Алгебраист - Иэн Бэнкс

«Кверсер и Джанат. Вернуть ваш мантийный шарф».

Старый насельник, чуть дернувшись, откатился немного назад и посмотрел вниз на Фассина.

«Должен вам сообщить, что это был великолепный мантийный шарф».

Он вернулся на прежнее место и снова уставился в бесконечный поток облаков и звезд, дней и ночей.

«Он бы мне здесь пригодился. Тут ветрено».

— Куда?

— Куда вам надо?

— Хострум, неподалеку от Аополейина, — сказал Фассин.

— Мы знаем, где Хострум.

— Мы не глупые.

— Это я не глупый. А Джанат — кто его знает.

— Я, общаясь с тобой, полностью получил мой креат-минимум бестолковости.

— Прошу простить моего напарника. Мы спрашивали у вас подтверждение, потому что были потрясены вашей невыразимой непохожестью на что бы то ни было. Итак, вам нужен Хострум?

— Да, — сказал Фассин.

— И послал вас Зоссо.

— Все еще переживает из-за своего дурацкого шарфа.

— Ну, по крайней мере, это неплохой пароль.

— Хострум.

— Хострум.

— Нет проблем.

— С «как» тут нет никаких трудностей, вопрос «зачем».

— С «как» все просто.

— С «как» все просто. Проблема определенно в «зачем».

— Типа «зачем дергаться».

— Типа «зачем нам это вообще».

— Так зачем?

— Риторический вопрос.

— Это должно быть общее решение.

— Абсолютно.

— Зоссо просит.

— Да, Зоссо.

— Так мы поможем?

— Мы могли бы отдать ему его мантийный шарф.

— А был там вообще какой-то шарф?

— Настоящий шарф?

— Да.

— Ну, раз уж ты спрашиваешь.

— Какая разница.

— Вообще не об этом речь.

— Кто бы говорил.

— Зоссо. Просьба о путешествии. Этот господин человеческого рода в своем э-костюме-газолете.

— Гм-гм, — сказал Айсул.

— И его друг.

— Не забудем про его друга.

— И наставника, — заметил Айсул.

— Да, и это тоже.

— Так мы да или нет?

— Вот в чем вопрос.

— Так мы да-да или мы нет-нет?

— Да. Нет. Выбери одно из вышеназванных.

— Вполне.

— Именно.

— Не извольте торопиться, — пробормотал Айсул.

Они находились в вертобаре в Эпонии, шаровидном клейкогороде в пустыне близ Северного полярного круга, где хаотично бурлили холодные газовые массы. Предоставленный им реактивный клипер в меру сил изобразил из себя суборбитальный корабль — как пущенный по воде плоский камень, произвел серию заатмосферных прыжков, потом замедлился, начал опускаться и причалил к хрупкой облакообразной структуре огромного города, занимающего сотни кубических километров холодного застоявшегося газа всего в пятнадцати тысячах километров от Северного полюса планеты-гиганта. Они нашли Кверсера-и-Джаната в вертобаре «Жидкая бездна». Валсеир отказался, а Айсул и Фассин залезли в снаскокон, получили достаточное ускорение, после чего — не без головокружения — присоединились к двум уракапитанам в их кабинке.

Фассин никогда прежде не встречался с уракапитанами. Он слышал о них и знал, что они почти всегда находятся в экваториальной полосе, но они были неуловимы, даже застенчивы. В прошлом он много раз пытался встретиться с каким-нибудь уракапитаном, но каждый раз неизменно что-то мешало, часто — в последний момент.

Вертобар крутился как сумасшедший, дергался, петлял, вращался на крайне высоких скоростях, отчего казалось, будто город за каплевидными алмазными стенами вращается с явным намерением сбить с толку посетителей бара, смотрящих наружу. Эффект был сильным и преднамеренным. У насельников был превосходный вестибулярный аппарат, и нужно было сильно постараться, чтобы у них закружилась голова. Развлечься по-аборигенски означало покрутиться как следует, поскольку это в конечном счете вело к глубокому, головокружительному отключению от реальности окружающего мира. А если при этом принимать наркотики, то удовольствие еще усиливалось. Однако Фассину показалось, что, пока они петляли, направляясь через почти пустой вертобар к кабинке уракапитана, Айсул несколько посерел.

— Вы в порядке?

— В полном.

— Вспоминаете путешествие сквозь стену шторма на «Поафлиасе»?

— Вовсе не… Ну, немного. Гмм. Может быть.

Кверсер-и-Джанат, уракапитаны, были одним целым. Они выглядели как один большой насельник более или менее зрелого возраста, но были двумя разными личностями — по одному в каждом диске. Фассин уже слышал о насельнических истиннодвойнях, но пока ни разу не встречал. Обычно мозг у насельника размещался чуть в стороне от центрального хребта, в центральной, самой толстой части диска — обычно левого. Насельники с правосторонним мозгом составляли около пятнадцати процентов от всего населения, хотя от планеты к планете эта цифра менялась. Очень, очень редко в одном существе развивались два мозга, и тогда в результате получалось что-то вроде Кверсера-и-Джаната. Двойню прикрывали сверкающие одеяния с лоскутами — где прозрачными, где сетчатыми — на ступичных органах восприятия, а часть одежды над наружной сенсорной бахромой была тоже прозрачной, но затененной.

— Не очень-то много вы там увидите.

— Если мы еще возьмем вас.

— Да, если только мы решим вообще взять вас, что ни в коем.

— Случае не гарантируется.

— Ничуть не гарантируется. Решение еще не принято.

— Еще обдумывается.

— Абсолютно. Но.

— В любом случае.

— Вы почти ничего не сможете увидеть.

— Да, это мало похоже на экскурсию.

— Или на круиз.

— Ни на то ни на другое.

— И вам придется все выключить.

— Все, кроме биосистем.

— По меньшей мере.

— Но не забывайте про «если».

— Большое «если».

— Если мы вас возьмем.

— Кажется, мы поняли, о чем речь, — сказал Фассин.

— Хорошо.

— Блестяще.

— И когда мы можем ожидать решения? — спросил Айсул.

Он направил свой правый бахромосенсор внутрь, отчего видел только одним. То же самое, как если бы пьяный человек закрыл один глаз.