Огромный черный корабль - Федор Березин

«Комарики» были глупы до ужаса, даже нельзя сравнить с чем-нибудь стоящим, к примеру, те твари, кровушку любящие, от коих они получили свое название звонкое, и то были гораздо умнее. Но по весу мозги у них были хороши, и гораздо больше куриных, а не то что комариных, даже с человеческими могли поспорить в массе, а уж в прочности материала тем паче. О дороговизне вообще не говорю – применялось там платина, серебро и ювелирное искусство в огромном количестве.

Так «Комарики» и пели свою песню, в токи внутренние преобразующуюся, радуясь мощи своей не мерянной. Пели, пели и допели аж до суши Эйрарбии. Тут они в стороны разошлись, согласно своим программам. Шли они последовательно, не все в куче, так как и выпуливались с «Резвой трески», их породившей, один за другим, была у нее лишь одна штанга запускающая, примитивная система, ужасно устаревшая. «Комарики» летели на разных высотах, кому дальше адресок в электронной голове выписали, те выше летели, топливо бездымное, милое их сердцу, экономя. Было то топливо на вес золота, потому как выполнено было из настоящей нефти, сейчас в чисто природном виде на планете начисто отсутствующим. Вот из каких старинных запасов их заправили перед вылетом на глубине трехсот метров.

Пели «Комарики» весело потому, что судьбы своей не ведали, не знали. А ведь о том, что выпустила их лодка-мама еще дирижабли военно-морские эйрарбакские сообщили в нужные инстанции, а потому ждали войска ПВО имперско-гвардейские гостей нежелательных. Одному «Комарику», первому подлетевшему, совсем не повезло: прошелся по нему лучом «убийца железа», умелым расчетом майора Мероида наведенный. И сошел «Комарик» с ума. Расстроилась у него не только астрокоррекция, но и вся прочая электроника. Замкнулось что-то в его глупой голове накоротко, сбился он с курса, отвернул, может, решил на родную «Треску» вернутся, а может, просто похулиганить захотел, никто того не ведает. Вот только видели локаторы, как он кружил, выписывая восьмерку двухсоткилометровую, много раз повторяя ее строгие контуры, покуда в море синее не свалился, горючее бесценное израсходовав.

Другие летели немножечко в стороне, потому одинокий лазер Империи ими вовсе не занимался, была это сущая мелочь для его возможностей, а потому автоматизированный КП дал эти цели тем, кто послабже, дабы тоже было им чем гордиться и куда-то боеприпасы девать. Четверо «Комариков» пели свою внутреннюю, победную песнь покуда под веерный, заслонный огонь зенитный не попали. Те зенитки могли заслать свои снарядики километров на пятнадцать в высоту: «Комарики» были для них безделицей на своих двух-пяти километрах. «Комарики» не успели даже удивится, так внезапно их накрыло, поскольку детекторы их на радио-облучение реагирующие, ни черта не почувствовали, и не дали команду на маневр-уклонение. Было то вызвано простой причиной, поскольку траектории «Комариков» были примерно известны, нашли их с помощью видеосистем наведения, эдаких военно-прикладных телескопов с телевизионными трубками электрически повязанными. Тройка операторов, обученных простейшей манипуляции, колесиками-штурвалами навелись на них тютелька в тютельку, и даже как «Комарики» в куски разлетались от попаданий великолепно пронаблюдали, кстати, впервые в жизни.

Осталось еще три, говорите? А ракеты п-в-ошникам на что? В общем, единственной пользой от «Комариков» было некоторое отвлечение противовоздушной обороны Империи, и стандартный расход боеприпасов. Скажете «Комарики» за зря погибли, даже не интересно? Так ведь то эти погибли, с «Резвой трески» запущенные, а ведь были еще и другие, много других.

Добрались они только к утру. Чудо, что вообще добрались: далекие воздушные и наземные атомные взрывы-исполины случались неоднократно. Одна бочка опрокинулась еще при первом – благо топливо не детонировало и Фейн, вместе с водителем остались живы, так поободрались малость. Емкость, вместе с тягачом, пришлось, конечно, бросить.

Сов-секретный объект стоял как ни в чем не бывало, обходили его покуда внешние кошмары, эдакий уголок стабильности в окружающем царстве энтропии. Лумис был весь в поту: если в «царстве» майора Мероида они носили защитный комплект только на всякий случай, то после первого взрыва, пришлось надеть его насовсем. Так они и ехали весь оставшийся путь, не снимая противогазов, наблюдая мир совсем уже в узком ракурсе, да и рация у них перестала работать, перемкнули взрывы ее внутренности, так что они не ведали жив ли еще секретный горный объект. Как не странно их скрытые резиной лица и тела, производили на, все еще мечущихся на дорогах, беженцев, гораздо большее эмоциональное воздействие чем иглометы и мат: им сразу уступали путь, втискиваясь в обочину.

Сбросив в шлюзе «защиту», Лумис, оттолкнув охранника, влетел в «большой барабан». Там царил покой, неспешная точная суета, людей-механизмов. Уже привычно орала «громкая», шел, не спотыкаясь, обряд команд и их выполнения, неслышно щелкали тумблеры и мерцали экраны.

– Топливо прибыло, – несмело сказал Лумис, привыкая к полумраку.

Всем было не до него, они жили в своих мониторах.

– «Скандал», – скрежетала «громкая», – бросьте всю мелочь. С юга, азимут – сто восемьдесят пять, цели нового типа, сверхскоростные, кроме вас никому не дано.

– Дайте детализацию, – хрипло, чуть слышно, отозвался штурм-майор в микрофон, в эту долгую, страшную ночь он уже сорвал голос. – Пока не наблюдаю.

– Они будут в зоне вашей видимости совсем недолго, секунды какие-то. У них скорость более шести километров в секунду, а высота сто. Сейчас АКП просчитает точно и вас наведет, – пояснил неизвестный по «громкой». – Это баллистические с юга, из-под Мерактропии, с острова Мадогос, все-таки они еще существуют, собаки республиканские.

– Реактор режим «одиннадцать», – скомандовал майор.

С «пятой» кабины привычно отрапортовали о готовности.

– Так ребята, – Мероид склонился к экрану. – Азимут подкрутите. Локатор в максимальную чувствительность. Анахт, Мятая луна забери, сброс на все текущее наведение. Вам еще, указывать элементарщину. Вот, правильно. Теперь так, будем использовать и «пушку» и «убийцу железа» одновременно, так надежней.

– Майор, – отозвался эйч-капитан Анахт, – мне кажется на такой высоте мы не сможем: в атмосфере теперь полно пыли, луч рассеивается.

– Рискнем, там дальше почти вакуум. Дайте для интереса точку падения, куда они так разогнались.

Воспользовавшись паузой, Лумис вновь напомнил о себе.

– Ах да, привет коллега, – майор закашлялся, не глядя протянул свободную руку, его красные глаза жили там, в индикаторах. – Вице-лейтенант, произведите разгрузку топлива, и пусть людей накормят. Про «защиту» не забудьте. Лейтенант Ратцон, займите его место.

– Штурм-майор, там третья тара брошена, перевернутая, на дороге, – предложил Лумис. – У вас ведь есть кран. Может стоит вернуться.

Мероид наконец глянул на него:

– Господи великий Эрр, Лумис, выкиньте из головы. Какие сейчас путешествия. Если переживем первую наступательную волну, если будет передышка перед вторым, теперь уже морским, эшелоном, это если все идет по теоретически предсказанному сценарию войны, тогда и займемся мелочами.