Цветы из огненного рая - Сара Ларк

Ида и Оттфрид никогда прежде не слышали никаких историй, кроме библейских, за исключением тех немногих рассказов, которые Ида помнила еще со школы. Однако жившая среди маори Кэт знала множество сказок, поэтому на следующий вечер уже она развлекала своих спутников легендой о Купе, похитившем Куру-маро-тини. Он бежал вместе с ней и обнаружил закрытый пеленой тумана остров, который Куру сначала приняла за облако.

– Они назвали его Аотеароа, землей большого белого облака, и он стал их новой родиной. Позднее Купе вернулся на Гавайки и привез других поселенцев. И это не выдуманная история! Все маори до сих пор помнят, как назывался каноэ, на котором прибыли в Аотеароа их предки.

Кэт рассказывала о приключениях полубога Мауи, который однажды отправился ловить рыбу, и его лодка перевернулась. Его каноэ стало Южным островом Новой Зеландии, а пойманная рыба – Северным. А поскольку этот хитрый парень всем понравился, Кэт поведала и о других его приключениях: о ловушке, которую он как-то поставил для солнца, о том, как он принес людям огонь.

Иде вспомнились греческие сказания в изложении учителя Бракеля, и, после нескольких глотков виски, она медленно, но на очень правильном английском языке начала рассказывать легенду о Прометее.

Эти вечерние посиделки быстро вошли в привычку, путешественники предвкушали их целый день. Так здорово было отвлечься от трудностей пути! Гибсон в ярких красках излагал английские драмы и приключения рыцарей. Кэт время от времени вспоминала какой-нибудь ориентир, например гору, огромное дерево каури или озеро, о которых рассказывала ей Те Ронга. Маори верили, что вся природа живая, что у каждой горы и у каждого дерева есть божество или дух, который может радоваться или грустить, влюбляться, испытывать ревность, зависть или злость, а зачастую даже беспощадно мстить своим врагам.

В рассказах Кэт Новая Зеландия словно бы оживала, в первую очередь для детей. Вскоре Бетти и Эрик принялись давать имена встречавшимся по пути деревьям и придумывать истории о том, что могло заставить их духов поселиться именно здесь. Кэт и Гибсон веселились от души, в то время как Иду это все еще смущало. Их отец отругал бы Кэт за такие рассказы, а Элсбет строго наказал бы за языческие фантазии. Господь, с которым он вырос, не обладал чувством юмора.

Последний отрезок пути до Пурау проходил через довольно ровную местность. Здесь, по словам Гибсона, начинались равнины Кентербери, которые предполагалось в дальнейшем осваивать для поселенцев. Бесконечные пространства туссока, заросшие травой, казалось, только и ждали, когда их распашут и начнут возделывать усердные колонисты. С помощью живших в устье Ваймакарири рыбаков путешественники пересекли реку и повернули вглубь острова.

– Если вы собираетесь в Порт-Викторию, то здесь вам налево, – сказал Гибсон Бетти и Эрику, которые после этих слов нерешительно переглянулись.

Вообще-то им хотелось остаться со взрослыми – по крайней мере, Бетти чувствовала бы себя увереннее рядом с сестрой, нежели без нее в Веллингтоне. А если в Пурау Иду и Оттфрида действительно ждет уже построенная ферма… Может быть, они с Эриком тоже смогут принести какую-то пользу, пока не подрастут и не научатся бегло говорить по-английски?

– Мы сначала посмотрим, куда вы направляетесь! – решительно заявила Бетти. – Или оттуда слишком далеко до Порт-Виктории?

Гибсон покачал головой.

– Миль пятнадцать-двадцать, на лодке вообще рукой подать, – ответил он.

Бетти с Эриком перевели дух.

– Тогда мы пока что поедем с вами, – сказал брат Оттфрида.

И действительно, путешественники вскоре достигли полуострова Бэнкс – это была холмистая и поросшая лесом местность. Кэт знала, что поселения маори существуют здесь уже с давних времен.

