Интервенция США в Доминиканской республике 1965 года - Николай Платошкин

В Вашингтоне стало ясно, что хунта только позорит США и от нее пора избавиться. Манн, однако, считал, что Имберт нисколько не лучше Вессина с пропагандистской точки зрения. Джонсон сказал Манну, что слышал, что Имберт – «головорез», и Манн с такой оценкой вполне согласился[524]. Поскольку более или менее приемлемого одновременно для США и доминиканского народа лидера найти так и не удалось, Банди предложил образовать новую хунту из пяти человек, никто из которых не был бы главным. Беннету и Мартину ответили, что в Вашингтоне в целом согласны с необходимостью реорганизации хунты, но считают, что Имберт не должен быть ее лидером.

Пока же, не имея «собственного» доминиканского правительства, США всеми силами старались не допустить международного признания правительства Кааманьо.

5 мая 1965 года госдепартамент направил циркулярную телеграмму в латиноамериканские посольства США, требуя противодействовать любым попыткам признания режима Кааманьо: «Лагерь мятежников сформировал правительство во главе с полковником Франсиско Кааманьо. Мы предполагаем, что мятежники вскоре постараются добиться признания со стороны других (латино)американских республик. Мы считаем, что в ряды мятежников проникли много доминиканских коммунистов. Мятежники удерживают только небольшой сектор территории (около одной квадратной мили) в Санто-Доминго и не контролируют ни одной другой части страны. Правительство США против признания „правительства“ Кааманьо, так как оно не отвечает ни одному из необходимых для этого критериев.

Сторонники Боша, по-видимому, утратили контроль над движением в пользу кастро-коммунистических элементов. Все больше и больше доказательств того, что обученные на Кубе партизанские лидеры играют видную роль в лагере мятежников»[525].

Излишне говорить, что госдепартамент по-прежнему не обременял себя поиском каких бы то ни было доказательств своих утверждений насчет «кубинского вмешательства».

5 мая при посредничестве миссии ОАГ правительство Кааманьо и хунта Бенуа подписали соглашение о прекращении огня («Акт Санто-Доминго»). Соглашение признавало международную зону безопасности. Обе стороны обязались содействовать работе международных гуманитарных организаций и иностранных посольств.

В этот же день, 5 мая 1965 Манн сообщил Джонсону, что Беннету и Мартину так и не удалось пока сформировать «Национальный совет восстановления». Никто из дорожащих своей репутацией политиков не хотел сидеть за одним столом с Имбертом. Возможно, размышлял Манн, придется дать одно-два места в будущем временном правительстве «мятежникам», но так, чтобы они ничего не решали, а новый орган власти стал бы «антикоммунистической группой практиков»[526]. Однако даже после реорганизации военной хунты, по мнению Манна, не стоило открыто превращать ее в инструмент политики США, так как в этом случае «слетят все фиговые листки», прикрывающие американскую интервенцию. Вечером 5 мая в очередной беседе с Джонсоном Манн прямо сказал, что «хунта Бенуа кончилась», так как не смогла завоевать ни малейшей поддержки населения.

Между тем необходимость замены дискредитировавшей себя хунты диктовалась еще и растущей критикой со стороны мирового сообщества, возмущенного интервенцией США в Доминиканскую республику. До Вашингтона дошли сведения, что Франция готовится признать правительство Кааманьо. США усилили кампанию по шельмованию конституционалистов. Рупором этой кампании был и сам президент: в выступлении по телевидению 3 мая Джонсон заявил, что на улицах Санто-Доминго лежат 1000-1500 трупов (естественно, это жертвы террора конституционалистов).

США не хотели допускать повторного обсуждения доминиканского вопроса Советом Безопасности (СБ) ООН, так как по инициативе СССР было предложено заслушать на заседании СБ представителей правительств Кааманьо и Кубы (последнюю, конечно, возмущала распространяемая американцами ложь об ее участии в беспорядках в Доминиканской республике). США, имевшим, как упоминалось выше, право вето в СБ, удалось добиться принятия компромиссной резолюции, согласно которой в Доминиканскую республику в середине мая 1965 года был направлен личный представитель генерального секретаря ООН У Тана Хосе Антонио Майобре – исполнительный секретарь Экономической комиссии ООН по Латинской Америке. Майобре по прибытии в Санто-Доминго быстро установил истину и стал открыто критиковать политику США в Доминиканской республике.

6 мая 1965 года с критикой политики Джонсона выступил самый опасный для него человек – сенатор от штата Нью-Йорк Роберт Кеннеди. Младший Кеннеди отзывался о Джонсоне следующим образом: «Он говорит столько лжи, что через некоторое время и сам начинает верить в то, что это правда». В 1963 году Роберт уговаривал брата не выдвигать кандидатуру Джонсона на пост вице-президента в 1964-м. Незадолго до убийства Джона Кеннеди выяснилось, что многолетний помощник Джонсона Бобби Бейкер замешан в серьезных преступлениях, включая взятки. Будучи министром юстиции, Роберт Кеннеди поручил ФБР тщательно провести расследование «дела Бейкера», и Джонсон был уверен, что Роберт делает это только для того, чтобы свалить его самого.

Понимая, что брат убитого президента ненавидит его, Джонсон заблокировал кандидатуру Роберта Кеннеди на пост вице-президента на съезде Демократической партии в 1964 году. Осенью 1964-го Роберт стал сенатором и на первых порах воздерживался от открытой критики администрации Джонсона. Однако уже 4 мая в разговоре с бывшим советником Джона Кеннеди либералом Артуром Шлезиднжером (которого Джонсон привлек для обработки прогрессивно настроенных латиноамериканских политиков, в том числе Бетанкура) Роберт Кеннеди выразил свое «негодование» посылкой войск США в Доминиканскую республику[527].

Джонсон поручил Макнамаре поговорить с Робертом Кеннеди и убедить последнего воздержаться от публичного осуждения политики администрации. Дескать, младший Кеннеди хочет продемонстрировать свою независимость от Белого дома, но сейчас, во время войны во Вьетнаме и событий в Доминиканской республике, все демократы должны сплотиться вокруг своего президента.

6 мая Роберт Кеннеди выступил в сенате с речью (которую ему помог составить Шлезинджер). В своем выступлении брат убитого президента подчеркнул, что нельзя было вводить войска в Доминиканскую республику без санкции ОАГ. К тому же следует прекратить огульную критику повстанцев – лишь она и толкает их в объятия коммунистов.

Критика Роберта Кеннеди была для Джонсона особенно болезненной: президент понимал, что именно Роберт бросит ему вызов на праймериз Демократической партии в 1968 году. И шансы бывшего «ястреба» Роберта Кеннеди были высоки: постепенно он становился знаменем всех антивоенных и прогрессивных сил Америки. Кеннеди начал открыто критиковать не только интервенцию в Доминиканскую республику, но и военные действия США во Вьетнаме, которые постепенно становились главной внешнеполитической темой для общественного мнения США.