Наследница сокровищ Третьего рейха - Бахтияр Салимович Абдуллаев

– А можно ли было ее избежать?

– Да, если взяться за его лечение на ранних стадиях болезни.

– Тогда, как вы могли допустить такое?

– Саид, я же тебе говорю, он ни на что не жаловался и отказывался проходить обследование.

Через полтора часа из палаты вышли врачи. Когда Герхард поинтересовался у них о состоянии отца, те ему сказали,

– Простите господин Штаубе, наши худшие опасения подтвердились, у вашего отца случился обширный инфаркт. Что это означает вам известно. Мы ему сделали стабилизирующий укол, и провели все необходимые в таких случаях процедуры, но вы, наверное, понимаете, в остальном мы бессильны.

Услышав их, Саид и Арнольд, резко оттолкнув врачей, забежали в палату.

– Папа, – вскрикнув, они оба присели на колени, с двух сторон кровати.

– А где Герхард, и мои дочери? – еле-еле у них спросил отец.

– Герхард беседует с врачами, а Эльза, Луиза и Барбара, здесь, – подзывая их к отцу, сказал Саид.

– О, простите меня, я и не заметил вас, – произнес доктор Штаубе.

И тут же в палату вошел Герхард,

– Вот и Герхард подошел,

Оглядев своих детей, доктор Штаубе заговорил,

– Дорогие, родные мои. Я самый счастливый отец на этом свете. Я благодарю Господа за то, что у меня такие замечательные дети, как вы. Не смотря на то, что у вас были разные отцы и матери, вы относились друг другу и ко мне так, что вам родные братья и сестры позавидовали бы.

– Папа, тебе нельзя сейчас говорить, – попытался его остановить Герхард.

– Герхард, тебе известно мое состояние, из-за этого, прошу тебя, позволь мне поговорить с вами. Так вот, я знаю, как сильно вы любили меня, я это чувствовал… Чувствовал ваше…тепло…, вашу доброту и вашу привязанность ко мне… Вы меня простите, если я немного… прерываюсь… Я никогда не чувствовал себя одиноким, брошенным… Сейчас… я хочу вас благословить… Родные мои, пусть Господь оберегает… вас, защитит от бед и напастей. Я прошу вас, и после… меня остаться по отношению друг другу такими же… Берегите друг друга, цените эту вашу дружбу… и никогда не бросайте друг друга… Самое ценное, и самое благословенное дарованное нам Господом, это… семья, это ваши родные и близкие… Они, это те люди, которые нас…любят, нами дорожат и есть наши родные…

Да поможет…вам Господь… – сказав, доктор Штаубе замолчал.

Герхард быстро попросил братьев покинуть палату. Каждый, поцеловав ему руки, не в силах сдерживать свои слезы, вышли в коридор. Возле отца остались Герхард и Барбара.

Через час с небольшим из палаты, полных слез глазами вышел Герхард и обняв стоявшего возле двери Саида, неистово разрыдался. Тут же в палату забежав остальные, увидели, как Барбара, стоя на коленях у кровати отца плакала. А Герхард сказал Саиду,

– Брат, мы потеряли отца, извини, не уберег я его…

ГЛАВА 7. Невыносимое одиночество

Отшельничество, не по своей воле быть изгоем, постоянное чувство голода, постоянное ощущение холода, не столько довлели над Саидакмалом, сколько его угнетало одиночество. Оно было особенно трудно в непогоду и зимнее время года. В такие дни он словно, как медведь уходил в спячку, забивался в угол своей комнаты и, укутавшись в несколько одеял, только думал, думал и думал. Уснуть из-за холода и голода практически было невозможно. Он ненавидел такие дни. Чтобы не сойти с ума, Саидакмал старался не замыкаться в себе, для этого он разговаривал с самим собой. Только благодаря этому, ему удавалось как-то держаться и выжить в такие суровые дни.

Каждый год с наступлением холодов и после выпадения первого снега, он составлял таблицу, словно календарь, только с обратным отсчетом. Перед тем, как выключить свою керосиновую лампу, он в таблице ставил крестик. Почему он это делал, сам не понимал. Но в тот день, когда осенью выпадал первый снег, он отсчитывал до первого марта оставшиеся дни, и получившуюся цифру вписывал на первую клетку в своей таблице. А год и датой того дня, озаглавливал ее. Вот на этот раз были вписаны следующие цифры, – 1967 год, до весны осталось 149 дней.

Это год для него был слишком суровым. Впервые в Коканде выпало очень много снега. Хотя день был коротким, а ночи длинными, но для него казалось, словно время остановилось. Саидакмал последние дни почти не спал. Он к темноте так привык, что мог как кошки свободно ориентироваться и видеть. И вот, вечером последнего дня, вписывая в своей таблице цифру один, а дальше записывая, весна, он выйдя во двор, произнес, завтра первое марта.

На следующий день, договорился с одним человеком на счет строительства ему времянки и сарая. С настроением взявшись за работу, Саидакмал не заметил, как быстро пролетело время. И вот, однажды пожилая мать его работодателя, набрав в миску созревшие плоды тутовника, принесла ему, и, подозвав к себе Саидакмала, она сказала,

– Слава Аллаху за то, что мы дожили до этих дней. Теперь нам голод не грозит, – и подавая ему миску с тутовником и лепешкой, – поешь сынок тутовника с этой лепешкой. – Когда Саидакмал взял миску, она продолжила,

– Самое страшное для человека, это голод. Это чувство очень трудно преодолеть. Кто не испытывал чувство голода, этого не поймет. В детстве, когда становилось невыносимо тяжело, нас мой покойный отец успокаивал. – Потерпите еще чуть-чуть, осталось немного. Скоро созреет тутовник, за ним вишня, черешня, абрикос. – Когда мы были маленькие, не понимали его слов, не придавали им значения, но с годами, когда сама повзрослела, стала понимать его. Сынок, самое главное в этой жизни, если голод одолевает тебя, надо дотерпеть до тех дней, когда начнут созревать плоды деревьев, когда нас станет одаривать наша земля, матушка природа. Как только начнут плоды созревать, Аллах не позволит нам голодать.

Вот почему Саидакмал с нетерпением ждал весну, ждал те дни, когда созреют плоды тутовника. Каждый год, как только созревали плоды деревьев, он заготавливал сухофрукты, и благодаря им ему удавалось выживать.

В конце апреля того года ему впервые за несколько месяцев удалось хорошенько выспаться. Он долго спал и ему снились прекрасные сны. А когда утром проснулся, был как никогда бодр и жизнерадостен. Позавтракав и приведя в порядок свою ветхую одежду и себя, пошел искать очередную работу.

До четырех часов того дня ему не удалось найти хотя бы незначительную работу. Понимая, что день прошёл впустую, направился в городской парк. Усевшись в сторонке на одинокой скамейке, молча наблюдал на проходивших мимо него людей. Оглядываясь по сторонам, Саидакмал заметил девушку, смотревшую в его сторону. Она,