Рассказ предка. Паломничество к истокам жизни - Ричард Докинз

Он говорит о проблеме, о которой я упоминал. Неудивительно: мой текст в значительной степени развивает идеи Левонтина. Но смотрите, что он пишет дальше:

Мы все с радостью согласимся с тем, что деление людей на расы не имеет социальной ценности и безусловно деструктивно для социальных и личностных отношений. И это одна из причин, по которой я против позитивной дискриминации, а также присутствия специальных граф в анкетах. Но это не означает, что понятие расы “не имеет никакого генетического либо таксономического смысла”. Об этом и пишет Эдвардс: да, расовые отличия составляют небольшую долю изменчивости человека. Однако если расовые черты в значительной степени коррелируют друг с другом, они по определению являются информативными и имеют таксономический смысл.

Информативное сообщение – это такое сообщение, из которого мы узнаем то, чего не знали. Объем информации в сообщении определяется уменьшением степени априорной неопределенности, которое, в свою очередь, можно оценить как изменение вероятностей. Это позволяет математически точно оценить объем информации. Но речь сейчас не об этом. Если я скажу вам, что человека зовут Ивлин, а не Эвелин, вы сразу узнаете о нем очень много. Данное сообщение уменьшает (хотя и не сводит к нулю) априорную неопределенность относительно формы его половых органов. Благодаря этому сообщению мы обладаем информацией, которой не имели прежде: данными о его хромосомах, гормонах и других биохимических аспектах. Уменьшается также априорная неопределенность относительно высоты его голоса и распределения волос на лице, жировых отложений на теле и мускулатуры. Однако, вопреки убеждениям викторианской эпохи, априорная неопределенность относительно уровня интеллекта или способности к обучению Эвелин остается неизменной. Априорная неопределенность относительно его способностей к поднятию тяжестей или успеха в большинстве видов спорта тоже уменьшилась, но не слишком сильно. Хотя многие женщины лучше мужчин в любом виде спорта, лучшие спортсмены победят лучших спортсменок. Узнав о том, что Ивлин – мужчина, мы сможем более уверенно делать на него ставки в состязаниях по бегу или, скажем, силе теннисной подачи, хотя эта уверенность все же не будет стопроцентной.

Теперь к вопросу о расах. Если я скажу вам, что Сьюзи – китаянка, насколько уменьшится априорная неопределенность? Теперь вы вполне уверены, что волосы у нее прямые и черные (или были черными), что у нее есть эпикантус и ряд других характерных признаков. А если я скажу, что Колин – чернокожий, это не будет означать, что его кожа черного цвета. Но это сообщение все равно будет довольно информативным. Высокая межэкспертная корреляция указывает на то, что существует некая совокупность распознаваемых большинством признаков. Поэтому сообщение “Колин – чернокожий” действительно уменьшает априорную неопределенность относительно Колина. В некоторой степени это работает и в обратном направлении. Если я скажу вам, что Карл – олимпийский чемпион по спринту, априорная неопределенность относительно его расовой принадлежности уменьшится. Ведь вы вполне уверенно сможете поставить на то, что он скорее всего чернокожий.

Мы начали разговор с вопроса о том, является ли понятие расы информативным способом классификации людей. Попробуем применить критерий межэкспертной корреляции. Перед нами фотографии выбранных наугад уроженцев Японии, Уганды, Исландии, Шри-Ланки, Папуа – Новой Гвинеи и Египта – по двадцать от каждой страны. Если мы предъявим все 120 фотографий, думаю, каждый уверенно разделит их на шесть категорий. Более того, если мы сообщим им названия стран, все 120 человек (при условии, что они достаточно образованны) верно распределят фотографии.

Я не проводил этот эксперимент, но уверен, что результат был бы именно таким. Если бы мы провели эксперимент, то, наверное, даже Левонтин не стал бы спорить с предсказанным мною результатом. Однако из его утверждения о том, что деление на расы не имеет таксономического или генетического смысла, следует, казалось бы, противоположный вывод. Если такое деление не имеет смысла, единственное объяснение высокой межэкспертной корреляции заключалось бы во всемирной общности культурных предубеждений. Вряд ли Левонтину понравился бы этот вывод. В общем, я считаю, что Эдвардс прав, а Левонтин (в очередной раз) – нет. С точки зрения вычислений Левонтин, конечно, сделал все правильно: он блестящий математический генетик. На межрасовую изменчивость действительно приходится небольшая доля изменчивости человеческого вида. Но главное, что межрасовые вариации, какую бы небольшую долю они ни составляли, коррелируют друг с другом. Поэтому они информативны, что можно продемонстрировать с помощью критерия межэкспертной надежности.

Повторю, что решительно возражаю против анкетных вопросов о “расовой” или “этнической” принадлежности. Здесь я полностью согласен с Левонтином в том, что деление на расы, безусловно, деструктивно для социальных и личностных отношений – особенно в плане негативной или позитивной дискриминации. Навешивание расовых ярлыков является информативным в том смысле, что это сообщает о людях ряд фактов: уменьшает априорную неопределенность относительно цвета их волос, кожи, формы глаз, носа, а также роста. Но не нужно ожидать, что такой ярлык даст нам какую-либо достоверную информацию о их пригодности к работе. Да, в редких случаях информация о расовой принадлежности уменьшает априорную неопределенность относительно пригодности человека к некоторой работе. И все же, нанимая людей, безнравственно использовать расовые ярлыки как основание для дискриминации. Выбирать нужно на основании способностей, и если при этом окажется, что вся ваша спринтерская команда состоит целиком из чернокожих – то, значит, так тому и быть. Главное, что для получения этого результата вы не прибегали к расовой дискриминации.

Великий дирижер, принимая музыкантов в оркестр, прослушивал их из-за экрана. При этом музыкантов просили не разговаривать и снимать обувь, чтобы женщин не выдал стук каблуков. Даже если женщины, согласно статистике, лучше мужчин играют на арфе, это не означает, что при выборе арфиста мы должны предвзято относиться к мужчинам. На мой взгляд, предвзятое отношение к людям на основании их групповой принадлежности безнравственно. Сегодня почти все согласны с тем, что законы апартеида в ЮАР были неприемлемы. Позитивная дискриминация в американских университетских городках, на мой взгляд, заслуживает той же критики, что и апартеид. В обоих случаях людей рассматривают не как самих по себе, а как представителей групп. В позитивной дискриминации видят компенсацию за столетия несправедливости. Но справедливо ли, если ныне живущий расплачивается за ошибки давно умерших членов группы, к которой принадлежит?

Каждый человек – личность, и отличается он от других членов группы гораздо сильнее, чем группы – друг от друга. В этом Левонтин, несомненно, прав.

Межэкспертная корреляция указывает на то, что расовая классификация все же несет некую информацию. Но какую? Только ту, что касается признаков, используемых экспертами для вынесения согласованных суждений, то есть таких вещей, как форма глаз или структура волос. Ничего, кроме этого, расовая классификация не дает. Именно поэтому признаки, коррелирующие с расовой принадлежностью, кажутся нам незначительными – особенно когда это касается черт лица. Но почему человеческие расы так различаются по этим внешним признакам? Или дело просто в том, что мы предрасположены к тому, чтобы замечать эти признаки? Почему другие виды кажутся нам сравнительно однородными, а люди – такими разными, что столкнувшись с ними в дикой природе, мы наверняка отнесли бы их к нескольким видам?