Последняя битва императоров. Параллельная история Первой мировой - Валерий Шамбаров

Но план так и остался на бумаге. В сложившейся обстановке Румыния выступать на стороне Антанты или пропускать через свою территорию русские войска не собиралась. А у союзников уже возобладали совсем другие настроения. Ведь Сербия перекрывала пути по Дунаю и железные дороги, ведущие из Австро-Венгрии в Турцию. Сейчас они открылись. Из Германии и Австрии отправлялись снаряды для молчащих батарей на Галлиполийском полуострове. Вскоре турки могли перепахать огнем плацдармы и уничтожить десанты. В Лондоне запаниковали и приняли решение эвакуировать их. Мало того, рассуждали — если забрать оттуда десанты, у турок высвободятся крупные силы, их могут бросить на Суэц. Поэтому требовали снять союзные дивизии и из Салоник, отправить их для защиты собственных владений.

Алексеев и российский МИД протестовали против эвакуации. Доказывали, что балканские страны втянутся в орбиту Германии, а турки направят освободившиеся войска в первую очередь на Кавказ. Но с Россией после ее поражений перестали считаться. 5 декабря в Шантильи открылась вторая межсоюзническая конференция. Жоффр на ней откровенно хамил, а генералу Жилинскому, начавшему излагать русские предложения, грубо заткнул рот: «Об австрийцах поговорим, когда вы будете в Берлине». Конференция прошла впустую. А потом англичане организовали еще одну конференцию, в Кале. Русских туда вообще не пригласили и приняли британский план — вывести войска с Балкан.

На этот раз с протестом выступил сам царь, послал личную телеграмму британскому премьеру Асквиту, и тот пошел на попятную. Ответил, что для восстановления «добрых чувств между союзниками» решено пойти на компромисс, плацдармы на Галлиполи эвакуировать, а в Салониках оставить. На самом деле, Асквит дипломатично слукавил. Сыграли роль отнюдь не «добрые чувства», а доводы английских моряков. Они объявили, что эвакуировать такое количество войск слишком сложно и опасно. Заберешь часть, а турки навалятся на оставшихся и сбросят в море. Другое дело, если с Галлиполи перевозить в Салоники. Суда смогут быстро оборачиваться туда и обратно, корабли прикрытия будут все время рядом.

А пока разыгрывались эти игры, бедствие сербов усугублялось. Толпы солдат и беженцев брели по перевалам Черногории и Албании. Бросали последнее имущество, повозки, сталкивали пушки в пропасти. В горах стояли морозы, бушевали снегопады, и враги поберегли свои войска, остановили преследование. Но отступающим и без того было худо. Тысячами замерзали, погибали под снежными заносами, падали от голода. Местные жители не пускали их даже обогреться, опасаясь тифа. Поддерживали себя только надеждой: как-нибудь дойти до заветной Адриатики, а там спасение… Поодиночке и группами добирались в Скутари (Шкодер), Бар. Но продовольствия, которое должны были завезти союзники, тут не оказалось. И никакой другой помощи сербы на побережье не получили. Очевидец писал: «Скутари и весь албанский берег — обширный госпиталь, где умирали тысячи, истощившие себя отступлением. Улицы Скутари завалены трупами, немецкие аэропланы бросают бомбы на этих несчастных, а у них нет даже сил, чтобы поднять винтовку.»

История в общем-то получалась довольно грязной. В Бриндизи стояли итальянские пароходы, нагруженные всем необходимым, но в море не выходили. В Триесте и Катарро располагался австрийский флот, германские подводные лодки, и Италия требовала, чтобы ей выделили военные корабли для прикрытия транспортов. О том, что у нее самой имеется многочисленный флот, она «забыла», своими кораблями рисковать не желала. По соседству, на Мальте, стояла британская эскадра. Но англичане торговались — они готовы дать корабли, а за это сербские войска пусть отправят оборонять Суэцкий канал. А куда девать гражданских беженцев, было совсем неясно. Принимать их не хотел никто, их же надо кормить, лечить. Велись долгие и утомительные переговоры, а люди, скопившиеся под открытым небом на берегу Адриатики, продолжали умирать.

