Мир Чаши. Дочь алхимика - Филипп Крамер

В зал вбежали почти три десятка магов; частично рассыпавшийся в попытке проломить магическую стену отряд немедленно сгрудился, приготовившись к бою. Жозефина мрачно обвела толпу взглядом, думая, как бы прорваться сквозь нее. По всему выходило, что и прорыв, и отход встанет очень дорого. Это понимал весь отряд, и каждый был готов идти до конца. Заворчали Звери, прикрывая собой своих Всадников, вскинули ладони маги, кто-то потянулся к талисманам. Жозефина мертвой хваткой сжала мизерикордию. Куда идти: вперед или назад? Позади — Врата, подвал Маяка, Кор Фъер. Если Зверь здесь, то только вперед. И цена была ясна, стоило лишь посмотреть на лица тех, кто волею судеб сошелся у рубежа.

Но смертоубийства так и не случилось: изготовившихся к смертельной схватке людей остановил раздавшийся под изукрашенными сводами голос. Так говорят привыкшие отдавать приказы, прошедшие через сердце.

— Остановитесь! — Выбравшийся из толпы высокий мужчина носил длинные платиново-седые волосы, кутавшие плечи шелковым плащом, и ослепительно-белое одеяние архимага. Он говорил так, что его хотелось слушать — и повиноваться.

И чувствовалось, что он имел на это право.

— Прекратите! Немедленно! — снова прозвучал глубокий красивый голос, гулко раскатившийся под сводчатым потолком, и Жозефина заставила своих опустить оружие. Белый маг спросил уже тише и почти без пробирающей властности в голосе: — Что вы здесь делаете?!

— Я пришла за своим Небесным Зверем, — оскалилась Жозефина, глядя прямо в прозрачные синеватые глаза. Своего Старшего она готова была вырвать хоть у всего воинства Корней, не то что у магов-людей, сколько бы их ни было. Но прежде чем архимаг ответил, сквозь общую готовность к бою она ощутила его недоумение и глубочайшее удивление его людей: Небесные Звери?! Легендарные летуны Всадников?! Здесь?! То есть они… снова есть?!

Жозефина воспользовалась замешательством и сменила тон:

— О, где же мои хорошие манеры… Приветствую вас. — Этот внезапный ход заставил магов если не расслабиться, то растеряться окончательно. Закрепляя успех, Жозефина повторила — пусть все еще не слишком дружелюбно, но уже без немедленной жажды крови: — Я пришла сюда за своим Небесным Зверем.

В толпе, пестрой от разноцветья хламид — видимо, учеников, преподавателей и вольнонаемных, — зашептались, кто-то подбежал к бессознательным телам в углу, и оттуда потянуло прохладной, как чистая родниковая вода, целительской магией.

— У нас его нет, — отозвался белый маг. — Академия нейтральна и не поддерживает никого.

Вот куда их занесло. Это был не тайный притон заговорщиков и отступников, но сама Королевская Академия магов — впрочем, Королевской она быть, видимо, недавно перестала. А белый маг, как следовало догадаться, являлся не кем иным, как Верховным архимагом, главой Академии.

— Лас говорит, его запаха здесь нет.

Жозефина коротко кивнула в сторону Уилласа, не отводя взгляда от собеседника. Зверя здесь не было. Или его запах затерли. Хотя… Небесные Звери руководствуются не только тем запахом, который может обонять любое достаточно чуткое существо. Они чувствуют гораздо тоньше, улавливая отголоски Узора Потоков, следы присутствия, нечто ведомое только им самим. Вряд ли маги Академии способны уничтожить эти тончайшие свидетельства — ведь вначале им требуется знать, с чем именно предстоит работать.

Что ж, если белый маг ничего не знал о серебряном грифоне, он мог рассказать о чем-то другом. Тем паче что общее настроение стало ощутимо более мирным.

— Скажите, знаком ли вам этот человек? — Жозефина перебросила архимагу «гравюру», и тот неожиданно легко и точно поймал ее движением, которое вряд ли мог бы сделать не выходящий из кабинета маг. — Его называют Корнуэлл Четвертый.

Архимагу хватило одного взгляда, и пластинка, плавно спорхнув с его руки, вернулась к Жозефине.

— Конечно. Наш выпускник, блестящий маг, ныне призванный на службу в Кор Фъер. — Северяне разом переглянулись, стараясь не пробить челюстями красивый полированный пол. То есть как это — маг Академии на службе у Предводителя Севера, и никто на Севере об этом не знает?!

— У вас есть к нему вопросы?.. — продолжал архимаг. — А, я вижу, вы уже его нашли, — синеватые глаза рассмотрели болтавшееся на спине Белокрылой тело, а потом вновь перебрались на лицо Жозефины. — Госпожа, вы были правы, напомнив о манерах. Как ваше имя?

Верховный архимаг производил впечатление человека честного, а Жозефина крайне ценила возможность говорить открыто. К тому же, к стыду своему, она запамятовала имя главы Академии — а в том, что перед ней стоял именно предводитель всех этих людей, сомневаться не приходилось.

— Меня зовут Жозефина де Крисси, — разнеслось между мраморных стен зала.

— Жози?! — Откуда-то из задних рядов вперед протолкался высокий темноволосый юноша с бархатной полосой на робе — знаком высоких успехов ученика. Он изрядно вырос, лицо его потеряло детскую нежность, черты изменились с годами, но не узнать его было невозможно.

— Аль?..

Она не видела брата уже семь лет — с тех самых пор, как они вместе оказались дома во время вакаций; это был последний раз, когда его выпустили за пределы Академии. Альберт вытянулся и возвышался над сестрой на две головы. В детстве, да и сейчас, если приглядеться, они были достаточно похожи — очертания лиц, скулы, разлет бровей, — но столько лет порознь, под водительством совершенно разных людей и оторванность Альберта от родного дома сделали свое дело — сейчас вряд ли кто-то опознал бы в них брата и сестру. Они стояли, разделенные десятью шагами, и семью годами разлуки, и удивлением узнавания, и стремлением Жозефины к своей цели.

Она положила себе непременно пройти эти десять шагов — теперь у нее был путь в Академию, и сам Верховный архимаг — она знала — будет рад устроить им встречу. Наполненная искренним теплом улыбка тронула ее губы, осветила сердце сквозь отчаяние, тоску и жажду действия.

— Братишка… кажется, у тебя все хорошо.

Аль с улыбкой кивнул и, повинуясь жесту белого мага, снова вернулся в толпу, но уже в первый ряд. Потянуться бы к нему, понять, что он чувствует, видя свою хрупкую на вид, изящную сестру во главе десятка бойцов в ее цветах, среди могучих Зверей, и слыша, в каком тоне она говорит с тем, кого он привык считать своим наставником, другом и отцом, а заодно воплощением Добра и Зла — ибо белый архимаг действительно был всем этим для Академии; но сейчас именно этот маг занимал все ее внимание, и брат, понимая это, стоял в стороне и нисколько не печалился явно недостаточной теплотой родственной встречи.

После выхода Альберта напряжение в чертоге, готовое разразиться очередной шаровой молнией, изрядно спало, и архимаг немедленно воспользовался этим, как прежде Жозефина — недоумением.

— Предлагаю успокоиться и поговорить, как это приличествует умным людям. Мы отказались поддерживать короля и не вмешивались в политику, но вы нас вмешали. Отдайте нашего собрата, мы будем судить его своим судом.