Горец. Вверх по течению - Дмитрий Старицкий

— Не знаю я ничего больше, Савва, — оправдывалась Элика. — Это деда надо было спрашивать. Он у нас знаток древностей был.

Деда спрашивать? Некроманта негде взять.

Ехали от Втуца по той самой дороге, по которой шагал я выбивая пыль в начальные дни моей службы в летние лагеря на курс молодого бойца. Боже, как давно это было… и как недавно совсем по календарному исчислению. Плотно живу.

Ночевали в роще у хрустального ручья, устроив теплые лежбища в фурах. Ночами землю уже сковывали заморозки. С утра на траве иней вместо росы.

До поместья Вальда добрались лишь к вечеру второго дня и заночевали у него в господском доме типичной рецкой архитектуры. Немного архаичном, но крепко выстроенном на века из дикого камня. Чувствовалась в этом доме аура рода наполнявшего своим теплом эти стены из поколения в поколение.

На ужине познакомил меня майор со своим семейством. М — да… Нелюдимая анемичная девица двенадцати лет, которую Вальд прочил мне в жены, совсем не впечатлила. Как и сама жена Вальда, единственным достоинством которой был легкий и веселый характер. Внешностью она не блистала. Впрочем, почему я не удивился когда узнал, что все это богатое имение досталось Вальду в приданое? Не сомневаюсь, он бы любого холостого соседа попытался бы окрутить со своей дочуркой, лишь бы округлить земли для потомков.

А что? Крупный землевладелец, если не вызывает ненависти у крестьян, то легко может выбиться в гласные депутаты рецкого сейма от своего округа. Тем более что голосуют только граждане, люди отслужившие, склонные воинские подвиги считать за более тяжелые гири при сомнениях выбора.

С утра, услав казачка за окружным старостой, осматривали имение. Все работы с виноградом закончены и молодое вино нашло свое место в бочках. Наступил второй ореховый аврал. Первый аврал был в конце августа, когда собирали фундук.

В это время наваливаются всеми наличными силами имения с приглашением арендаторов из деревни на поденной оплате — ореховый лес господский. Альтернатива — собирать даровые орехи в горах, на ничейных землях, что по трудозатратам то же на то же выходит, только в имении еще ноги бить по камням не приходиться. Вот арендаторы и предпочитают брать оплату с такой работы натурой. На своем‑то участке больше одного дерева не посадить — затеняет все орех. Не терпит рядом с собой других растений.

Тут такие экземпляры встречаются в этом лесу, только диву даешься. Впечатливший меня патриарх всех вальдовских орехов имеет возраст под двести лет. Под его кроной укрывается в полдень от зноя весь многочисленный табун стирхов разом. Но и стоит такое дерево на отшибе — всех вокруг себя выжил. В обхвате этот монстр восемь метров и высотой под тридцать. Стрясывают с него за сезон почти полторы тонны полезного продукта. Царь — дерево.

— Минимально с молодого дерева получаем четверть центнера плодов, где‑то полторы — две тысячи орехов, если считать по штукам, — хвалился Вальд, показывая куски брезента, на котором орехи сушились на солнце после промывания. — А в среднем восемь — десять мешков с дерева. И каждый раз надо стрясти плоды, собрать, отшелушить от несъедобной оболочки, промыть и просушить. Чтобы плесень не завелась и орех долго хранился. Иначе вместо вкусного мозгового ядрышка будет засохшая несъедобная субстанция. И только потом засыпать в мешки.

Говоря все это, Вальд любовно поглаживал морщинистую кору дерева, бросая время от времени благосклонный взгляд на суетящихся пейзан.

