Икар - Расселл Эндрюс

Она попросила выключить свет. Она не хотела, чтобы он видел ее.

— Но ты такая красивая, — сказал он.

Она поцеловала его и крепко сжала его руку, словно это могло заставить его перестать рассматривать ее тело. Он оторвался от ее губ и ничего не говорил и не шевелился, как ему показалось, несколько часов, но на самом деле прошло всего несколько секунд, и в эти секунды он думал о Кэролайн и тосковал о прошлом. А потом он обнял Грейс и прижал к себе с такой силой, что их тела, казалось, слились воедино, и он снова поцеловал ее, сначала быстро и коротко, потом еще, еще и еще, и потом снова — долгим, сладким и глубоким поцелуем.

В их слиянии была и нежность, и страсть. Они словно пытались изгнать друг из друга злых духов. О своих злых духах Джек знал и был рад освободиться от них. Он не знал, что кроется за страстью Грейс, но ему это было все равно, пока их тела сливались, пока они ласкали друг друга.

Потом они лежали в темноте. Он слышал ее тихое ровное дыхание. Теперь он ощутил свою обнаженность и почувствовал неловкость, но вот ее рука погладила его руку, и смущение исчезло. Джек попытался заговорить с Грейс, он хотел спросить, почему она плакала, но она прижала палец к его губам и не дала ему говорить. А потом они уснули. Она положила голову ему на грудь, а он нежно обнял ее.

Джек проснулся и ощутил острый, пьянящий запах женщины, исходивший от постели и от его кожи. Он потянулся к прикроватному столику, чтобы выключить будильник, но понял, что будильник не включен. Он его уже давно не включал. Ему не надо было вставать и идти на работу. У него не было никакой работы. Ему не надо было волноваться из-за того, что он разбудит жену. Его жену уже нельзя было разбудить. Другая разделила с ним постель этой ночью и должна была разделить и утром. Это было нечто новое, и в то время, как мир вокруг него рушился и взрывался, он все же позволил себе блаженно вздохнуть здесь, в этом мире, воцарившемся в его спальне.

Он поднял голову, чтобы увидеть, по-прежнему ли Грейс рядом с ним, но ее не было. Он услышал шум в кухне и уловил восхитительный запах кофе, исходящий оттуда. Джек порывисто встал с кровати, пошел в ванную, почистил зубы и быстро принял горячий душ. Он надел джинсы и футболку и услышал, как его зовет Грейс.

— Я знаю, что ты встал. Иди сюда.

Она была на балконе. Удобно устроилась на одном из двух стульев около чугунного столика. Утро выдалось погожее, ясное, ночная прохлада уже отступила. Джек увидел на столике деревянный поднос, а на нем — две кружки с кофе и тарелку с нарезанным хлебом и белым острым чеддером. Эту картину Джек много раз наблюдал при Кэролайн и ничего не смог с собой поделать: у него защемило сердце. Но Грейс смотрела на него с такой нежностью и доверчивостью, что это сразу вернуло его к настоящему. На ней был его шелковый халат в бело-голубую полоску. Халат был ей велик. Джек посмотрел на ее полуобнаженное бедро и линию груди и, не удержавшись, улыбнулся. В нем снова проснулось желание.

— Я умираю с голода, — призналась Грейс. — Поэтому устроила набег на твой холодильник.

Он подошел и поцеловал ее. Она пошевелилась, и пола халата съехала в сторону. Бедро обнажилось еще выше. Джек опустил глаза. Грейс прикрыла ногу, но ветер приподнял легкий шелк, и Джек снова увидел то, что Грейс пыталась спрятать.

— Что это? — спросил он.

Грейс покраснела и стала покусывать нижнюю губу. Она решительно покачала головой.

— Что случилось с твоей ногой? — снова спросил Джек.

Грейс встала из-за стола. Повернулась к Джеку спиной, подошла к каменному парапету, оперлась о него двумя руками и посмотрела на парк.

У Джека засосало под ложечкой. Она стояла слишком близко к краю. Он с трудом выговорил:

— Уже утро. Теперь я могу задавать вопросы?

Она обернулась, посмотрела на него и сказала:

— Да.

А потом снова заплакала. Безмолвные слезы заструились по ее лицу, словно дождь по оконному стеклу. Джек шагнул к ней, чувствуя, как подкашиваются ноги. Он протянул руку, хотел прикоснуться к Грейс, но она резко отстранилась и попятилась. Он остался один у парапета и вдруг поймал себя на том, что смотрит на парк, смотрит вниз. У него до боли сдавило горло, ноги словно железными якорями приковало к месту. Закружилась голова, он не мог пошевелиться. Он хотел заговорить, попросить Грейс взять его за руку и увести от парапета, но не мог издать ни звука. От страха у него перехватило дыхание.

— Я не сообщила в полицию, — сказала Грейс. — Когда ты пошел домой к Силачке и не позвонил мне, я не стала связываться с полицией. Ты, наверное, уже знаешь об этом.

Джек хотел кивнуть. Может быть, кивнул. Сам не понял — да или нет.

— Отчасти поэтому я и пришла сюда вчера вечером, — сказала она. — Я волновалась за тебя. Думала, вдруг ты… Я не знала, что случилось, и переживала за тебя.

Он попытался сосредоточиться. «Да, — думал он, — сосредоточься на том, что она говорит. Смотри на нее, не смотри вниз и думай. Сосредоточься».

— Почему? — выдавил он в конце концов. — Почему ты не позвонила?

Грейс вся дрожала.

— Я знаю, что он говорил тебе про меня, Джек.

И тут на него нахлынули видения. Его ступни словно пригвоздило к полу, но он почувствовал, как его тело плывет к краю, как неудержимая сила поднимает его, подбрасывает. Он чувствовал, что переворачивается головой вниз. Он был Икаром, не способным лететь, он падал навстречу свой гибели… «Сосредоточься. Говори с ней». Он обливался потом. Разве она не видит, что с ним творится? Разве она не может ему помочь?

— Ты же все понял, ты должен был все понять. Я не могла позвонить в полицию.

«О чем она говорит? Не могла? Почему не могла?»

Он чувствовал прикосновение парапета. Невидимые руки крепко держали его и тянули все ближе и ближе к краю парапета.

«О чем она говорит?»

— Это глупо, я знаю, и, если бы с тобой случилось что-то плохое, я бы ни за что себя не простила, но я не могла… Я их боюсь. Мне страшно снова пройти через все это.

И вдруг ветерок снова разметал полы халата, в который была одета Грейс. Самый жуткий страх сжимал горло Джека, пелена застилала его глаза, но он все понял.

— Несчастный случай, — выдохнул он. — Что-то случилось с тобой в детстве.

Она кивнула, и он увидел, как напряглось ее лицо, каким ожесточенным стал взгляд.

Джек словно услышал голос Кида, стоящего рядом с ним на балконе:

«Произошел несчастный случай, когда она была маленькая. Вот и все. Больше я тебе ничего не скажу».

Джек сумел сделать маленький шаг, ему удалось немного преодолеть притяжение бездны. Он заставил себя опустить глаза, решил сосредоточиться на столике. Очень важно было сосредоточиться на чем-то безопасном, и он стал смотреть на поднос. Сначала он видел только все целиком, потом начал воспринимать детали. Темно-синий цвет тарелок. Шершавую поверхность хлеба. Восковую бледность сыра. Потом — нож. Красивый нож с остро заточенным лезвием и рукояткой из темного дерева. Разделочный нож, который был так хорошо ему знаком.