Успеть до захода солнца - Нора Робертс

– Хочу попросить тебя не начинать этот разговор один на один. Кол, я не сомневаюсь, ты можешь справиться сам, но ты будешь драться честно. Такой у тебя характер. А он не будет драться честно, такой у него характер. В нем это есть и всегда было. – Сэм отпил виски. – Сейчас он облажался. Никто не встанет на его сторону. Не могу сказать, что решит суд, но местные не примут его сторону. Он никогда не будет блюстителем правопорядка, как бы ни пытался, – а пытаться он будет, если не окажется за решеткой. Он наверняка мечтает не только расквасить тебе нос, но и о чем-то похуже. – Сэм затянулся сигарой и выпустил дым. – Я собираюсь просить тебя вот о чем: не дерись с ним один на один. Для честного поединка возьми в свидетели того, кому ты доверяешь.

Коллен поежился, но не мог не признать, что Сэм Лонгбоу говорил разумные вещи.

– Я не пойду один.

– Тогда ладно. А теперь скажи, что ты хотел у меня попросить? Если руки моей дочери, то я, скорее всего, дам согласие, хоть и скрепя сердце.

Узелок снова возник, еще более скользкий, чем прежде.

– Я не… мы пока не собираемся.

– Хорошо. Чтобы уйти от неловкого момента, когда соберетесь, считай, что я уже дал отцовское согласие. Мы больше не будем к этому возвращаться.

– У меня нет земли, – словно со стороны услышал Коллен собственные слова.

Сэм поднял голову и пристально посмотрел на него:

– Ты профукал все деньги, заработанные в Калифорнии, на виски и веселых женщин?

– Совсем немного.

– Значит, планируешь зарабатывать на жизнь собственным трудом?

– Меня вполне устроит, если ты меня не уволишь.

– Ну, ее бабка не уволила меня, когда я крутил любовь с ее дочкой, так что и тебе это не грозит. Ну а если ты не собирался говорить со мной об этом, тогда что у тебя на уме?

– Как считаешь, можно мне взять на работу Элис?

– Элис? На работу?

– Я хотел спросить тебя, может, позволить ей помогать с лошадьми? Работать в конюшне. Она чертовски хорошо делает груминг, а может и чистить навоз. Она сильная. Хромота немного мешает ей, особенно когда она устает, но она сильная. Она хорошо ладит с лошадьми. С собаками тоже. Думаю, что и вообще с животными. Но когда я подумал об этом, мне показалось, она будет больше собой гордиться, если начнет получать небольшое жалованье. Много и не надо.

Закричала какая-то ночная птица. Сэм задумчиво посмотрел на кончик сигары.

– Я как-то не думал об этом.

– Мы беседовали с Морин, и я знаю, что она хочет обсудить это с Корой и доктором. Это правильно, но ты управляешь ранчо, так что…

– Хорошая мысль, Кол. Замечательная. И, судя по тому, что я видел последние две-три недели, своевременная. Мы посмотрим, справится ли она с работой… Кто-то едет. – Сэм услышал мотор, рокотавший в ночной тишине, прежде чем стал заметен свет фар. – Поздновато для визита, – добавил он, но, вытянув ноги, скрестил их, как уверенный в себе мужчина.

– Шериф Тейт, – негромко сообщил Коллен, когда пикап подъехал к дому.

Тейт вылез из кабины.

– Добрый вечер, Сэм, Кол.

– Добрый вечер, Боб. Ты выглядишь усталым.

– Потому что такой и есть.

– Присядешь? Как насчет виски, сигары?

– Если я возьму сигару, то лишусь недельного жалованья. И меня не отмоет никакая группа химзащиты – жена все равно унюхает. Но вот от виски не откажусь. Рабочий день уже закончился.

– Садись в кресло. – Коллен встал. – Я схожу за виски.

– Весьма признателен.

Не успел Коллен дойти до двери, как из нее выглянула Бодин:

– Шериф!

– Добрый вечер, Бодин.

– Сейчас принесу ему виски.

