Великие тайны океанов. Тихий океан. Флибустьерское море - Жорж Блон

мир и тесную дружбу между королем Англии и моим господином, Его Католическим Величеством королем Испании, войти в озеро Маракайбо и предпринять там враждебные действия, среди коих числятся грабеж и взимание выкупа с его подданных. Узнав об этом, я счел своим долгом пресечь сии бесчинства. Поэтому я овладел фортецией при входе в озеро, которую вы захватили у горстки обабившихся трусов, установил на ней пушки и намерен с имеющимися у меня в наличии кораблями призвать вас к ответу и наказать за дерзость. Тем не менее, если вы смиренно вернете взятое, а именно золото, серебро, драгоценности, равно как и пленников, и рабов, и все товары, я пропущу вас, дабы вы смогли добраться до своих краев. Если же вы откажетесь от моего добросердечного предложения, я уничтожу всех вас на месте без пощады. Таково мое последнее распоряжение. Подумайте, как вам надлежит поступить, и не испытывайте более моего терпения и моей доброты. В ином случае я прикажу моим храбрецам отомстить вам за все жестокости и обиды, что вы несправедливо наносите каждодневно испанскому населению Америки.

Дано на корабле Его Католического Величества „Магдалена“, стоящего у входа в озеро Маракайбо, 24 апреля 1669 года. Подписал дон Алонсо дель Кампо-и-Эспиноса».

К письму дон Алонсо сделал устное добавление:

– Передайте адмиралу Моргану, что выкуп ему заплатят пушечными ядрами и в скором времени я самолично расплачусь с ним этой монетой.

Испанский адмирал прекрасно знал, что его тяжелые корабли не смогут войти в лагуну и там покарать пиратов, но всякая угроза, даже неисполнимая, обретает вес, когда она подкреплена явным превосходством в силах. На следующее утро оба испанских пленника вновь предстали перед доном Алонсо. Они сказали, что доставили новые «предложения» Моргана. Дон Алонсо отказался читать письмо, а передал пакет вахтенному офицеру. Морган сообщал, что он готов «покинуть Маракайбо без требований, не причинив городу никакого вреда, отпустить всех пленных и половину рабов; и поскольку выкуп за Гибралтар еще не выплачен, все заложники будут отпущены без оного, а выкуп не потребуется ни за город, ни за них самих». Все это, разумеется, при условии, что его суда будут пропущены в море. Изменившийся тон пиратского адмирала убедил дона Алонсо, что угроза испанцев достигла цели и сейчас было бы сумасшествием уступить.

Наступило 2 мая. Флибустьеры не смотрели в сторону галионов, словно эти колоссы перестали существовать. Лихорадочно с утра и до вечера, а потом и часть ночи при свете факелов пираты занимались непонятным и на первый взгляд безумным делом. Так, одни, к примеру, мастерили соломенных чучел в натуральную величину, с соломенными же лицами, одевали их, напяливая на головы свои шляпы или повязывая их платками. Громко хохоча, они давали куклам имена, окликали их, а случалось, и задавали трепку. Другие изготавливали деревянные пушки, которые затаскивали потом на одно из своих судов и просовывали «дула» в открытые порты. На том же судне они прикрепляли вдоль фальшборта манекены, сопровождая свои действия непотребными словами. В то время как на палубе разворачивалось кукольное представление, часть пиратов занимались в трюме другим, не менее странным делом: набивали судно вымоченными в смоле ветками, а поверх размещали бочонки с порохом.

Корабль этот был не самым большим во флибустьерской флотилии; он был, скажем так, крупнейшим из мелких. Морган спросил, кто вызовется составить его экипаж. Вперед вышло больше сорока добровольцев. Из них отобрали двенадцать человек.

3 мая ближе к концу дня вахтенный офицер «Магдалены» доложил адмиралу, что флибустьерские корабли, стоявшие на якоре перед Маракайбо, затеяли какой-то маневр. Дон Алонсо немедля поднялся на мостик.

Был сезон дождей. По утрам стояла хорошая погода, но к полудню небо затягивало тучами, а после полудня непременно лило. Сквозь дождь было видно, что флибустьерские суда снимались с якоря, некоторые разворачивались носом к выходу из лагуны. «Неужели они решили пробиваться силой?» – промелькнуло в голове у дона Алонсо. На это он даже не смел надеяться, ведь его пушки разнесут супостатов на куски. Скрытые наполовину пеленой дождя, суда медленно двинулись по серой воде, некоторые выпустили с боков длинные весла, поскольку ветра почти не было. Через какое-то время первые корабли уже почти приблизились к зоне поражения. Три испанских фрегата стояли таким образом, чтобы не заслонять друг друга, «Магдалена» – в центре.

Неожиданно все «флибустьеры» спустили паруса и остановились.

– Так я и думал, – произнес испанский адмирал. – Днем они не решатся. Будут ждать ночи, чтобы попытаться пройти. Усилить наблюдение. Я должен их уничтожить даже в кромешной тьме!

К вящему удивлению адмирала, с наступлением темноты у пиратов на мачтах зажглись отличительные огни. Все фонари неподвижно дрожали в маслянистой воде, их можно было пересчитать в любой момент. Текла ночь, а пираты по-прежнему стояли на месте. Военная хитрость? Дон Алонсо ломал голову, не в силах вообразить, что бы это могло быть. Наконец он распорядился удвоить вахту, а сам, не раздеваясь, прилег на кушетку.

На рассвете пираты загасили позиционные огни. Дождь прекратился, небо прояснилось, на востоке над далекими зубцами горного кряжа показалось солнце, легкий ветерок рябил поверхность лагуны. Пираты подняли паруса и решительно двинулись к испанским фрегатам.

Как ни странно, три их крупных корабля держались позади. Да и барки тоже особенно не торопились. Вперед вырвалось лишь одно судно. Мгновение спустя дозорный, сидевший высоко на мачте в «вороньем гнезде», крикнул, что «пират» идет под флагом адмирала Моргана.

Испанские канониры застыли подле орудий, держа наготове горящие фитили. Дон Алонсо медлил с приказом открыть огонь, хотя головное судно было уже в пределах досягаемости.

– По рыцарским правилам надо позволить ему подойти ближе, чтобы он смог ответить на мои выстрелы…

«Адмиральский» корабль флибустьеров гордо мчался вперед, оторвавшись от остальной эскадры. Он шел левыми галсами под углом к линии испанцев и явно уже был на расстоянии выстрела, но ни одной вспышки не вырвалось из жерлов торчавших из портов орудий; на палубе «пирата» можно было ясно различить канониров, неподвижно застывших возле пушек. Как обычно, кроме них, никого наверху не было: остальные спрятались в трюме или лежали ничком, прижавшись к фальшборту, чтобы выскочить в последний момент перед абордажем. Барка выровняла курс, и ее кливер скрыл происходившее на палубе.

Расстояние все сокращалось. Теперь «Магдалена» одним бортовым залпом могла отправить ко дну флибустьерского адмирала, но тот с безумной отвагой продолжал идти прямо на испанский фрегат.

Дон Алонсо не давал приказа открыть огонь. Теперь смысл моргановского маневра не оставлял для него сомнений: «Осмелитесь ли вы сойтись со мной на абордаж?»

Испанский