Ведьмин бал (сборник) - Светлана Ольшевская

Последними усилиями воли я гнала от себя эти «спасительные» идеи. Кем я сама себя считать буду всю оставшуюся жизнь, если моя подруга погибнет здесь, а я даже не попытаюсь ей помочь?

Только это и сдерживало.

Я взяла на полке какую-то книгу и уселась за стол напротив Ники.

– Тоже почитаю, не возражаешь?

Она, кажется, насторожилась:

– Тебе спать не пора?

– А тебе? – отбрила я, но тут же поспешила ее успокоить: – Не волнуйся, полчасика почитаю и пойду спать. Не буду тебе мешать наслаждаться одиночеством.

И мы полчасика добросовестно делали вид, что смотрим в книги. Правда, за это время ни одна из нас не перелистнула страницу. А когда перевалило за одиннадцать ночи, Ника стала то и дело тревожно поглядывать то на меня, то на окно. И я решила ее не мучить.

– Пойду спать в большую комнату. А то тут с тобой страшно, странная ты какая-то стала.

Но Ника не обиделась, а вздохнула с облегчением:

– Иди, иди. А я еще почитаю.

Из дома я вышла тихо-тихо. Было морозно, тонкий ледок хрустел под ногами, изо рта вырывались густые клубы пара. Петро уже ждал меня у калитки.

– Может, ну ее, эту слежку? – вырвался у меня трусливый вопрос. – К нам завтра знахарка придет, пусть она и разбирается.

– Ага, – кивнул Петро. – К нам она тоже приходила, только поздно уже было. Но ты, наверное, права – иди спать, я лучше сам… Так спокойнее будет.

И я, конечно же, осталась. Непривычно было стоять посреди ночной сельской улицы. Нигде не светилось ни огонька, окна хат все до одного были темные, и лишь белоснежные стены выделялись в темноте. А там, где заканчивалась улица, чернел чуть поодаль высокий непроглядный лес. В эту пору он выглядел как никогда зловеще, и мне поневоле вспоминался сон прошлой ночи. Выползающие из леса темные, страшные фигуры, что-то светящееся вдали, за лесом. «Идуть… уже идуть…»

Днем это казалось ерундой, а теперь было по-настоящему страшно. Как когда-то в детстве, заработала моя чересчур буйная фантазия, помноженная на страх, и мне стало представляться, как в этой темени что-то шевелится, движется, приближается… Я попыталась взять себя в руки и смотреть на вещи здраво.

Ага, и сразу вспомнила, для чего мы сюда пришли.

– Пошли, где-нибудь спрячемся, что ли, – предложила я, дернув Петра за рукав. Он, как я заметила, тоже тревожно поглядывал в ту сторону. – А то мало ли кто к ней явится.

– И то верно, – кивнул он и, недолго думая, открыл калитку двора напротив. Насколько я помнила, там жила одинокая старушка Степановна, у которой никогда не было собак.

Недалеко от калитки доживала свой век старая деревянная лавочка под широким навесом полуразрушенного сарая. Там мы уселись и стали ждать.

У одинокой старушки уже не было сил хорошо вести хозяйство, и во дворе царил беспорядок, а в редком заборчике недоставало многих штакетин. Мы могли хорошо видеть улицу – точнее, ее окончание и черневший дальше лес, и наш дом, чья высокая крыша темнела на фоне облачного беззвездного неба.

– Странное дело, – сказала я, чтобы как-то начать разговор. – Между нами и улицей – хлипенький заборчик, и все-таки это ненадежное прикрытие кажется защитой. Ну, в этом никем не охраняемом чужом дворе чувствуешь себя в безопасности, не то что на улице. Хотя по логике…

– Логика-то логика, – ответил Петро, – а мы привыкли с детства, что этот несчастный заборчик является границей, за которую незваным гостям вход воспрещен. И зачастую… так считаем не только мы. Некоторые чуждые нам силы тоже не могут преодолеть эту преграду.

– А, это как вампиры, которые не могут войти без приглашения? – уточнила я, догадываясь, о каких чуждых силах он говорит.

– Вампиры? – переспросил Петро, подняв бровь. – Это такие, как вовкулаки, да? А почему это они не могут входить без приглашения?

Я удивилась:

– Ну ты даешь! В наше время не знать о вампирах и их повадках! Тут, конечно, медвежий угол, далекий от цивилизации, но не знать таких элементарных вещей…

– Как-то не интересовался, – простодушно пожал плечами Петро. – Вот ты и расскажи, если так хорошо знаешь.

И я занялась просветительской деятельностью. Выдала ему всю информацию о вампирах, известную мне по книжкам и фильмам.

Петро внимательно слушал, а потом сказал:

– Какие подробности! Прямо как из энциклопедии.

– Да, – ответила я. – Есть и в энциклопедиях статьи о вампирах.

– Надо же! – изумился Петро. – Неужели их ученые изучали, что об этом в энциклопедиях пишут?

Я еще раз поразилась его наивности.

– Ну ты и даешь! Вся эта информация – из книжек, из фильмов, а на самом деле кровососущих мертвецов не бывает.

– Не бывает? – хмыкнул он. – А зачем же тогда в энциклопедиях писать про то, чего не бывает?

– Ну… Это, наверное, пишут в тех изданиях, где речь идет о фольклоре и суевериях.

– А-а. Ну, спасибо, что рассказала, – он тепло улыбнулся. – Буду теперь знать, что вампиры – это не как вовкулаки, а скорее как упыри. Только не тронутые цивилизацией.

– А что такое вовкулаки? – переспросила я.

– Ну ты даешь! – моими же словами ответил он. – У вас там, конечно, медвежий угол, но не знать таких элементарных вещей!

Мы оба засмеялись, и я поймала себя на том, что забыла про страх и ту беду, что выгнала нас в такую пору на улицу. А Петро пояснил мне, что вовкулаки отличаются от вампиров тем, что могут принимать волчий облик. И что это не мертвецы, а вполне живые люди.

– Живые? Это оборотни, что ли?

– Можно и так назвать. Говорят, если беременная женщина на волка посмотрит или съест мяса скотины, которую загрыз волк, то у нее рождается оборотень. Или ведьма может заколдовать человека, что он в волка превратится. И будет бегать волком, пока не кончится срок заклятия.

– Ничего ж себе тут у вас ведьмы! Я думала, они только порчи наводить умеют, ну и снимать иногда, а большинство вообще шарлатанки.

– Таких, конечно, полно, – отмахнулся Петро. – Но бывают и настоящие ведьмы, такие сильные, что боже избавь. Эти себя не рекламируют, живут себе скромненько, да и немного их. Если наших старух послушать, то раньше такие сильные ведьмы были, что и погодой повелевали, и чертями, и упырями всякими.

Мне снова стало не по себе, и я принялась оглядываться по сторонам. Теперь мне во всех темных закоулках захламленного двора мерещилось что-то страшное.

– Вот уж нашел тему для разговора в такое время, – буркнула я сердито.

Но Петру, похоже, эта тема была интересна. Совершенно проигнорировав мои слова, он продолжал: