Шелковый путь. Дорога тканей, рабов, идей и религий - Питер Франкопан

Еще до открытий Колумба и Васко да Гамы соревнование между королевствами в Европе было напряженным. Целыми столетиями континент являлся ареной соперничества между странами, которое иногда перерастало в открытую вражду и войны. Это, в свою очередь, привело к совершенствованию военных технологий. Были разработаны и введены новые виды оружия, которые тестировались прямо на поле боя. Тактика развивалась исходя из опыта, полученного генералами на полях сражений. Понятие насилия было узаконено: европейское искусство и литература долгое время прославляли жизнь рыцарей, которые могли использовать силу во имя справедливости, любви и веры. Истории о крестоносцах, которые восхваляли благородство и героизм и умалчивали о вероломстве, предательстве и нарушении клятв, приобрели большую власть.

Борьба, насилие и кровопролитие могут прославляться только до тех пор, пока люди сражаются за правое дело. В этом заключалась одна из причин, почему религия была так важна. Не могло быть лучшего оправдания для войны, чем защита Всемогущего. С самого начала религия и экспансия были тесно связаны. Даже паруса кораблей Колумба были отмечены большими крестами. Как постоянно подчеркивают современные исследователи в отношении Америки, а также распространения европейцев в Африке, Индии, других частях Азии и Австралии, божий замысел, по мнению европейцев, состоял в том, что Запад должен завладеть всем миром.

На самом деле тактика Европы, которая была более агрессивной, менее стабильной и миролюбивой, чем остальные части света, стала приносить свои плоды. В конце концов, именно поэтому большие корабли испанцев и португальцев оказались более эффективными для пересечения океанов и соединения континентов. Традиционные корабли, которые веками ходили по Индийскому океану и Аравийскому морю, подвергавшиеся со временем лишь небольшим изменениям в конструкции, не шли ни в какое сравнение с западными судами, которые превосходили их практически во всем. Постоянная модернизация кораблей, которая позволяла сделать их быстрее, выносливее и более смертоноснее, увеличили эту пропасть[1090].

То же самое можно сказать и о военных технологиях. Надежность и прочность оружия, которое использовали в Америке, были таковы, что небольшое количество конкистадоров могло доминировать над сильно превосходящими по количеству народами, которые являлись достаточно передовыми во всем, кроме вопросов вооружения. В землях инков, писал Педро Сьеса де Леон, тщательно поддерживался закон и порядок, чтобы удостовериться, что «правосудие равно для всех, и никто не отважится на уголовное преступление или кражу»[1091]. Данные собирали по всей империи инков, чтобы удостовериться, что налоги тщательно подсчитаны и честно уплачены. Так же тщательно записывались и хранились данные о рождениях и смертях. Элита должна была работать на земле определенное количество дней каждый год, чтобы «подать пример, что не должно быть никого богатого настолько, чтобы… презирать или оскорблять бедных»[1092].

Они не были такими дикарями, как описывали их европейские триумфаторы. На самом деле они являлись достаточно просвещенными по сравнению с классовым обществом, которое стало появляться на большей части континента. Разрыв между сильными и слабыми был закреплен аристократической наследственностью, которая уважала гражданские права лишь сильных.

Хотя европейцы думали, что обнаружили примитивные цивилизации и именно поэтому смогли захватить их, правда была такова, что большую роль сыграло улучшенное оружие и тактика ведения войны, именно это лежало в основе успеха Запада.

Одна из причин, по которым завоевание Африки, Азии и Америки стало возможным, – это столетия практики европейцев в создании фортификационных сооружений, которые были неприступны. Постройка замков была основным занятием европейцев со времен Средневековья. За это время было построено множество впечатляющих крепостей по всему континенту. Их главной целью было, конечно же, противостоять яростным и решительным атакам, а их большое количество свидетельствовало о страхе и регулярных нападениях. Европейцы были мировыми лидерами в том, что касалось строительства крепостей и их штурма. Поразительно, но упрямство европейцев в создании защитных сооружений, которые были укреплены с внутренней стороны, стало источником веселья для местных жителей. Торговцы никогда до этого не строили крепостей, отмечал наваб Бенгалии в 1700-х годах, так зачем же европейцы так настаивают на этом сейчас?[1093]

Ирония заключалась в том, что Европа переживала великолепный золотой век, создавая прекрасные образчики искусства и литературы, а также совершая невероятные скачки в науке, получая ресурсы для всего этого насилием. Однако не только это, но и открытие новых земель делало европейское общество менее стабильным. Поскольку было еще очень много ресурсов, которые можно было забрать, ситуация обострилась, а борьба за превосходство усилилась.

Последующие столетия после превращения Европы в мировую державу сопровождались безжалостной консолидацией и жадностью. В 1500 году в Европе находилось примерно 500 политических единиц, к 1900 году их осталось 25. Сильные пожирали слабых[1094]. Конкуренция и военные конфликты были типичны для Европы. В этой связи можно сказать, что ужасы XX века берут свое начало в глубоком прошлом. Борьба за доминирование над соседями и соперниками стимулировала совершенствование военных технологий, механизмов и логистики, что в конечном итоге позволило значительно расширить арену военных действий, а сотни убитых превратить в миллионы. Со временем преследования могли принять гораздо более крупные масштабы. Неудивительно, что мировая война и самый ужасный геноцид в истории были задуманы и совершены в Европе. Это были последние главы в длительной истории жестокости и насилия.

Основное внимание обычно уделяется инвестициям в искусство и влиянию нового богатства на культуру в XVI и XVII веках, но, возможно, было бы более поучительно взглянуть на параллельные достижения в оружейном деле в этот же период. Так же как и картины, оружие производилось в невероятных количествах. К 1690-м годам только в центре Франции предприниматель Максимилиан Титон продал около 600 000 кремневых ружей. Некоторые современники полагали, что сложно даже подсчитать, какое количество рабочих было задействовано в оружейной промышленности в Сент-Этьене, так много их было. Между 1600 и 1750 годами качество огнестрельного оружия повысилось в 10 раз. Технологический прорыв, включающий в себя изобретение шомпола, бумажных патронов и штыков, сделал оружие более дешевым, качественным и смертоносным[1095].