Спасти шпиона - Данил Корецкий

Итак, хотя подготовка и заняла три недели, но дала положительный результат. Дирижер был доволен. Репетиции прошли успешно. Можно переходить к основной операции.

* * *

Аварийная «Москанализации» прибыла по вызову в установленное нормативом время – один час. Трезвые и вполне прилично выглядящие в своих утепленных синих комбинезонах слесари сверили номер дома с заявкой в маршрутном листе, приготовили инструменты и стали открывать люк. Но он не поддавался. Слесари напрягали мускулы, срывали поясницы – бесполезно! Звенела монтировка, выгибался крючок из арматуры, но почти пудовая крышка упрямо сидела в своем гнезде.

– Да он, кажись, приварен, – тяжело дыша, сказал один. – Ну-ка, посвети… Точно! Совсем ох…ли…

– Придется через соседний, – пожал плечами напарник.

Но и соседний люк оказался заварен. И соседний соседнего. И все остальные люки на Тверской и прилегающих улицах, которые они не поленились осмотреть.

– Ну их на хер! – сплюнул, наконец, слесарь. – Нам что, больше всех надо? Поехали на базу – доложим, а начальство пусть разбирается.

Заваренными оказались и колодцы «Моссвязи», из-за чего сроки ремонта вышедших из строя телефонов откладывались на неопределенное время, и тепляки, и любые другие люки, ведущие под землю. В технические службы и в мэрию стали поступать многочисленные жалобы. Обычных жалобщиков, как правило, отфутболивали на раз-два, а уважаемым людям и начальникам (а эти категории почти на девяносто девять процентов совпадают) объясняли, что дело государственное, связано с госбезопасностью, поэтому надо потерпеть. Что ж, потерпим, дело привычное…

* * *

– Точно, это он самый и есть! – довольно усмехнулся Семенов, рассматривая фотографию Билла Джефферсона. – Значит, взяли гада?

– Да нет, не совсем, – пробурчал Юра Евсеев, составляя протокол опознания.

– Как так, «не совсем»? А фотка откуда? – удивился Семенов.

– Из прошлого. Личность установлена, а местонахождение фигуранта неизвестно, – объяснил Юра. И добавил: – Пока неизвестно.

«Колпаковского шпиона» опознали уже и Леший, и Бруно Аллегро, и жители села Колпаково, его объявили в розыск, а фотографии раздали постовым милиционерам, участковым и сотрудникам уголовного розыска. Сеть была заброшена широко, и шансы поймать рыбку резко увеличились. Только в последние годы сети очень часто оказываются дырявыми…

– А чего это по центру города люки заваривают? – спросил Семенов, подписав протокол. – Небось с этим гадом связано?

– С ним, – понизил голос Юра. – Но сами понимаете, Алексей Федорович, это информация ограниченного распространения…

– Понимаю, понимаю, – кивнул тот. – Только на улице заварили, а во дворе старой батареей придавили или груду кирпичей навалили. Я нарочно ходил, проверял… Показуха это все! Вон на Грузинской дом сносят, так вход в подвал деревянным щитом заколотили, на четырех гвоздях… На соплях, короче – дерни и заходи. А где-то вентиляционную шахту проволокой затянули – ее обычными ножницами разрезать можно. А ведь все отчитались: меры приняты!

Семенов с досадой махнул рукой. Точно так, как Евсеев-старший, когда Юра рассказал ему, что на Солянке вход в старые штольни тоже для вида забили досками – это он сам видел. И телефонограмму дали: указание выполнено в срок!

– Это все оттого, что порядка нет, – прокомментировал отец. – Был бы порядок, и кирпич бы нашли, и бетон, и цемент, и арматуру, каждую щелку замуровали бы, да еще ответственный человек совершенно добровольно рядом бы дежурил с ружьем или топориком… Потому что, если бы на его участке враг просочился…

Он не договорил и махнул рукой.