– Я сама принесу.

Когда она скрылась за дверью, Коллен взял сигару, которую оставил в пепельнице, и прислонился к ограждению веранды.

– Я возвращался домой и решил заехать к вам, чтобы сообщить, как обстоят дела. За последние дни я говорил с людьми по поводу того, что Коллен услышал от Элис. С людьми, активными в гражданской милиции или сочувствующими. С «истинными патриотами». Так она сказала тебе?

– Да, пару раз, – подтвердил Коллен.

Он замолчал, когда Бодин принесла виски.

– Спасибо. День получился длинный. – Шериф неторопливо сделал глоток. – Длинный, тяжелый. Люди из этих групп не любят помогать полицейским, особенно если расследование проводит, по их мнению, «неконституционный шериф».

Он снова помолчал и глотнул виски.

– Но мы все-таки ездили, говорили, показывали рисунок, старались, чтобы они услышали, почему мы разыскиваем этого типа. Только самые упорные не пойдут на сотрудничество, если человек совершил такое. Но толку было мало. До сегодняшнего дня.

Тут Бодин, подойдя, встала рядом с Колленом.

– Сегодня позвонил один человек. Я не скажу его имя – не мог бы сделать это, если бы вы даже его и знали, – это конфиденциальная информация. Он сказал, что узнал его лицо на рисунке и несколько раз видел этого человека в их тренировочном лагере. Имени его не знает. Но говорит, что тот входит в их группу и тренируется с ними раз в несколько месяцев – не регулярно. Привозит им кое-какой провиант. Он сказал, что не видел его уже пару месяцев. Их лагерь довольно далеко отсюда к востоку, но ему кажется, что земля у разыскиваемого где-то здесь, а живет он – как и многие из них, – держась в тени. Мы будем проверять эту версию, но осторожно.

– Денежное вознаграждение поможет делу? – поинтересовался Сэм.

– Деньги никогда не мешают.

– Пятьдесят тысяч, если он сможет вывести нас на этого мерзавца.

– Для того типа и десяти достаточно. Тогда я, с вашего позволения, предложу ему десять, и, думаю, он нароет что-то еще.

– Считай, мы договорились.

– Хотя мне и не понадобилось самому просить вас об этом. – Боб выпил еще. – Да, вот еще что – насчет дополнительной информации, которую Элис сообщила Коллену. Якобы там могли быть и другие женщины. Она упомянула, что слышала крики о помощи примерно в то время, когда он перевел ее в тот сарай. Я посмотрел список пропавших женщин, возраст которых подходил бы мерзавцу. Одну так и не удалось найти. Девятнадцатилетняя девчонка, уехала на соревнования в Басс-Крик, хотела там погулять, пофотографировать. Она позвонила шестнадцатого июля матери и приятелю из Стивенсвилла и сообщила, что собирается купить еды, побывать кое-где и заночевать в лесу. И все, пропала. Больше никаких звонков и никаких следов.

– Похоже, он держал у себя не только Элис, – предположила Бодин. – Может, и сейчас у него сидит в подвале женщина.

– Я говорил с детективом, который так и не закрыл это дело. Мы с ним на связи. Я съездил в Стивенсвилл, встретился с людьми, с которыми беседовал он. Они помнят, что она ушла днем, а Элис сказала, что было темно, когда она слышала крик. Мы проработаем эту версию, попробуем понять, когда и где он схватил ее, если это сделал он. Я хочу снова поговорить с Элис о том, когда еще она могла слышать крики, о которых рассказала Коллену. Ведь он мог похитить и других женщин. – Шериф вздохнул. – Еще я хочу вам сказать, что у нас так ничего и нет по убийству Билли Джин и Кэрин Эллисон. Две версии не подтвердились, и все. Мы работаем, но ничего нового не обнаружили, а время идет, и чем дальше, тем холоднее след. Мне это не дает покоя. И последнее. – Он поднял взгляд на Коллена. – Ты уже знаешь, что Гаррет вышел под залог.