Kurohibi. Черные дни - Gabriel

букет ароматов с рынка и складов, и во внезапном озарении поднял брови.

«Ах да. Я же хотел купить рыбу».

Как ни странно, больше смутное чувство беспокойства его не посещало. Под языком сладко таяла пилюля, легкие дышали все глубже и размереннее, голова постепенно выветривалась от ненужных мыслей, оставляя лишь кристально чистую ясность и решительную целеустремленность. Ступая твердым шагом по шумной улочке, Синдзи завернул к портовым павильонам и зашел на территорию торгового комплекса. Среди длинного ряда низких аквариумов, в которых бултыхалась живая рыба, стеллажей со всеми видами рачков, крабов, кальмаров и прочей подводной живностью Синдзи смог отыскать большой чан с особой рыбой, предназначенной на вывоз для супермаркетов и ресторанов. Рядом топтался щуплый продавец и что-то оживленно обсуждал с двумя мужчинами в пропитанных чем-то мутным рыбацких комбинезонах.

— Столько рыбы из-за этих тварей потерял! — донесся до Синдзи озлобленный ропот моряка. — Падлы попали в трюм и, пока мы шли обратно, загубили пятую часть улова! Клянусь, не меньше!

Продавец картинно схватился за голову и заохал.

— Да-да, я тебе говорю, это просто проклятие какое-то! Нельзя ловить рыбу над затопленными городами, помяните мое слово, мы тревожим души покойных. Эти твари питаются падалью, в том числе и человеческой, они демоны, точно говорю! Не было их до той катастрофы два года назад, а тут еще полезли эти монстры, я говорю, все это связано. Наказание это нам за то, покойников тревожим. Не может тварь морская такое сделать.

Он продемонстрировал товарищам разбухший палец, на котором четко отсутствовал ноготь. Продавец заохал еще сильнее, а второй рыбак присвистнул.

— Это они тебя так?

— Ага, черт бы их побрал. Не тяпнул, я их просто в руках подержал, мерзость. Кожа провисла, мясо размякло, даже кость размягчилась.

Синдзи заинтересованно подступил поближе и еще немного послушал разговор мужчин, попутно выстраивая в голове новый план. Хоть он и не думал, что это ему может пригодиться, но от соблазна попробовать удержаться не мог.

— Извините… — прервал он их разговор спустя некоторое время.

Троица мгновенно затихла, уставившись на Синдзи.

— Я бы хотел купить рыбу… — робко произнес он.

— Рыбу? — задумчиво почесал затылок продавец и кивнул на чан. — Эту что ли?

— Угу…

— Она для готовки, ты знаешь?

— Да.

— И мы ее на вырост продаем в рестораны.

— Я понимаю, просто нам дали задание в школе — вырастить рыбу.

— Ну… — продавец снова почесал голову жирной рукой. — Раз в школе задание дали… Ты хоть знаешь, как о них заботиться? Пресная вода, рацион из рачков, молоди, лягушек, если нет — кормить комбикормом.

— Спасибо, я разберусь, — кивнул Синдзи. — Это и есть суть исследования.

— Вот как? — продавец уже в который раз поскреб затылок. — Ну, как знаешь, так уж и быть, продам парочку.

— Только это… — Синдзи с неловкостью взглянул на него. — Вы еще говорили о тех существах из моря. Можно мне на них посмотреть?

Троица удивленно переглянулась.

— Ты уверен, парень? Зрелище не для слабых желудком, проблюешься — сам будешь убирать.

— Уверен на все сто. — Синдзи улыбнулся. — Думаю, это будет жемчужиной моего исследования.

Домой он возвращался в приподнятом настроении и с двумя контейнерами в руках. Пластиковые емкости для переноски рыбы отличались лишь цветом: синий, подергивающийся от трепещущейся в ней рыбы, и красный, тихо покоящийся на ручке и тем самым внушающий лишь еще большую опаску своим содержимым. Синдзи внимательно выслушал указания рыбаков о том, как нужно заботиться о представителях морских глубин, а главное — меры предосторожности. Попутно ему нарассказывали всяких страшилок, связанных с этими отвратительными тварями, видимо, пытаясь напугать, а может быть, и впрямь искренне веря в их реальность. Однако даже того, что ему удалось увидеть, хватило, чтобы поежиться в омерзении и напрочь лишиться всякого желания прикасаться к тем существам, заодно убив весь аппетит. Синдзи даже сам не представлял, как их можно использовать, но упустить такую возможность просто не мог.

Только уже на подходе к дому его воодушевление слегка поколебалось от назойливо тревожащей мысли — а не вздумала ли его питомица вновь совершить какую-то глупость и, например, сбежать из дома. Он отсутствовал не столь долго, чтобы рыжеволоска начала изводить себя от беспокойства, но все же опаздывал ощутимо, да и в ее состоянии ожидать можно было все что угодно. Так что, поднявшись к квартире, Синдзи с некоторым волнением стал открывать дверь, прислушиваясь к тяжелой тишине за порогом да нервозному стуку собственного сердца.

Однако все его опасения рассеялись, когда из гостиной раздался быстрый топот босых ног, и в коридор влетела взъерошенная рыжеволосая девушка в трусиках и короткой обтягивающей маечке, на холмиках грудей которой различались торчащие ягодки сосочков.

«Вот ведь глупо», — мысленно пожурил он сам себя, облегченно выдохнув и взглянув на Аску с трепетным чувством, будто не видел ее уже сотню лет.

— С-Синдзи... — тоненьким голоском протянула она, волнительно и с выражением легкой обиды на лице и тенью еще не рассеявшегося переживания на сердце. — Ты опоздал...

— Глупенькая, — улыбнулся он, поставив контейнеры на пол.

— Я н-не глупая!.. — вдруг слегка повысила она голос, сама от неожиданности притихнув на последнем слове и испуганно заметав глазами. — То есть... не делай так больше...

— Не делать так больше что? — он подступил к ней.

— Н-Не делай так, п-пожалуйста... — уже совершенно неразборчиво пробубнила Аска и замялась на месте, отведя взгляд. — Мне одиноко…

Синдзи вопросительно поднял брови.

— То есть?

Аска совсем опустила голову, начав краснеть, и с натугой, заикаясь, стала выдавливать из себя тихие слова.

— То есть… ну… т-ты вечно куда-то про… пропадаешь… А я не знаю, что мне делать в одиночестве. П-Потому что ты обещал всегда быть рядом, н-но тебя нет, и мне плохо из… из-за этого… Это… это такое мучительное ощущение, потому что ты во всем виноват… то есть из-за тебя, из-за твоего отсутствия я страдаю, ведь я так давно не ощущала твоей близости, твоей ласки, твоего тепла... Т-Ты... ты даже не целуешь меня, н-не гладишь, не т-терзаешь с-своими п-прикосновениями, — она затряслась в нервозной волне дрожи. — Ты ненавидишь меня?

— Это не так, — посерьезнев, ответил Синдзи.

— Тогда почему... почему т-ты не можешь быть нежным со мной? Почему ты не п-проникаешь