношений американского евангелизма с культурой. В 1950-е годы евангелизм с подозрением относился к литературе, кино и искусству[777]. Любовь евангеликов к Льюису, вероятно, началась с уважения к его идеям, но быстро переросла в уважение к тем формам и образам, в которые Льюис облекает эти идеи.