Дитя Всех святых: Перстень с волком - Жан-Франсуа Намьяс

В это мгновение Анна оступилась, поскользнувшись на снегу. Ее рука инстинктивно схватилась за руку Шарля, так они и продолжили путь. Впервые они посмотрели друг другу в глаза. И только сейчас, в это самое мгновение, они поняли, что являются парой, настоящей парой. Несмотря на видимые противоречия, они созданы друг для друга.

Рука об руку они перешли через мост и оказались в поле, покрытом снегом. Анна увлекла своего спутника на тропинку, что виднелась между деревьями. Шарль покачал головой.

— Вы сами меня ведете. Все совсем не так, как вы только что говорили.

— В этом смысле — да. Я покажу вам мир своими глазами. Он довольно прост, даже банален, и все-таки прекрасен.

— Прекрасен…

— Я думаю, что сумею вернуть радость «садовнику тоски». Он сможет увидеть и другие цветы, а не только те, что растут на кладбищах и полях сражений.

— Я не думал, что такое возможно…

Внезапно Шарль остановился и вновь покачал головой. Анна почувствовала беспокойство.

— Вы мне не верите?

— Дело не в этом. Вы не сможете видеть для меня все.

— И все же я попытаюсь.

— Вам дано увидеть целый мир, но только не саму себя. Вас смог бы увидеть только я. Анна…

Молодая женщина вздрогнула, услышав впервые, как он произносит ее имя. Шарль ощутил эту дрожь, ведь он держал ее руку в своей. Ему понадобилось немало времени, чтобы справиться с волнением и вновь заговорить:

— Анна, впервые в жизни я вижу женщину! Издалека я могу различать лишь нечеткие силуэты. Никогда мне не доводилось подходить к женщине так близко. Приближаться на такое расстояние к крестной и герцогине Изабелле я не осмеливался, а к прочим мне не хотелось… Вы так прекрасны!

Мимо проехали всадники, взвихрив за собой снег. Они не увидели их и не услышали.

— Разве вы только что не сказали, что любите меня?

— Сказала.

— Вы могли бы это повторить?

Анна исполнила его просьбу, выпустив белое облачко пара в морозный январский воздух. Шарль де Вивре был восхищен.

— Это маленькое белое облачко называется «Я люблю вас!». На холоде слова перестают быть бестелесными, они обретают плоть. Они оставляют мимолетный след… Анна, мне хотелось бы быть художником, а не поэтом, чтобы запечатлеть это облачко и сделать его вечным!

Они одновременно сделали шаг друг к другу. Она наклонилась, он встал на цыпочки, и их губы соединились.

Потом они молча направились в сторону замка. Когда они оказались во дворе, откуда начали свой путь, Анна сделалась очень серьезной.

— Давайте дадим зарок не видеться до свадьбы. То, что происходит с нами, ни на что не похоже. Нам нужно собраться с мыслями. Я собираюсь поселиться в монастыре в Блуа. Когда вы сочтете, что настало время свадьбы, приходите за мной туда.

Она повернулась и побежала в сторону замка, оставив во дворе Шарля, который по-прежнему держал в руке листок со своим грустным, незаконченным стихотворением, повествующим о зимней любви.

***

За это время произошло довольно много важных политических событий, и впервые за многие месяцы они оказались благоприятными для семейства герцога Орлеанского.

Начало этим событиям положил старый герцог Беррийский, последний дядя короля. Человек прямой, ратующий за справедливость, он до поры до времени хранил нейтралитет в конфликте между герцогами Орлеанским и Бургундским. Убийство Людовика все изменило. Иоанна Бесстрашного герцог Беррийский считал вероломным предателем и убийцей, а детей герцога Орлеанского — жертвами. Он решительно встал на их сторону.

Герцог Беррийский взял на себя инициативу создания настоящей антибургундской партии. Орлеанское семейство он пригласил в свой замок, что находился в местечке Жьенсюр-Луар. Там Шарль и его люди встретились не только с самим герцогом Беррийским, но со всеми представителями знати, которые пользовались его благосклонностью. Специально ради этого туда были приглашены герцоги Анжуйский и Бретонский, графы д'Алансон, де Клермон и д'Арманьяк.

Граф Бернар VII д'Арманьяк приходился зятем герцогу Беррийскому. С первого же взгляда он привлекал к себе всеобщее внимание, и, прежде всего, своей внешностью. Это был великан с живыми умными глазами; он говорил громким голосом, с сильным акцентом своей провинции. Кроме того, хорошо известна была его репутация. Бернар был единственным, кто успел сразиться против англичан; он задал им жару в Гиени — только на этой французской территории (не считая Кале) они еще оставались. Бесспорно, это был весьма примечательный военачальник.

В Жьене после бурных дискуссий всем стало очевидно, что Бернар д'Арманьяк являлся единственной кандидатурой на роль главы нарождающейся партии: Жан Беррийский был уже, увы, слишком стар, Шарль Орлеанский — слишком молод. 15 апреля все присутствующие подписали соглашение. Отныне они вступали в альянс против Иоанна Бесстрашного.

Но этого было недостаточно. Там же было решено устроить бракосочетание Шарля Орлеанского с дочерью Бернара VII Бонной д'Арманьяк. В каком-то смысле это стало материальным воплощением Жьенских соглашений. Сделавшись тестем юного герцога Орлеанского, граф д'Арманьяк еще более утверждался в качестве вождя новой партии.

Было решено, что свадьба состоится в начале августа в Риоме, еще одном городе, принадлежащем герцогу Беррийскому. Так в середине июля сторонники герцога Орлеанского, проживающие в Блуа, были приглашены в Риом, чтобы принять участие в церемонии.

***

Изидор Ланфан решил, что Шарль де Вивре должен жениться еще до отъезда, и попросил своего юного господина написать Анне и сделать ей официальное предложение. Шарль повиновался со страхом в душе, ибо по прошествии времени сумел убедить себя, что молодая женщина ему солгала.

Как могла она полюбить его? Нет, признание Анны прозвучало в минуту слабости. Она сказала это из жалости, из сострадания к его несчастьям. Анна, конечно, выйдет замуж за Шарля де Вивре, потому что ей так приказали, а она — порядочная женщина; но сделает это против своей воли.

Какое разочарование ждет его, когда он встретится с нею в монастыре! Ведь она уже, разумеется, давно одумалась. Анна будет грустной, настороженной, отчужденной… Иначе и быть не может.

Значит, Шарлю придется сказать ей, что он отказывается жениться на ней. Да, он откажется от нее, потому что любит. Если бы она была ему безразлична, он, разумеется, не стал бы терзаться сомнениями. Но он не станет портить жизнь той, которой желает только счастья…

Отправив письмо с сообщением о своем скором прибытии, он надел все черное и не снимал траура до 21 июля, когда утром отправился в путь, весьма, впрочем, близкий. Шарль перебрался через Луару на лошади в сопровождении Изидора. Ему казалось, что он сейчас похож на приговоренного к смертной казни, которого ведут на лобное место, чтобы исполнить приговор.