40 градусов в тени - Юрий Гинзбург

была метров десять, а столешница сделана из одной огромной доски толщиной около шести-семи сантиметров. Прислуживали гостям пять филиппинок, количество сменных блюд не поддавалось вычислению…

– А ты говоришь: Индия, – сказал Игорь Каткару.

Они с трудом доползли до джипа, и шофер-филиппинец повез их в темноте вниз, уповая на матерь божью, – он был католиком.

Невестка Игоря с внуком прилетели в Манилу подыскивать семейству подходящую квартиру для постоянного проживания и, главное, найти для внука подходящую школу. Работу себе невестка нашла в Маниле быстро – она была программисткой, также разыскали школу с преподаванием на английском языке для детей англоязычных иностранцев, и сын с семьей начали готовиться к переезду в Манилу.

В один прекрасный день в августе 2008 года сын позвонил профессору и сказал, что в Изабелле было маленькое землетрясение и давление газа на выходе из скважины упало до нуля. Дальнейшее обследование скважины показало, что для ее восстановления потребуется большая работа стоимостью в миллион долларов, и не факт, что после этого она будет бесперебойно работать. Профессор был на грани нервного срыва, и если бы он был хотя бы немножко религиозным, то непременно воспринял бы это как кару божью. Правда, неизвестно за что. Но он был простым фаталистом и рассматривал случившееся как волю рока. Надо было жить дальше. Ян уволился из фирмы и ушел работать главным инженером в маленькую израильскую компанию, занимающуюся конвертированием серийных автомобилей для работы на сжиженном газе, параллельно он начал процесс эмиграции в Канаду.

Шмулику припомнили старые грехи, и за ним начал охотиться Интерпол, в прессе появились сообщения о его участии в незаконной торговле оружием.

Глава 10

Балканы, Африка, Индонезия

Снова (в шестой раз) свалившись с «сабантуйного столба», Игорь со Львом и Барухом начали искать новые варианты. Прежде всего, они сдвинули центр тяжести в своих исследованиях с хранения сжатого газа в адсорбированном виде на так называемую беструбопроводную транспортировку сжатого газа. По всему миру, даже в местах, где газ был доступен, подача его к потребителю осложнялась недостачей газопроводов. Явление, когда в 10–50 километрах от газопровода потребитель не мог получить газ, стало повсеместным. В связи этим первые робкие шаги стали делать транспортные средства, перевозящие потребителю газ в баллонах в сжатом виде. В этом случае газ закачивался в баллоны на компрессорных станциях, находящихся на трубопроводах, и доставлялся потребителю. Технических проблем при этом было предостаточно, и профессор окунулся с головой в их решение. Тем временем Лев с Барухом искали наиболее подходящую страну для реализации такого проекта. Такой страной казалась бывшая Югославия, в которой сравнительно недавно закончилась серия чудовищных войн и новые государства занимались восстановлением своего хозяйства. Российский трубопроводный газ в них был в избытке, однако он практически использовался только на электростанциях и был недоступен для подавляющего большинства потребителей.

Обнаружился также «агент влияния» в Сербии в виде молодого изруса – отставного капитана ЦАХАЛа Романа Язинского, который что-то натворил в Израиле и был вынужден убежать на Балканы без права возвращения в Израиль в течение нескольких лет. Он выучил сербскохорватский язык и подвизался в сферах разного мелкого бизнеса и строительства, благо израильский бизнес в то время стремглав кинулся в страны бывшей Югославии. Дабы изучить ситуацию на месте и сделать первые шаги, Игорь и Лев отправились в длительную поездку в бывшую Югославию. Начали они с Белграда. Город был полностью восстановлен после натовских бомбежек, однако несколько зданий в центре, прежде всего министерство обороны, оставили полуразрушенными, говорили, что в качестве мемориала.

Капитан Роман свел их с местным дельцом и посредником – рослым, красивым и громогласным Любишей Карагеоргиевым. Имел ли он отношение к сербской княжеской (1808–1859), а затем королевской (1903–1945) династии, сказать трудно, но по фактуре и амбициям царствующим особам вполне соответствовал.

Вся компания начала объезжать местность в поисках подходящего сочетания источника газа, потребителя, местного производителя оборудования и инвестора. Казалось бы, что израильтянам повезло и они с ходу попали на удачный вариант. Любиша познакомил их с владельцем новенькой бензиновой и газовой заправки на окраине Белграда Слободаном Кривичем. Это был невысокий и нетолстый серб с хитроумными глазами, лет пятидесяти пяти. Говорили, до серии югославских войн он сидел в тюрьме, а деньги сколотил во время этих войн на контрабанде горючего. Надо сказать, что большинство состоятельных людей, с которыми профессору пришлось встречаться в то время на территории бывшей Югославии, разбогатели на незаконной и полузаконной торговле во время югославских войн (кто горючим, кто спиртным, кто сигаретами, кто промтоварами…). Вот уж воистину говорят: «Кому война, а кому мать родна». Вначале Слободан не мог осмыслить суть и масштабы предлагаемого ему дела, и профессор провел дня два в его новом красивом офисе, расположенном прямо на бензогазозаправке, объясняя ему все детали. Дальше всё было, как часто описывают в литературе, когда кто-нибудь, поняв, что ему говорят, через полчаса начинает воспринимать это как собственное изобретение.

Он повез израильтян к нескольким потребителям, и в принципе стороны договорились о поставке газа. Также профессор рассказал Слободану об одной сербской фирме, которая могла бы сделать требуемое оборудование. Начался процесс подготовки соглашения об организации совместной фирмы. И тут Лев допустил свойственную всем израильтянам ошибку – переоценил собственную роль. Он потребовал дать ему 51 процент акций в фирме, а израильский вклад определил только как ноу-хау. Слободан попросил инвестировать в половину нового газового компрессора, который было необходимо купить для дальнейшей деятельности. Лев отказался. Тогда Слободан по зрелом размышлении решил послать израильтян куда подальше и отказался от основания совместной фирмы. В будущем он создал целую балканскую империю по поставкам газа семитрейлерами, имел более десяти компрессоров, сотни трейлеров и т. п. Пришлось начинать всё с начала, да еще при наличии конкуренции. Игорь с Борей и Романом позже изъездили все Балканы вдоль и поперек (Сербию, Боснию, Хорватию, Македонию, Албанию и Болгарию), встречались с десятками фирм и людей и уже отлично представляли себе балканскую ситуацию.

В итоге они остановились на переоборудовании большого алюминиевого комбината в городе Мостар в Боснии и Герцеговине. Они сняли дом в Сараево на окраине города, где основали штаб-квартиру, постоянное жилище для Романа и маленькую гостиницу для приезжающих. Из всех городов бывшей Югославии профессор больше всего полюбил Сараево, часто называемый европейским Иерусалимом. Сараево вытянулся вдоль реки Миляцки. Через эту реку перекинуто тридцать пять мостов, наиболее знаменитым из которых является Латинский мост, где сербский студент, член организации «Млада Босна» Таврило Принцип убил эрцгерцога Франца Фердинанда, что послужило сигналом для