Берег динозавров - Кейт Лаумер

— Ну, если ты не можешь отступиться… Но запомни, Бириданжу: наш порт приписки недалеко, и мы регулярно заходим сюда, на Инсиро. Когда будешь готов, я смогу предложить тебе место в команде.

Несколько часов спустя мы опустились на открытую всем ветрам платформу между берегом свинцового моря и городком на склоне холма. Встретил нас капитан Анку-Уриру. Потолковав с Ин-Руиком, он пригласил меня к себе, в капитанскую каюту. Предложив сесть, Анку-Уриру угостил меня каким-то напитком и двуствольной сигарой из разных сортов табака. Воняла эта сигара, на мой вкус, хуже резиновой покрышки.

— Не буду скромничать, Бириданжу: ты сделал меня богатым человеком. Поначалу я думал, ты подсадная утка и приведешь за собой пиратов. Я тебя чуть не пристрелил еще до старта, на всякий случай. — Капитан состроил гримасу: улыбнулся, надо полагать… — Тебя спасла кошка. У пособника пиратов еще могут быть опасные раны, но кошка? Немыслимо. Я приказал Ин-Руику следить за тобой, но долго еще не мог смотреть на обзорные экраны без опаски. Мои подозрения были несправедливы, теперь понятно.

— Вы спасли мне жизнь — стоит ли извиняться? Анку-Уриру вытащил плоскую коробочку из ящика стола, украшенного великолепной инкрустацией.

— Я справедливый человек, Бириданжу. По крайней мере мне хочется так думать. Продав экзотический груз, найденный на борту этой яхты, я получил немалую прибыль. Больше, чем в самый удачный год с тех пор, как я стал капитаном торгового корабля. Здесь твоя доля.

Под крышкой коробочки оказалась ровная шеренга цветных стерженьков квадратного сечения со стороной в одну восьмую дюйма и около дюйма длиной.

— Хватит на много лет спокойной жизни, — сказал Анку-Уриру. — Если не тратить на глупости вроде дальней связи и межзвездного бродяжничества. Впрочем, далеко не улетишь, особенно если покупать билеты, — но ты ведь честный парень, верно?

По лукавому взгляду капитана было видно — Ин-Руик рассказал ему о моих планах.

Поблагодарив, я уверил Анку-Уриру, что сорить деньгами не собираюсь.

Чтобы собрать пожитки и надеть на Эврику шлейку, сшитую собственными руками в свободное от вахт время, потребовалось десять минут. Капитан Анку-Уриру помог мне пройти таможенные формальности — дело для человека с деньгами не слишком трудное — и подыскал для меня гостиницу в городе. Вместе с Ин-Руиком мы выпили на прощание в гостиничном номере, и я наконец остался один. За окном стояли желтые сумерки; присев на узкую койку в маленькой комнатке, я почесал Эврику за ухом. Бесконечное одиночество вступало в свои права.

3

Один из полудюжины портов, основанных много веков назад, этот город назывался Инсиро — как и сама планета с единственным континентом посреди безбрежного океана. Торговля полезными ископаемыми, шкурами и лесом, ради которой создавалась транспортная сеть, давно захирела. Население города достигало десяти тысяч человек: бледнокожие, черноглазые, неулыбчивые — на земной глаз они выглядели непривычно, но не слишком. У многих на руках было по шесть пальцев. Несколько дней я слонялся по улицам, отведывая мясные блюда в ресторанчиках и дары моря в тавернах у побережья. Кормили повсюду вкусно. Местное красноватое пиво под названием «изм» мне тоже понравилось. Усвоенного на корабле диалекта хватало для разговоров на несложные темы; я скоро узнал, что посольства Зериды на планете вообще нет. Есть только консульский агент, представляющий торговые интересы полудюжины миров в радиусе пяти световых лет от Инсиро.

