Ладья - Дэниел О’Мэлли

– Нет… да… не знаю, – забормотала Мифани, морщась от боли. – Это ненормально. Такое чувство, будто…

– Будто что? – взволнованно спросил малыш Алан.

– Будто боль идет снаружи, – сказала Мифани.

– Что? – спросил Алан. – Откуда?

– Оттуда! – крикнула Мифани, показав пальцем на большое здание, окруженное бойцами и техникой Шахов. – Прямо оттуда!

Дорогая ты!

Сердце показало немногое. Они пропустили его через все сканирующие устройства, известные человечеству, и дали той девочке-анорексичке, у которой вроде как есть способности к психометрии, но даже она не смогла помочь. Поэтому сердце лежит сейчас в холодильнике, а я понятия не имею, почему мне его прислали. Будь я в лучшем настроении или обладай хреновым чувством юмора, сочла бы его за валентинку, но воздержусь от этого и лучше расскажу о нашей последней находке и о том, как нам пришлось спешно заминать одно дело.

В нашем сообществе годами ходили слухи о том, что кто-то где-то владел животным, которое умело предсказывать будущее. Сейчас Шахи видят его посредством предсказателей, медиумов и гадателей по шарам (хрустальным и не только), но все эти люди – не более чем халтурщики. Чаще всего они выдают какое-нибудь дразнящее пророчество, которое обязательно рифмуется, но не имеет выдержанного размера, и настолько запутано метафорами, что оказывается совершенно непонятным. Либо это может быть какой-нибудь недоумок, желающий придать особое значение своей эпилепсии. Поэтому хоть мы и продолжаем по-прежнему выискивать всяких медиумов, мы не слишком-то к ним прислушиваемся.

Сама понимаешь, почему нам так хочется заполучить существо, которое смогло бы точно предсказывать будущее, – ведь животное с куда меньшей вероятностью станет притворяться, будто его видит, чтобы обратить на себя внимание. Группа наших агентов получила задание найти и любым способом заполучить его. Они последовали за сотнями зацепок и прочесали все королевство, умудрившись потратить при этом уйму денег. (Уж я-то знаю! Угадай, кто обсчитывал и администрировал это маленькое фиаско.) Агенты уходили на пенсию и заменялись новыми. Не раз объявлялось, будто зверь найден – хотя слухи получались размытые и было непонятно, к какому виду тот относился.

Так в ходе этого предприятия я получила нескольких свиней, козу, кролика, Джек-рассел-терьера и – мою любимую – картонную коробку, содержащую то, что нашедший ее с гордостью назвал «улитками-пророками из Бекклса». Каждая из находок с большой помпой представлялась членам Правления. Стоит ли говорить, что ни один из них будущего не видел. А если и видел, то делиться с нами своими сведениями не желал. Ничего, кроме позора, это не принесло. Хотя нет, я оставила у себя кролика.

Это нелепое упражнение в бесполезности было одной из тех вещей, что я унаследовала, став ладьей, и от чего с радостью бы отказалась. Но это было одной из непреодолимых одержимостей Уоттлмена, поэтому мне оставалось просто продолжать ею заниматься.

Но этим утром подлинность находки подтвердилась. Агенты наконец добыли животное, и наши лучшие ученые провели над ним ряд исчерпывающих тестов. Поэтому я стала выводить ручкой официальные приглашения для членов Правления, которые должны были приехать вечером в Ладейную и лицезреть во всей ее удивительности невероятную и волшебную, единственную вещую утку Соединенного Королевства.

Только я, конечно, описала ее несколько более напыщенными выражениями.

Отдав приглашения ладейскому посыльному, я попыталась заняться своей текущей работой. В обычные дни она отнимает все мое время, но в тот раз я никак не могла взяться за дело. Просто часами пялилась в свой монитор, не в силах сосредоточиться. И в конце концов осознала, что меня одолевают сомнения по поводу утки.

Если так подумать, даже не принимая во внимание невероятность существования утки-предсказательницы, шансы на то, что наша разношерстная команда наконец нашла то самое, единственное во всем королевстве животное-медиума, были невелики. И честно говоря, меня не прельщала перспектива сорвать покров и явить Правлению утку, которая окажется невещей. После стольких неловких ошибок поисковая команда заверила нас, что на этот раз они определенно нашли нужное животное, но меня это не слишком успокаивало. Поэтому делать было нечего – оставалось спуститься туда и проверить утку самой.

Мне хотелось увидеть ее и выяснить не только, может ли она четко сообщать нам свои прогнозы, но и определить, насколько они точны. Утиного интеллекта, достаточного для общения с людьми, могло (как я думала) хватить и на то, чтобы лгать нам о будущем. Однако у меня была уникальная возможность испытать ее способности, потому что я уже знала, что меня ждет. Так что я, вперив взгляд в пол, направилась по многочисленным коридорам в лабораторию. Там я, как всегда, старалась никому не смотреть в глаза. Меня всегда очень смущают эти маленькие поклоны и реверансы, и к тому же кто знает, о чем они думают на самом деле? Меня здесь все знают, и я понимаю, что они не питают ко мне глубокого уважения.

Тем не менее они уважают мой статус, поэтому когда я попросила оставить меня наедине с субъектом, все поспешно удалились. Сотрудники приостановили свои тесты и прекратили возиться с пернатым предсказателем, и меня проводили в звуконепроницаемую белую комнату, где я осталась сидеть с уткой и ноутбуком. Причем ноутбук стоял перед уткой и был оснащен увеличенной клавиатурой, очевидно из-за того, что соотношение размеров клюва и обычных клавиш оказалось недостаточным. Доктор Крисп как раз объяснил мне принцип работы утки.

– Мы тут как в старой сказке, ладья Томас, – сообщил он радушно. – Задаем каждый всего по три вопроса. И все. И задать их нужно за один раз. И так, чтобы ответить можно было только «да» или «нет».

Видеть утку вживую было жутковато. Она оказалась крупнее, чем я ожидала, и более… непосредственной. Мы несколько мгновений просто смотрели друг на друга, и, как мне ни неприятно это признавать, первой моргнула я.

– Так, ладно. Я ладья Томас, – представилась я утке. – Но ты, наверное, и так это знаешь? – Утка ответила лишь тем, что зарылась клювом себе в перья на боку.

– А у тебя есть имя? – спросила я, пытаясь установить какое-никакое взаимопонимание.

Утка взглянула на меня и незамедлительно нагадила на стол. Таким образом, стало очевидно, что диалога у нас не получится. Я решила бросить попытки ее разговорить и перешла сразу к вопросам относительно будущего.

– Утка, скажи, на меня нападет кто-то из членов Шахов? – спросила я.

Утка резко распрямила шею и клюнула по клавише «Д» на клавиатуре. Ответ отобразился на мониторе.

После того, как мою судьбу уже предсказали, помимо прочих, школьник, бездомный и трехсотсемилетний оракул, это не стало величайшим откровением, однако меня впечатлила быстрота уткиного ответа. Я постаралась скорее придумать, какой вопрос задать следующим. Это была уникальная возможность получить преимущество.