Впрочем, англичанам и французам было не до этого. Они занялись более важным делом, эвакуацией Галлиполи. Немцы и турки, конечно, узнали о приготовлениях, оживились. Флот Сушона пытался пошерстить суда Антанты, делать вылазки из Дарданелл. Но турецкий броненосец «Мессудие» потопила британская подводная лодка, а «Гебен», едва устранивший повреждения от русских мин, подорвался на английской и опять встал на ремонт. На Галлиполийском полуострове в ночь на 20 декабря союзное командование оттянуло с фронта и стало грузить на пароходы войска северного плацдарма, в ночь на 9 января 1916 г. — южного. Турки не мешали, предоставляли десантам убираться восвояси. Но англичане и французы очень спешили. Волновались, как бы противник не напал во время посадки. Брали только людей. Бросили всю артиллерию, пулеметы, средства связи, завезенные припасы. Широко разрекламированная Дарданелльская операция завершилась бегством. За время ее проведения армии Антанты потеряли убитыми, ранеными и больными 266,5 тыс. человек, турки — 186 тыс.

В Османской империи отступление англичан и французов праздновали как великую победу. Устраивались торжества, угощения и развлечения для простонародья. Фон Сандерса, возглавлявшего оборону Дарданелл, пресса окрестила «Гинденбургом Востока». А впавшему в маразм султану правительство присвоило титул «Гази» — «Победоносный», как великим завоевателям прошлого. Обычно он не вылезал из своих покоев, а тут чрезвычайно возгордился, нацепил саблю и дважды проехал верхом по Стамбулу. Но был очень удивлен и разочарован — почему народ не падал перед ним ниц? Хотя все уже забыли, как выглядит монарх, и не узнавали его. «Старотурки», замышлявшие устроить переворот и заменить султана его наследником, давно находились под присмотром. Пока их не трогали, ведь они были связаны с англичанами, через них можно было узнать о намерениях противника, выявить других оппозиционеров. Когда угроза Стамбулу миновала, всех скопом взяли и казнили, а наследника без особого шума отправили в мир иной.

Ну а в Сербии австро-германские и болгарские войска переждали плохую погоду и 8 января начали наступление на Черногорию. С ней покончили за пару дней, 11 января взяли ее столицу Цетинье, и черногорский король Никола подписал акт о капитуляции. Остатки его армии сдались или отступили на побережье. Но это наконец-то подтолкнуло к действиям державы Антанты. Забеспокоились, а вдруг правительство вымирающих сербов тоже капитулирует? Немцы и австрийцы официально утвердятся на Балканах, наплевательское отношение к младшим союзникам не лучшим образом подействует на Румынию, Грецию. Италия вспомнила, что ей хотелось бы прихватить Албанию — ведь уведут австрийцы из-под носа. Россия и Франция смогли добиться решения, чтобы сербов вывозить на о. Корфу, а когда восстановят боеспособность, направлять на Салоникский фронт.

Правда, Италия настояла: порты для эвакуации определить южнее, подальше от баз австрийского флота. А заодно пускай сербы временно прикроют итальянскую «зону интересов». Изможденным солдатам и беженцам пришлось тащиться дальше на юг. Тех, кто сумел дойти, в гавани Сан-Джиованно ди Медуа ожидали пароходы с продовольствием. Люди уже не думали ни о хлебе, ни о лепешках, набивали мукой шапки, карманы и ели ее горстями. Некоторые так изголодались, что еда их убивала. Начали сажать на суда, везли на Корфу, в Бизерту (Тунис). И в пути, и по прибытии на место больные и надорвавшиеся изгнанники продолжали умирать. На Корфу не хватало кладбищ, хоронили в море.