— Околоплодник тоже идет в дело. Если правильно обработать и грамотно высушить его с охотой покупают кожевники как дубильное вещество и краситель. А с недавних пор стали появляться зимой закупщики производителей аскорбиновой кислоты. В наших краях орех стоит дешево и продается мешками как самой мелкой тарой. А вот чем дальше на север, тем цена будет больше. Причем вне зависимости от транспортных расходов. И тут твои тяжеловозы, Савва, вне конкуренции — главное довезти большую партию до железной дороги. И сразу прибыль удваивается. Вот если найти прямого покупателя в том же Будвице, то… — майор мечтательно закатил глаза под брови. — Но увы… Завязать такие знакомства мне не удалось. Вместо этого я контрразведку штурмовал… — И майор засмеялся.

Я намек его понял, но ответил уклончиво. Самому все проверить надо. В своем имении… Посчитать все затраты…

— Ну… не знаю… Не думал я на эту тему, — пожал плечами. Вряд ли Бисер с Ремидием упустили такой ручеек прибыли. Керосин от маркграфа я сам как‑то вез ольмюцкому королю. Цистернами. Литерным эшелоном, в котором были и обычные товарные вагоны. Почему не с орехами?

А Вальд развивал свою мысль, которую как мне показалось, он обдумывал не один день. И не два. А ровно с тех пор, как только узнал, что будем мы по землям соседями.

— У тебя, Савва, есть паровозы и вагоны. У тебя есть связи во Дворце Бисера. Мы могли бы поставлять орехи огемцам напрямую. Минуя всю посредническую шелупонь, которой достается основная прибыль. А вслед за орехами насадим лимоны. Рощами. Они у нас хорошо растут, но в каждом поместье больше десятка деревьев в собственном хозяйстве не нужно. С вином сложнее — тут большие затраты на бутылки и ящики. Бочками же не повезешь… А если повезешь, то опять основную прибыль отдашь тому кто будет твое вино бутилировать на месте. Варенье еще из незрелых орехов очень вкусное. Но тут опять все дело упирается в фирменную тару. Бочонками продавать не выгодно, тут тоже, что и с вином. И сахар дорог. Колониальный товар.

— Я подумаю над таким бизнесом, — уклонился я от обещаний. — В любом случае для начала нужно заиметь транспортную компанию. Без нее все это бесплодные мечтания. А кадров путейских на рынке для нее нет. А просто паровозы даже с машинистами мертвый груз. Разве что пригородные перевозки. Управляющий нужен опытный, хотя бы… Обслуживание и ремонт можно сделать на стороне. Легче всего с экспедиторами. У тебя в Реции связей больше. Подумай, у кого можно нужный народ переманить.

И усмехнулся.

— А варенье и из морковки сладкое.

Что‑что, а варенье из свеженадерганной с грядки моркови, еще соком брызжущей — фирменное лакомство моей семьи зимними вечерами.

Так за разговором о перспективах перевода имения с натурального хозяйства на товарные рельсы мы дошли до стирхового завода, который, по словам хозяина, приносит ему до половины всех доходов с вотчинки.

Стирхи действительно выглядели крупнее обычных, имели короткую жесткую шерсть, крепкие ноги и спину удобную под вьюки. Такой горбунёк легко таскает по горным тропам груза в полтора раза больше коня. И намного выносливей.

— Ко мне даже из Швица за ними приезжали, — похвастал Вальд, трепля флегматичную животину за мохнатые уши. — Сразу дюжину голов купили.

— Контрабандисты? — усмехнулся я.

— А кто их знает, — честно ответил Вальд. — На роже у них не написано. Крестьяне и крестьяне по виду, но заплатили не торгуясь. Так что может и контрабандисты…

Стирховая ферма была полностью обустроена и ухожена. Попасть ненароком ногой в навоз проблематично — ценное удобрение моментально убиралось в особые короба. Животные выглядели бодрыми и здоровыми. Запас кормов на глаз даже избыточный. Но 'много' это совсем не то, что 'не хватает'. И так как вся работа здесь добротно велась в отсутствие Вальда, то я решил, что не прогадал, когда согласился на партнерство с ним в области животноводства.