Ничего не оставалось, как обратиться к нему. Толстенький неопрятный человечек в душной комнатке на чердаке какого-то склада выслушал меня, сложив пухлые пальцы домиком. Об этом печальном эпизоде вам лучше забыть, сказал он. Галактика велика, и те, кто искалечил меня и похитил леди Рейр, могут находиться где угодно. На другом конце Млечного Пути, скорее всего. Воинственных же негуманоидов в здешних местах не видели давно — с пару-тройку десятков веков. Он бы сказал, что мне все это померещилось, но помешали, наверное, рубцы, за которые у любого собеседника цеплялся глаз.

На прогулках меня неизменно сопровождала Эврика, привлекая поначалу всеобщее внимание. Таких крупных кошек инсирийцы раньше не видели. Однажды общество Эврики оказалось очень кстати: как-то вечером, в таверне, трое задир, успевших основательно заложить за воротник, решили изучить мои шрамы подробнее. Когда Эврика вылетела из-под стола, выгибая спину, фыркая и показывая полную пасть острых, как иглы, зубов, меня сразу оставили в покое.

В одном из питейных заведений я нашел старичка, знавшего десяток диалектов ближних миров. Выпивши, он бывал словоохотлив и за угощение охотно давал уроки языкознания и галактической истории. Раса людей возникла очень, очень давно на планете близ центра Галактики и распространялась оттуда по всем направлениям не менее двухсот тысяч лет. Заселяя все подходящие планеты на своем пути, люди основали гигантскую империю, рухнувшую со временем, без больших потрясений, под собственной тяжестью. С тех пор прошло более двадцати тысяч лет; разные народы Галактики давно идут своей дорогой.

— Вот, например, твой случай. — Старичок ткнул в меня тощим пальцем. — Планета Земря, да? Полагаете себя единственными обитателями Вселенной. В действительности вы лишь заброшенное поселение. Остатки экспедиции, не сумевшей вернуться домой, или экипажа сбитого боевого звездолета. Может, исправительная колония, а может — компания отшельников… Несколько тысяч лет — и дело готово!

Он посмотрел на меня так, будто впервые в истории успешно доказал теорему о трисекции угла.

— А как же кости? — спросил я. — Мы много чего успели выкопать. Питекантропы, недостающие звенья, переходные ступени… Непрерывная эволюция от животных к человеку. Еще у нас водятся гориллы, шимпанзе и прочие обезьяны — они слишком похожи на нас для простого совпадения.

— Кто говорит о совпадениях? Жизнь адаптируется к условиям. Похожие условия — похожее зверье. Лапы певчей ящерицы видел? Совсем человеческие, только поменьше. Посмотри на летучих тварей: птицы, млекопитающие, рептилии, горано, миклы — у всех крылья, и все ими машут. У всех легкие пустотелые кости, все ходят на двух ногах…

— Возьмем вот кошку, — упорствовал я. — У нас с ней больше общего, чем различий. Двухнедельные эмбрионы ничем не отличаются.

— Ага. — Он кивнул головой, ухмыляясь. — А где ты ее подобрал? Уж не на Земре ли?

Наш разговор смахивал на богословский диспут: стороны лишь утверждались в первоначальном мнении. Мне, впрочем, беседы шли только на пользу. К исходу трех месяцев, по земному времени, я сносно говорил на универсальном наречии звездолетчиков, для двух других языков заложил твердую основу. Боясь позабыть зеридский, я вел долгие воображаемые беседы с леди Рейр, объясняя, как следовало приветствовать гномов.

Залеченные на корабле раны по-прежнему не давали покоя. Местный хирург долго цокал языком и качал головой; после обширных исследований и тестов на аллергию он рискнул дать мне наркоз и реконструировал плечо, восполняя металлом и пластиком утраченные ткани. Когда синтетическая кожа прижилась и разгладилась, хирург снова взялся за нож: выправил плохо сросшиеся ребра. Он еще хотел заменить искусственной кожей рубцы на шее и нижней челюсти, но не нашлось подходящего колера. Заплата из бледного материала, предназначенного для туземцев, не сделала бы меня краше. К тому же я устал от боли и тягомотины пластической хирургии. Рука работала хорошо, и я снова мог ходить выпрямившись, не думая о раздробленных костях. Не сидеть же здесь вечно? Меня ждут дела.