– Но это, конечно, в нынешнюю демократию не укладывается. Раз демократия и законность – тогда должен быть беспорядок!

Похоже, что отставник наружного наблюдения придерживался такого же мнения.

– А вы, Алексей Федорович, если еще повстречаете этого гражданина – сразу сообщайте в милицию или прямо мне, – напутствовал отставного «топтуна» Юра. – Только осторожно, он очень опасен.

Он протянул свою скромную визитку: только имя и телефон.

– Вы мой мобильник тоже запишите, – предложил «наружник». – Если вдруг понадоблюсь…

Когда Семенов ушел, Юра долго листал оперативно-розыскное дело, которое распухло до двух внушительных томов. По существу, работа шла к завершению. Фонотехники получили долгожданный акустический фильтр после монтажа и отладки, они уже на другом уровне исследуют голос курсанта из семьдесят второго года и экпериментальные аудиозаписи Мигунова. Сам Мигунов и его жена взяты под плотное круглосуточное наблюдение, их телефоны прослушиваются.

Правда, установить микрофоны в их доме не удалось – это была настоящая неприступная крепость, с несколькими рубежами электронной охраны. Бригада технического отдела, приставившая лестницу к забору, чудом не была захвачена тревожной группой вневедомственной охраны, прибывшей к дому через семь минут. Спасло сканирование радиоэфира, благодаря которому бригадир перехватил сигнал тревоги. По той же причине не удалось оборудовать машины фигурантов ОРД. Но все это не имело практического значения. Как только экспертиза установит идентичность исследуемых голосов, Мигунов будет арестован. А потом следователь Званцев раскрутит его на полную катушку, он ведь большой специалист в таких делах… Да и не только Мигунова придется раскручивать!

Считалось, что прослушка городского телефона Катранова положительных результатов не дала. И мобильного – не дала. И наблюдение за квартирой – тоже. Полковник не вел «шпионских» или просто подозрительных переговоров, не употреблял «ключевых» слов, немедленно привлекающих пристальное внимание, не принимал дома фигурантов розыскного дела. Но сегодня, когда Юра, не удовольствовавшись справкой, «на всякий случай» все же изучил распечатку мобильной связи, то оказалось, что Катранов неоднократно названивал Светлане Мигуновой, делая недвусмысленные предложения, и, наконец, договорился о свидании.

Адюльтер не является государственным преступлением, да и, в отличие от, например, США, не является преступлением вообще. Естественно, что сотрудники отдела ОТМ[24]не придали этому никакого значения. Юра поднял «отрицательные» сводки наружного наблюдения и нашел фотографию Светланы. Вход в подъезд, выход из подъезда… Ее визит, конечно, не изобличает полковника в шпионаже, а потому тоже не вошел в итоговый отчет ОТМ. Но теперь ясно, как флешка оказалась в цветке! Так что Званцеву придется раскручивать и Светлану Мигунову: соучастие в шпионаже в форме укрывательства, создание искусственных доказательств для обвинения другого лица в тяжком преступлении…

Вот как быть с Джефферсоном и операцией «Рок-н-ролл»? Этого Юра не знал. Он сделал все, что мог. Мачо объявлен в розыск, но результата пока нет. Обезопасить подземные ходы оказалось практически невозможным. Леший был прав: сотрудники правоохраны не могли работать на глубине. Кормухин предложил, воздействуя на патриотические чувства, использовать бывших сотрудников «Тоннеля». И хотя Юра сильно сомневался в их патриотизме, он попытался это сделать. Но… ни одного из тех, кто не утратил навыков, найти не удалось: все спрятались, опасаясь неведомой опасности. Комендантская служба Кремля объявила усиленный вариант несения службы, Федеральная служба охраны усилила режим на своих спецобъектах – вот и все. Да еще имитация активности на местах входа в подземный мир. В принципе, все вместе должно сработать… Если бы еще знать, в чем состоит суть операции «Рок-н-ролл»?