– Считается, что Мауи, полубог, создал этот полуостров, – рассказывала она замершим в ожидании детям. – Однажды он остановился здесь в своем каноэ, и вдруг из моря вышел великан и пожелал сразиться с ним. Мауи бросил в него парочку скал, – она махнула рукой, указывая на холмы, между которыми вел повозку Гибсон, – а когда великан исчез под ними, Мауи решил, что победил его. Но позже он все же зашевелился, расколов камень, и только после этого Мауи сумел окончательно расправиться с ним. В итоге возникли две бухты, где отлично ловится рыба. В них стали жить люди, которые назвали одно из поселений Пурау.

– Но теперь там нет дикарей, – заявил Гибсон, что, судя по всему, должно было успокоить остальных. Однако Кэт поглядела на него с укоризной.

Заметив взгляд девушки, тот возвел глаза к небу.

– Да не смотри ты так! – накинулся он на нее. – Я их не прогонял. Они сами друг другу в волосы вцепились. В общем, ушли они. Это не имеет никакого отношения к белым в Порт-Виктории.

– Некоторое все же имеет, – возразила Кэт. – Те Ронга говорила, что многие умерли от болезней еще до того, как Те Раупараха напал на них. Болезни принесли пакеха.

Гибсон пожал плечами.

– Я их оспой не заражал, – заявил он. – Однако же и скучать по ним не буду. Без этих ребят все гораздо проще.

На это Кэт отвечать не стала. Перед ними возникла бухта Пурау, и девушка с увлечением рассматривала окружающий пейзаж. И правда, казалось, что кто-то разрубил здесь холмы топором. Море было лазурно-голубым. Казалось, оно отражало все оттенки зелени холмов. Иногда растительность обрывалась только у самой воды, во многих местах встречались белые песчаные пляжи. По обочинам торной дороги росли цветущие кусты гибискуса. Были здесь и южные буки, но встречались и пальмы, рата и папоротники. Бесчисленные цветы и листья, иголки и ветки сверкали всеми оттенками зеленого, золотого, красного и фиолетового.

– Как красиво! – мечтательно вздохнула Ида.

Молодая женщина обрадовалась еще больше, увидев на одном из холмов ферму. Постройка была деревянной, но не такой крепкой на вид, как дома в Санкт-Паулидорфе, зато двухэтажной, с верандой, – подобные здания Ида часто видела в Нельсоне. К дому примыкали конюшни и огороженные выгоны для домашнего скота. Имение выглядело ухоженным и приветливым, от него открывался восхитительный вид на узкий пляж и море. У причала покачивалась на волнах лодка.

– Это она? – с восхищением воскликнула Ида, достаточно громко, чтобы сидевший на другой повозке Джоуи услышал ее. – Мы будем жить здесь? О, мистер Гибсон, я никогда не думала, что здесь так красиво!

Джоуи Гибсон подъехал к ней поближе.

– Джоуи. Ида, называй меня Джоуи. Сколько раз повторять тебе, мы ведь не на балу! И нет, ты будешь жить не здесь, впрочем, совсем неподалеку. Это ферма Редвудов. Разве вы не видите овец? Они возлагают на этих животных большие надежды, привезли несколько голов с Северного острова. Конечно, это гораздо проще, чем распахивать землю.

Ида могла бы сказать ему, что уход за овцами и их разведение – это тяжелый труд, кроме того, овец нужно доить и затем делать сыр из молока, их также нужно стричь, а потом перерабатывать шерсть, но она решила промолчать. Ида уже знала, что Гибсон на ферме никогда не работал. Он вырос в Лондоне, в семье купца, не богатого, но и не нуждающегося. Отцу хватило средств, чтобы отправить сына в хорошую школу, а затем и в университет. Однако Джоуи не захотел заниматься геологией исключительно в теории, его манили приключения. Поэтому он выучил ровно столько, чтобы суметь обратить свои знания в деньги, и отправился за море. Новая Зеландия подвернулась ему скорее случайно, но, поскольку здесь он сразу же мог начать работать землемером, молодой человек решил остаться. Вместе с Таккеттом он объездил весь Северный остров, а когда сотрудничество не сложилось, он решил попытать счастья как китобой и охотник на тюленей – обычное занятие для искателей приключений в этой стране.