Цена власти. Искра - Евгений Региневич

Вообще приближаться к ней теперь можно только магам. Да и в самой деревне жить нельзя. За пару недель жизни тут тоже или умрёшь и восстанешь, или в тварь какую переродишься. Тут теперь лет сто людям появляться нельзя.

Эйс поморщилась, но согласно кивнула, поддерживая Кристину. А вот отец Тобс нахмурился и осуждающе покачал головой.

— Это недостойно, госпожа. Бежать, оставляя невинных и беззащитных. Карающий Свет завещал своим служителям совсем иное.

— Отец Тобс, — Кристина попыталась изобразить тяжёлый вздох, но поперхнулась и застонала от боли, — Вы помните, что мы сделали пару минут назад? Изгнали из нашего мира Ловчего Душ. Тварь, которая при неудачном стечении обстоятельств могла уничтожить пару провинций. Сколько Вы знаете людей или нелюдей, которые втроём могут такое сделать? Я думаю, на такое способны только магистры народа ночи и, скорее всего, больше никто. Да, нам очень повезло, тварь была ослаблена, мы сорвали время ритуала и его провели не ночью, а при свете дня, и плюс он не воспринимал нас всерьёз. Но ведь мы справились. И если будет нужно, справимся ещё раз с какой-либо другой тварью, с которой не справятся простые солдаты. А вы хотите предложить нам сдохнуть в драке с умертвиями, которые угрожают паре десятков людей? Если у здешних крестьян есть мозги, то они уже давно рвут когти подальше отсюда. Вопль погибающего демона было слышно на пару десятков вёрст. Иллюзия с церкви спала, и теперь здесь красуются живописные руины. Все жители ближайших домов или погибли от выброса силы граней при ритуале, или переродились. Остальных мы предупредим по мере сил по пути к дому старосты, он ведь как раз на другом конце села. Но стоять тут насмерть — это идиотизм. Если мы погибнем здесь, то кто остановит прорвавшегося демона в другом месте в следующий раз? Что по-вашему ценнее: жизни пары людей, которые от тупости или жадности не побегут из своего дома или жизнь населения целого города, который я не смогу спасти завтра, так как по глупости погибну сегодня здесь? Вы можете сказать, мол, я впадаю в грех гордыни, я же просто трезво смотрю на ситуацию. В Ордене очень мало сильных магов. Инквизиция теперь далеко не та, какой была на заре своего существования, мы не можем себе позволить разменивать жизни сильных бойцов на пару десятков умертвий, которые не представляют из себя глобальной угрозы. Да и не успеем мы, если даже и очень захотим. Тут всё будет решено в ближайший час. Кого сожрут, кто сбежит, а кто заразится силой мира демонов.

Пока она произносила свой монолог, мы успели миновать первые дома. Жизни в них заметно и в самом деле не было. Не ожидал я от Кристины таких подробных объяснений своих мотивов, или это её от боли и усталости прорвало?

— А чтоб Вас и нас не мучала совесть, Кира, подбери с забора вон тот медный таз и какую-либо палку и колоти в него сколько есть сил, а вы, отче, орите во всю глотку о том, чтоб все бежали из деревни и прочь от руин проклятой церкви. Это самое большее, что мы можем сделать. Да и тварей на себя из ближайших домов отвлечём, с парой штук я должна справиться, запас сил на магию ещё есть. Это позже они в стаю собьются и просто затопчут нас, даже не заметив, а пока должны быть тупыми и вялыми.

Первыми на вопли святого отца всё-таки вышли живые люди. На удивление, уже с самым необходимым скарбом. Из одного двора выехали сразу на гружёной телеге. Вид руин церкви на холме видимо достаточно ясно намекал на необходимости отсюда сваливать в поисках мест более тихих и спокойных. На нас люди косились, но кидаться с топорами не пробовали, значит, не считают во всём виноватыми?

— Осторожно!

Дверь одного из домов вылетела от удара, и на улицу с рычанием вывалилось нечто жуткое. Изуродованная морда, на которой с трудом угадывались человеческие черты, громадные искривлённые челюсти с минимум четырьмя парами клыков, размером как у хорошего кабана-секача. Руки и ноги, заросшие шерстью и толщиной с бревно, раздутый, как бочка, торс и обрывки одежды. Люди с воплями ужаса шарахнулись в стороны, только один мужик подхватил стоящий возле забора кол и выставил его перед собой как копьё. Напугал, блин, ежа голой жопой. Монстр подслеповато прищурился от солнца и ещё раз взревев, прыгнул в нашу сторону. Хорошо так прыгнул, саженей на пять с места. Вот только в точке приземления его встретил маленький шарик слепящего света, слетевший с руки Белой Ведьмы, хотя какая она теперь белая. Вся грязная и в изодранной замызганной одежде, не инквизитор, а попрошайка из сточной канавы. Перерождённый грудью налетел на сгусток света, удивлённо хрюкнул и помер.

— Голову отрубите, — Кристина не удостоила существо даже взгляда, — а то потом из-за демонических эманаций точно восстанет.

Если до этого народ вёл себя более-менее спокойно, то теперь все были готовы бежать наперегонки друг с другом. Останавливало их только то, что здесь они были вроде как под охраной, а бежать — это строго на свой личный страх и риск. Инквизитора спешно усадили на телегу, это сразу ускорило передвижение и освободило мне руки на случай драки. Хорошо хоть меч додумался в церкви подобрать, а то пришлось бы у мужиков кол выпрашивать.

Повезло, дальше из домов выбирались только нормальные люди. Ни умертвий, ни упырей, ни недоделанных оборотней не было. Дом старосты и так уже к моменту нашего прихода выглядел как центр кочевого табора. Куча народа, шум, гам. Кристине пришлось усилить голос магией, чтоб заставить всех замолчать и слушать. Коротко описав ситуацию как полное дерьмо тролля, она приказала выводить из деревни женщин и детей под прикрытием части мужчин. Остальные пока должны остаться здесь и принимать подтягивающихся беженцев и направлять их в сторону того самого постоялого двора, откуда мы приехали. Сначала была мысль использовать имеющиеся в деревне лодки и уйти по воде, но пара прибежавших от реки людей рассказала о толпе мертвецов, выползающей из воды на берег. Похоже, старые утопленники поднялись. Ещё часть мужиков, вооружённых вилами и косами, отправили в виноградники и поля собирать тех, кто на работах. После этого Кристина снова с помощью магии довела свой голос до громкости грома и уже на всю деревню объявила, что все, кто может, должны хватать самое необходимое и бежать к дому старосты, а кто сюда бежать не может пусть просто бежит, ко всем фигам