Последние Северы - Николай Анатольевич Савин

Фракийцем, естественно, вызвало сильную ненависть среди германских племён, которые в 238 году с готовностью послали помощь Пупиену. В пользу предположения Сивенне здесь играет хронология событий, укладывающаяся всего в несколько лет. Однако, мы думаем, что хорошие отношения между Пупиеном и аламаннами могли сложиться ещё при Каракалле, а в 233–234 годах они возобновились. Это вполне могло подвигнуть германцев прислать ему помощь в 238 году. Сивенне считает, что имея недостаточно сил для решительного разгрома аламаннов, Пупиен (или кто-то другой) ограничился вытеснением их из областей к югу от Дуная и к западу от Рейна, после чего заключил с ними какие-то договоры или договор, которым аламанны остались весьма довольны. Может быть, он гарантировал аламаннам сохранение Декуматских полей и добычи, полученной в результате вторжения, хотя это была прерогатива императора, но полководец мог получить на это право от императора.

В общем, к лету 234 года, или даже позже, Александр с армией прибыл в столицу Верхней Германии Могонциак. Геродиан сообщает, что император двигался «с великой поспешностью», но мы не знаем, насколько можем в этом доверять писателю.

Прибыв в Могонциак, Александр и Мамея сменили легата Верхней Германии. Секст Катий Клементин Присциллиан, консул 230 года, был заменен на неизвестного нам пока человека. Эта замена была обусловлена, видимо, двумя основными причинами. Катий должен был ответить за захват аламаннами Декуматских полей, допущенный им, а также из опасения возможной узурпации им императорской власти, поскольку он поддерживал хорошие отношения с войском Верхней Германии. Похоже, что солдаты Верхней Германии не очень-то скрывали своё намерение насчёт Катия, что вызвало гнев императора и отставку легата, а в отношении легионов Верхней Германии ещё более жёсткие меры. Поскольку сам Катий никак не засветился, он не был казнён, ведь Александр всячески пропагандировал свою мягкость и справедливость. Скорее всего, Катий вернулся в Рим. Вскоре, после гибели Александра и Мамеи, Максимин Фракиец назначил его легатом Каппадокии (235–238 гг.). Найденная надпись также сообщает о присутствии рядом с ним сына Максимина. Преемник Александра Севера явно доверял Катию, что он сделал бы только в том случае, если бы был уверен во враждебности его к Северам.

Согласно Лампридию, по прибытии на Рейн императору пришлось столкнуться с мятежной ситуацией: «По прибытии он обнаружил, что и там легионы готовы к мятежу, и, соответственно, приказал их распустить» (59.4). Эта информация также подтверждается Аврелием Виктором, который утверждает, что Александру пришлось подавлять множество мятежей в «Галлии» (24.4). Под Галлией римский историк подразумевает германские провинции. В то время выпускалось все больше монет с надписью «Fides Militum» – верный признак того, что лояльность солдат вызывала сомнения. Вполне вероятно, что отсутствие императора во время вторжения аламаннов привело к тому, что солдаты стали искать сильного лидера на месте для организации сопротивления вторжению. Отсюда и «дело» Катия Клементина. То же самое происходило на Востоке, пока император тщательно готовился к войне в Риме. [John S McHugh. Emperor Alexander Severus: Rome's Age of Insurrection, AD 222 to 235 Pen and Sword History 2017. p. 326; O'Hanlon, Bernard Michael, The Army of Severus Alexander, Loc. 1,435, citing RIC231, 662].

Оба названных источника являются поздними и ненадежными и явно опираются на общий утраченный источник, который историки называют «Kaisergeschichte». Исходя из этого, Макхью, например, считает, что утверждения о том, что Александр Север распустил целые легионы, следует отвергнуть. Нет никаких эпиграфических свидетельств, подтверждающих это и Макхью считает, что эта история является попыткой античных историков ошибочно объяснить включение в имя императора слова «Север», означающего суровый [John S McHugh. Emperor Alexander Severus: Rome's Age of Insurrection, AD 222 to 235 Pen and Sword History 2017. p. 327].

Однако, версия о кассации находит отражение у Евтропия, который тоже утверждает, что Александр Север «очень строго соблюдал военную дисциплину, распустив несколько взбунтовавшихся легионов целиком».

Получается, уже три источника, правда, действительно, более поздние, нежели сами события, утверждают о роспуске легионов. Вряд л и это можно считать выдумкой. Дыма без огня не бывает. Александр был возмущён отказом верхнегерманского войска идти в поход на Восток ещё в 231 году и лишил тамошние легионы почётных наименований. Потом они позволили аламаннам захватить важнейшие и богатые Декуматские поля со всей инфраструктурой. Теперь он узнаёт о брожении среди верхнегерманских легионов с поисками нового императора и недовольством им лично, которое они могли выразить ему в лицо при прибытии императора в Аргенторат, а потом в Могонциак. Александр иногда бывал резок и порывист именно с армией, что мы видели в Антиохии. Так почему бы ему не отреагировать в каструмах Верхней Германии кассацией VIII Augusta и XXII Primigenia. Но эти легионы существовали впоследствии, а это значит, что даже, если они были распущены по прибытии Александра в их лагеря, то скоро были восстановлены и инцидент посчитали исчерпанным. Также было и на Востоке два года назад. Возможно, что и распускали германские легионы тоже на месяц.

Прибывшая с императором армия сосредоточилась у Могонциака, а сам он, возможно, ещё посетил Нижнюю Германию, где сменил легата Гая Флавия Юлия Латрониана, бывшего консула и сенатора, всадником Гаем Фурием Сабином Аквилой Тимесифеем. Последний явно хорошо проявил себя на посту прокуратора провинции Сирии-Палестины и в качестве Exactor Reliquorum Annonae Sacrae Expeditionis. Последняя должность предоставила ему необходимые полномочия для сбора продовольствия и других ресурсов на войну с Ардаширом. Его наградой была аналогичная должность на Рейне, которая сочетала в себе полномочия исполняющего обязанности наместника (вице-презида) и прокуратора всех имперских владений в Бельгике и двух Германиях. Это давало ему власть собирать припасы и ресурсы из этих провинций, имея тот же ранг, что у наместников Верхней Германии и Бельгики. Он также командовал двумя легионами Нижней Германии – I Minervia p.f. и XXX Ulpia Victrix, и всеми ауксилиями. Должность Тимесифея называлась Procurator patrimoni provinciarum Belgica et duarum Germaniarum ibi vice praesidis provinciae Germaniae Inferioris. Сделать возможным назначение Тимесифея командующим легионами при сохранении его статуса всадника, вероятно, было главной целью Юлии Мамеи, а добиться для него назначения прокуратором – еще одно доказательство доверия, которое она ему оказывала. Пфлаум считает, что Тимесифей оставался всадником, скорее всего, по собственному выбору. Он вполне мог быть избран в сенат и, таким образом, получить право быть назначенным преторианским легатом Нижней Германии вместо простого викария, то есть того, кто действовал от имени (вице) легата, но не захотел этого. Вполне вероятно, что он уже нацелился на преторианскую префектуру, которая была самой влиятельной должностью, доступной всаднику в Римском государстве в III веке. В