Грозный. Особый район - Александр Владимирович Лебедев

тишина. Я боковым зрением увидел, что ствол моей винтовки на какие-то секунды попал в створ окна, и его было видно с улицы. Я вытянул руку, схватил СВД за цевье, чтобы подтянуть к себе. Тут же правую кисть и грудь пронзила резкая боль. Под бушлатом сразу стало мокро и тепло. Приложил к нему левую руку, нащупал — кровь. Сразу понял, что ранен. Снайпер, замаскировавшись где-то в здании, расположенном слева по диагонали, все-таки меня достал. Пуля пробила цевье моей винтовки вместе с кистью и впилась в грудь.

В это время в соседней комнате раздался взрыв. Боевики стали стрелять из гранатомета по нам. Я сумел выбраться из комнаты сам. Вниз мне помогли спуститься ребята. Винтовку отдал одному из наших пацанов.

Уже в комнате старшины мне оказали первую медицинскую помощь, вкололи промедол, перевязали. Хотели погрузить меня на носилки, но я отказался. Вышел из здания сам. Только вышли из подъезда, непонятно откуда взявшийся боевик стал долбить из снайперской винтовки. Причем откуда-то совсем рядом. Стас Вольман, рядовой, он шел рядом со мной, метнул на звуки выстрелов гранату. После взрыва с той стороны был радостный вопль: “Не попал! Не попал!”. Стас тут же бросил еще одну гранату. Больше криков не было.

Увезли меня на “горку” — в медсанбат — на БМП. Ждать, правда, пришлось за тем домом, который удерживал первый взвод, минут десять. Но дождались. И скоро меня уже перевязывали в нашем медсанбате. А потом на вертушке в Моздок”.

Анализ обстановки, складывающейся в этот день, активизация боевых действий на всех направлениях подсказывали, что близится скорая развязка. Главари бандформирований отчетливо понимали, что войска в ближайшее время рассекут город, и тогда шансов уйти из него уже не будет. В штабе бригады осознавали всю ответственность: если прорыв произойдет через боевые порядки бригады, позора не оберешься! Поэтому стремились, чтобы фронт бригады был всегда непрерывным. Даже если с наступлением темноты где-то не смыкались фланги, в промежутках обязательно выставлялся заслон.

Появление боевиков на территории нефтеперерабатывающего завода, их стремление держать коридор по ул. Индустриальная, что подтверждали их действия, засылкой многочисленных мелких групп на фланги бригады, сковывая её продвижение, — все это свидетельствовало, что здесь ими что-то планируется. Свои выводы и предложения на эту тему штаб бригады немедленно доложил в Ханкалу. Оттуда последовали распоряжения: усилить контроль, не проморгать действия бандгрупп.

152-мм самоходно-артиллерийские установки “Акация” на марше

Боевики готовят прорыв

Конечно, все это время в оперативном штабе группировки особого района велась непрерывная аналитическая работа. Информация из частей и подразделений сводилась воедино, проверялась и перепроверялась, а уже после этого подвергалась тщательному анализу, на основе которого командующий принимал решения на дальнейшие действия. К этому времени о боевиках было известно уже очень многое. К концу января стали поступать сведения о новых замыслах бандитов. В складывающейся ситуации они искали любые методы, чтобы каким-то образом повлиять на ход боевых действий, замедлить темп наступления войск в Грозном. Одного сопротивления в домах, укрепленных сооружениях было мало. В это время появилась информация, что в ближайшее время бандформирования планируют провести акцию по отравлению источников водоснабжения, которыми пользуются военнослужащие федеральных сил. Командование группировки войск незамедлительно приказало осуществить комплекс мер по недопущению отравления водой личного состава группировки, обеспечить охрану и безопасность источников водоснабжения, особое внимание уделить маршрутам передвижения автоматических разливочных станций.

Кроме того, именно в этот, переломный для всей операции момент боевики планировали дестабилизировать и общую ситуацию в республике. Она и без того оставалась сложной. В зоне безопасности — освобожденных от незаконных вооруженных формирований районах Чечни командование ОГВ (с) вынуждено было держать значительную часть сил. По все тем же оперативным данным, поступающим из различных источников, командованию группировки было известно о намерениях одного из бандглаварей Турпал-Али Атгериева захватить Гудермес. Источники утверждали, что цель Атгериева — отрядом в 600–700 человек на 6 суток овладеть городом, дабы спровоцировать федеральное командование на максимальное использование артиллерии и авиации по городу. Для взятого практически без боя Гудермеса, в котором не было значительных разрушений, а жители не знали, что такое прятаться неделями в подвалах и укрытиях, такие бомбардировки могли стать шоком. Это могло вызвать недовольство жителей, дестабилизировать обстановку в городе и вокруг него. Кроме того, это отвлекло бы часть сил и средств от Грозного, что было так необходимо державшимся там боевикам. Им нужна была передышка. И не только для продолжения сопротивления, а скорее, для поиска брешей и щелей в кольце окружения, чтобы выйти из Грозного. Подобные террористические и диверсионные акции боевики планировали провести в ряде других населенных пунктов — Урус-Мартане, Алпатове, Ищерской, Сержень-Юрте, Знаменской.

Командование понимало серьезность и опасность такого развития событий, кроме того, нечто подобное 9 и 10 января боевикам уже удалось совершить, когда в Аргуне и Шали войска понесли значительные потери, а боевики кровавым рейдом прошлись по нескольким населенным пунктам. Вероятной датой проведения акции мог стать промежуток между 20 и 25 января. Все это, конечно, держало в сильном напряжении и оперативные штабы, и войска, занимающие свои зоны ответственности.

Чем труднее становилось дышать боевикам в Грозном, тем более активно шевелились они в других частях республики. Это кроме всего прочего свидетельствовало и о том, что связь между отрядами незаконных вооруженных формирований пока сохранялась. Сохранялось и общее руководство.

Не менее серьезную угрозу в этой ситуации могли представлять снайперы и мобильные диверсионные группы боевиков, задачей которых было физическое устранение командного состава войск. Такая информация также постоянно поступала в пункт управления группировки.

Мелкие группы боевиков, в том числе и одиночки, в основном снайперы, нередко продолжали действовать в глубоком тылу штурмующих город подразделений. Так, в Старой Сунже, казалось бы, полностью очищенной от боевиков в декабре 1999 года, в течение суток из нескольких одноэтажных зданий велся интенсивный огонь по позициям подразделений 33 оброн. В одном из зданий при проведении инженерной разведки в этом же населенном пункте была обнаружена карта снайпера и его личное имущество.

Следует обратить особое внимание на то, что к исходу 20-х чисел января, спустя месяц практически непрерывных боев, сопротивление боевиков на