Колодец с живой водой - Чарльз Мартин

Я был принят в круг.

Стал своим.

Сев на стул, я поднес к губам чашку с кофе и с головой отдался приятным ощущениям, думая о том, что даже в детстве мне редко доводилось чувствовать себя членом семьи.

* * *

Еще вчера Лина решила, что ее родителей похоронят в одном гробу, но поставят над могилой два креста, поэтому после завтрака Пауло, Сэл и я поехали в Леон и купили необходимые материалы. К вечеру гроб и кресты были готовы. Пользуясь опытом, который я приобрел, когда мастерил гроб для Роберто, я сделал в конструкции и отделке кое-какие улучшения: стыки и кромки были ровнее, грани казались проведенными по линеечке, а крышка закрывалась так плотно, что приколачивать ее гвоздями не было нужды. Гек, я думаю, остался бы доволен моей работой. Что касалось Лины и Пауло, то они были просто в восторге, и это было все, чего мне в тот момент хотелось.

Когда мы уже ставили гроб на грузовую платформу внедорожника, Сэл неожиданно сказал:

– Ты научишь меня работать по дереву?

– Конечно. – Я кивнул. – Но… разве тебе нравится плотничать?

– Не знаю. Никогда не пробовал, но мне бы хотелось научиться.

Сын состоятельных родителей, исполнявших любые его капризы, Сэл не пробовал еще многого, и это было еще одним доказательством того, что жизненный опыт и умение не купишь за деньги.

* * *

Лина ухитрилась где-то купить нам с Сэлом по белой рубашке с длинными рукавами, какие носили все никарагуанские мужчины. Приняв душ, мы привели себя в порядок и снова поехали на плантацию во внедорожнике Колина.

За то не слишком продолжительное время, которое Сэл провел в Валья-Крусес, он и Пауло сделались близкими друзьями. Как вскоре выяснилось, парень разбирался в технике и механике гораздо лучше, чем я предполагал, поэтому эти двое быстро нашли общий язык. Признáюсь, меня очень удивляло, что Пауло то и дело просит Сэла что-нибудь починить или хотя бы «посмотреть», а поскольку в Никарагуа постоянно что-то ломалось или плохо работало, эти двое стали совершенно неразлучны. Пауло считал Сэла отличным парнем; думаю, что и сын Колина тоже полюбил этого никарагуанского крестьянина, который был как минимум втрое старше его. Сейчас, сидя сзади вместе с Линой и Изабеллой, я наблюдал за тем, как Сэл на переднем сиденье то глядит на дорогу впереди, то посматривает на лежащие на руле руки Пауло, и на его лице появляется легкая улыбка. Я достаточно хорошо знал Сэла, поэтому мне было довольно легко догадаться, что за мысль пришла ему в голову. Понимал я и почему он колеблется. Сэлу хотелось подарить «Тойоту» Пауло, но он считал, что и так причинил родителям слишком большие убытки, поэтому никакого права распоряжаться машиной у него нет. Для человека, привыкшего, что любые его прихоти тотчас исполняются, это был серьезный прогресс, и я невольно улыбнулся, когда, испустив разочарованный вздох, Сэл отвернулся к окну и принялся сосредоточенно кусать губу.

Я тронул его за плечо:

– О чем задумался?

– О том, сколько я всего наворотил, – ответил он, не оборачиваясь.

– Что именно ты имеешь в виду? – притворно удивился я.

– Как – что?! Я потратил зря уйму отцовских денег, буквально выбросил их на ветер, а теперь, когда мне хочется… когда мне хочется сделать дело, которое было бы по-настоящему хорошим, у меня нет такой возможности. А просить… просить мне стыдно, да и нет у меня на это никакого права.

Наклонившись поближе к Сэлу, я заговорщически улыбнулся.

– А он хорошо смотрится за рулем, правда? – шепнул я и покосился на Пауло. Я, впрочем, мог говорить и не шептать – все внимание водителя поглощала сложная дорога, к тому же он не слишком хорошо говорил по-английски и вряд ли мог понять, о чем идет речь.

Сэл кивнул, но сразу же нахмурился:

– Да, но… А что?..

– Ну, и что же ты молчишь? Действуй! – И я кивнул в сторону нашего водителя.

Сэл крепко зажмурился и замотал головой:

– Нет! Я не могу! Я и так уже…

– С твоим отцом я договорюсь. Ну, давай же, Сэл, не мешкай! Сделай для разнообразия что-нибудь хорошее.

Сэл беспомощно посмотрел на меня, потом перевел взгляд на Пауло. Ему понадобилось еще несколько минут, чтобы справиться с последними сомнениями, но, приняв решение, он уже не колебался. Когда мы выехали на площадку перед бараками и вышли из машины, Пауло, как обычно, протянул ключи от зажигания Сэлу, но тот отступил на полшага назад и спрятал руки за спину.

– Тебе нравится эта машина? – спросил он.

В ответ Пауло с энтузиазмом закивал, потом вытер пот со лба носовым платком, который когда-то был белым.

– Нравится? – повторил Сэл.

После вчерашней отчаянной борьбы с веревкой ладони Пауло были покрыты ожогами и ссадинами, одна из которых – самая большая – еще слегка кровоточила.

– Лучший автомобиль в целый Никарагуа! – сказал он и снова кивнул: – Такой машина ездить только Бог!

Сэл наконец взял ключи и несколько раз подкинул на ладони. Пауло уже собирался уходить, но Сэл поймал его за рукав и, когда тот обернулся, с размаху опустил ключи ему на ладонь:

– «Тойота» твоя. Бери.

Пауло посмотрел на меня, потом снова перевел взгляд на Сэла. Его губы тронула неловкая улыбка:

– Моя нет…

Сэл взмахнул руками.

– Она твоя, – повторил он и показал на меня: – Я… мы хотим, чтобы этот внедорожник был у тебя. Он ведь тебе пригодится, правда?.. – Он наискось рубанул ладонью воздух. – Бери, чего там!.. Насовсем.

Пауло молча разглядывал ключи, внедорожник, Лину, меня. Я кивнул:

– Это подарок, Пауло.

Пауло глубоко вздохнул и в замешательстве снова вытер лоб (я уже заметил, что он проделывал это не только когда от жары покрывался испариной, но и когда ему нужно было подумать). Сложив платок, он опустил руку на плечо Сэлу и долго вглядывался в его лицо. Я видел, что Пауло о чем-то напряженно размышляет, губы его шевелились, но с них не сорвалось ни звука. Несколько раз он пытался заговорить, но не смог произнести ни слова. В конце концов Пауло с самым решительным видом надвинул на лоб свою широкополую соломенную шляпу, потом засунул ключи поглубже в карман и, повернувшись, быстро зашагал туда, где на площадке перед бараками собралось, наверное, не меньше половины населения Никарагуа. Мы провожали его взглядами: Изабелла взяла меня за руку, а Лина обняла Сэла за плечи.

– Не обижайся, – мягко сказала она. – Он просто не знает, как тебя благодарить. Никто и никогда не делал ему таких подарков.

В ответ Сэл широко улыбнулся, сверкнув зубами. Кажется, за все десять лет я никогда не видел его таким счастливым. Глядя в ту сторону, где исчезла в толпе широкая спина Пауло, он сказал:

– С некоторых пор мне нравится дарить подарки – оказывается, это гораздо приятнее, чем их получать. К тому же я уверен, что Пауло распорядится машиной гораздо лучше, чем я.