Кровавый рыцарь - Грегори Киз

Он больше не мог продолжать. Зачем он вообще начал говорить? Должно быть, его исповедь прозвучала как детское хныканье.

– Прошу прощения, – наконец выговорил он. – Наверное, все это выглядит смешно.

– Нет, – возразила Пейл, – твои слова звучат вполне разумно. Я знала одну девочку, которая мечтала изучать литературу в монастыре Святой Цер. Девочке этого хотелось с того дня, как ей исполнилось пять лет. Она тогда гостила у своей тети, которая убиралась в храмовой библиотеке Демстеда. Все казалось замечательным до тех пор, пока мальчик, которого она знала всю жизнь, но никогда не обращала внимания, не засиял вдруг, как путеводная звезда. И девочка не могла вынести мысли, что никогда не узнает его прикосновений. А потом оказалось, что она ждет ребенка, и ей пришлось забыть об обучении в монастыре. Поспешный брак – то, чего она всегда боялась, – стал для нее единственным выходом. Но только она начала привыкать к новой жизни, умер ее муж, а за ним и ребенок. Чтобы выжить, ей пришлось стать горничной у чужеземного дворянина, ухаживать за чужими детьми. И в один прекрасный день появилась женщина и предложила ей осуществить прежнюю мечту, учиться в монастыре…

Голос Пейл сделался завораживающим, и Стивен увидел оба ее глаза, два маленьких полумесяца.

– Такова жизнь, мой друг. Твоя жизнь кажется тебе странной из-за удивительных чудес, но лишь немногие остаются на том пути, с которого начинают. Да, у нас бывают сны, подобные тем, что ты описал, но все дело в том, что наши сны есть темные зеркала яви.

– Но здесь тебе повезло, – продолжала Пейл. – Я пришла, чтобы вернуть тебя на твой путь. Ведь ты присоединился к церкви из-за того, что любил знания, верно? Любил тайны, старые книги, загадки прошлого. Если мы найдем то место, которое ищем, если найдем Алк – ты получишь все это, и много больше.

У Стивена перехватило дыхание, все слова вылетели из головы.

– Девушка, которая мечтала учиться…

Пейл наклонилась вперед, ее губы ласково коснулись губ Стивена. Приятная дрожь пробежала вниз по его спине. Однако он отодвинулся.

– Не делай этого, – сказал он.

– Почему? Только потому, что тебе нравится?

– Нет. Я же только что сказал. Я не доверяю тебе.

– Хм-м, – протянула она, снова наклоняясь к нему.

Стивен хотел ее остановить, правда хотел, но ее губы вновь прижались к его губам, и ему это, конечно, нравилось. Казалось, он сходит с ума, и он вдруг выпустил руку Пейл, потянулся к женщине, прижал ее тело к себе, с удивлением понимая, какая она маленькая и как чудесно держать ее в объятиях.

«Винна», – подумал он, касаясь лица Пейл, его пальцы скользнули под капюшон, погрузились в светлые волосы, и Стивен мысленно увидел ее лицо так ясно и четко, как может лишь монах, прошедший путем Декмануса.

Пейл положила руки ему на грудь и мягко отодвинулась.

– Мы не можем оставаться здесь, – напомнила она. – Нужно пройти еще немного, и лишь тогда мы окажемся в безопасности.

– Я…

– Молчи. Старайся не думать об этом слишком много.

Он не сумел сдержать тихого смеха.

– Это будет трудно, – признался он.

– Тогда подумай о другом, – сказала Пейл, вновь взяла его за руку и повела обратно к тропе. – Вскоре взойдет солнце, и ты увидишь, что я – не она. Тебе следует приготовиться к этому.

Восход солнца застал их на белой каменистой тропе, которая вилась по лишенной деревьев пустоши. Холодные влажные тучи низко нависали у них над головами, но почва была покрыта яркой зеленью – и Стивен задумался, что это за трава. Знает ли Эспер, как она называется, или они слишком далеко ушли от растений, известных лесничему?

На вершинах окружающих гор лежал снег, но, должно быть, местами он уже таял, поскольку тропу часто пересекали ручьи, а со склонов холмов низвергались настоящие водопады. Стивен и его спутница остановились возле одного из них, чтобы напиться, и сестра Пейл откинула капюшон своего плаща.

В сером утреннем свете Стивен наконец увидел ее лицо.

Ее глаза действительно оказались серебристыми, точнее, серо-голубыми, такими бледными, что иногда в них отражался серебряный свет, а волосы вовсе не светлыми, а скорее каштановыми. Пейл стригла их совсем коротко. Щеки были округлыми, как ему и показалось в темноте, но если лицо Винны имело овальную форму, то у Пейл оно сужалось к подбородку. А еще ее губы были меньше, чем ему представлялось, когда он целовал их, но действительно пухлыми. На лбу виднелись две оспины, а на левой щеке – длинный вертикальный шрам.

Пока Пейл пила воду, она смотрела в сторону, но потом оглянулась, понимая, что Стивен ее внимательно изучает, и не собираясь ему мешать.

Он почувствовал разочарование. Она не только не была Винной, но и оказалась далеко не такой красивой, как Винна. Стивен понимал, что несправедлив к ней, но не сумел скрыть расстройства. В сказках герой всегда побеждает и в награду получает прекрасную девственницу, а всем остальным приходится довольствоваться тем, что осталось.

Но герой этой сказки – Эспер, а не Стивен; это уже давно известно. И Винна не девственница, хотя и действительно похожа на награду для героя.

Пейл испытующе посмотрела на Стивена, и он с трудом сдержал восклицание. Он вспомнил, как сакритор Верден пытался ему объяснить суть святых. Монах достал тогда длинную хрустальную призму, треугольную в сечении, напоминающую крышу домика. Кристалл показался Стивену необычным и заинтересовал его, а когда на него упали солнечные лучи, весело заискрился. Но лишь когда Верден повернул его так, чтобы хрусталь заиграл всеми цветами радуги, Стивен понял, какая красота скрыта в белом свете.

Когда их глаза встретились, Стивен увидел в них гораздо больше, чем при первом взгляде, и ее черты обрели ясность. Он наконец-то увидел Пейл такой, какой она была на самом деле.

– Вот что бывает, когда целуешься с девушкой до того, как ее увидишь, – усмехнулась она.

– Это ты поцеловала меня! – выпалил он и виновато прикусил язык.

Пейл пожала плечами и накинула капюшон.

– Да, – согласилась она.

– Подожди, – попросил Стивен.

Она повернулась и склонила голову набок.

– Что происходит? – с отчаянием спросил он.

– Скорее всего, прайфек со своими людьми уже пустился в погоню за нами. Нам нужны лошади, и не слишком далеко впереди мы сумеем их раздобыть. Тогда мы получим возможность опередить преследователей.

– Я имел в виду совсем другое.

– Я поняла, – ответила Пейл.

– Тогда что? Мы ведь едва знакомы. Это попросту неразумно.

– Там, откуда я пришла, – ответила Пейл, – все неразумно. И мы не ждем всю жизнь совершенного поцелуя от совершенного человека, поскольку тогда придется умирать в одиночестве. Я поцеловала тебя потому, что мне этого хотелось и тебе тоже. Возможно, мы оба нуждались в этом поцелуе. И пока не взошло солнце, складывалось впечатление, что ты счастлив и готов продолжить. Но теперь стало светло, жизнь идет своим чередом, и нам нет никакого смысла в этом копаться. Мы можем только сделать то, что хотим, пока нас не настигла смерть, верно? Так что идем.