Наследие Дракона - Дебора А. Вольф

Услышав это, старший кузнец Хадид поднял брови.

– Девушка? Что еще за девушка? Значит, это ее ребенок? – Он внимательно посмотрел на Измая. – Неужели он твой? Ты ведь пробыл здесь недостаточно долго, чтобы стать отцом. И куда подевалась его мать?

Бораз Джа’Сайани скрестил руки на груди и метнул на Измая свирепый взгляд.

– Мальчик?

Измай вздохнул и передвинул малыша, который весело перемалывал деснами последние крохи вымоченной в молоке лепешки и действительно смердел, как трехдневный труп львиной змеи. А то и похуже.

– Ее зовут Чар. Это молодая, искалеченная и очень стеснительная девушка. Я попытался убедить ее вернуться вместе с нами в Эйш Калумм… – Измай умолк под устремленными на него взглядами. – Что тут такого?

– Чар? Чарон? – Аараф, открыв рот, уставился на него и сделал полшага назад. – Чарон из Эйд Калмута?

– Да, она там живет. Своего народа у нее нет… Ну и что?

– Ты встретил хранительницу, – прошептал Хадид. Глаза кузнеца округлились и побелели, как у испуганной лошади. – Хранительницу Эйд Калмута.

Истаз Аадл сделал полшага вперед и вытащил из ножен меч.

– Это не дитя… это – злобный дух смерти.

Измай закрыл Саммая своим телом.

Неподалеку зарычала Рухайя: Я иду. На ее зов откликнулся еще один вашай, и еще один.

– Вы не причините вреда этому ребенку. – Измай уставился на верховного наставника, с трудом отведя взгляд от шамзи в его руках.

Истаз Аадл оскалился.

– Ах ты, дерзкий…

Джазин прошел вперед и встал между Измаем и верховным наставником. Через мгновение Хадид сделал то же самое. Аадл бросил на обоих мрачный взгляд, но меч опустил.

– Мой народ меня бросил, а вы выкупили меня у торговцев рабами, – произнес Джазин.

Он встретился с Измаем взглядом и кивнул.

– Многие из наших детей были найдены или выкуплены, – согласился сказитель. – Зееранимы не обижают детей, Аадл.

– А откуда нам знать, что это ребенок? – спросил истаз Аадл. – Еще никто никогда не возвращался целым и невредимым после встречи с хранительницей. Откуда нам знать, что это не какой-нибудь злой дух, который явился, чтобы прикончить нас всех во сне?

В этот самый момент мальчик посмотрел на Измая, улыбнулся и скорчил невообразимую рожицу. Тишину Зееры разорвал чудовищный звук, сопровождавшийся еще более ужасной вонью. Молчание продолжалось одно биение сердца, а потом весь лагерь взорвался хохотом.

– Ай йех! – застонал Джазин. – Даже нечистому духу не под силу изадавать такое зловоние.

– За фик! – ахнул Измай. – За фик! – Он отвел руки с воркующим, улыбающимся, смердящим младенцем так далеко, как только мог.

Рухайя, обнажив зубы, прыгнула в круг, но тут же остановилась и чихнула.

– Что ж, Аадл, полагаю, это – достойный ответ на твой вопрос. – Хадид рассмеялся и хлопнул по спине более низкорослого собеседника.

Аадл продолжал хмуриться, но убрал меч в ножны.

– Я по-прежнему считаю, что этот ребенок не принесет добра.

– Время покажет, – пожав плечами, ответил кузнец, – но я верю: мы все можем согласиться с тем, что это – действительно ребенок. А также что Измаю Джа’Сайани неплохо бы сменить ему пеленки. А уж после – кто знает?

– Я отвезу младенца в Эйш Калумм, – предложил сказитель. – Нам с подмастерьем в любом случае нужно насобирать речных трав, и мы можем взять с собой молочную чурру. Не желаешь ли нас сопроводить, Измай Джа’Сайани? В конце концов, мальчика поручили твоим заботам. Что скажешь?

Не обращая внимания на вонь, Измай поднес младенца ближе и погладил его по мягкой коричневой щечке. Саммай ухватил его за палец своей единственной полной ручкой и, торжествующе взвизгнув, замахал культей.

Неплохие клыки, – рассмеялась Рухайя.

– Чар сказала, что там были работорговцы, – медленно произнес Измай. – Работорговцы в Зеере, которые пришли, чтобы украсть наших детей. Я же говорю… что пока жив, такого не потерплю.

– Работорговцы! – прорычал Хадид. – Только не при мне.

– Только не при нас, – согласился Джазин.

Его пальцы, сжимавшие рукоятку шамзи, побелели.

– Думаю, что сказитель должен отвезти Саммая к матерям. Мне же хотелось бы остаться и выследить оставшихся работорговцев. – Измай играл с крошечными нежными пальчиками малыша. – Я желаю увидеть их кровь на песке. – Едва произнеся это, он тут же почувствовал себя глупо, точно мальчишка, который играет во взрослого мужчину, – но именно этого ожидала бы от него мать.

Более того – это то, чего он сам от себя ожидал.

Где-то в хвосте группы Макил Джа’Сайани поднял свой шамзи так высоко, что тот засверкал в свете Дракона Солнца.

– Джа’сайани!

– Джа’сайани!

Остальные стражники один за другим подняли свои шамзи в молчаливом приветствии. Старший кузнец Хадид скрестил свои огромные ручищи на груди и закивал.

Истаз Аадл присоединился к остальным последним. Он окинул Измая долгим взглядом, истинное значение которого было скрыто, а затем указал мечом на юношу и на солнце.

– Может быть, нам еще удастся сделать из тебя стражника, – сказал верховный наставник и ухмыльнулся. – Если мы научим тебя не падать с лошади.

– Мне кажется, что сейчас не время и не место для этого шутовского представления. Атуалон и без того ходит по краю, лавируя между слухами о слабом здоровье короля, угрозой войны на востоке и нашествием варваров с их варварскими повадками, – напряжение можно черпать из воздуха половником и есть вместо супа. Прибавь к этому несколько дюжин джа’акари, которые к тому же недавно потеряли первую мать; нескольких чужеземных чародеев и маттейровских подстрекателей… Весь город может вспыхнуть как спичка. – Хафса Азейна ущипнула себя за переносицу. – Я считаю все это глупостями.

Ученый мастер Ротфауст широко расставил руки. Его мантида цвета солнечной раковины Лули выглянула у него из-за головы, глядя на присутствующих. Насекомое сморщило маленькое личико и зачирикало.

– И все же мы оказались здесь вместе с ними, и насколько гладко все пройдет, зависит только от нас. – Протянув руку, Ротфауст погладил своего миниатюрного питомца и с улыбкой обвел комнату взглядом. – Такова воля Ка Ату.

– И согласно воле Ка Ату я выступаю его голосом в подобных делах, для того чтобы сам он мог посвятить больше времени нашей общей безопасности. – Хафса Азейна и вправду обратила внимание на то, каким измученным выглядел король в конце дня, и удивлялась, что этот старый упрямый козел вообще умудрился продержаться так долго. – Совет должен уделять больше внимания работе по поддержанию его усилий и меньше волноваться по поводу песен и танцев. Неужели вы забыли об опасностях, которые нас подстерегают в этот самый момент? Думаете, что император-деймон и его генералы коротают время, резвясь и бросая цветы к ногам шутовских трупп?