Фантазмы - Василий Головачев

— Я в таком же положении, — остался невозмутимым Утолин. — Прошу прощения за доставленные неудобства.

— Хороши неудобства! — фыркнул Кирилл. — Либо пуля в спину, либо подстроенная автокатастрофа!

— Будем держаться вместе — выживем. Итак, Лаврик, подумал? Когда ждать окончательного результата?

— Недели две… — пробормотал Киндинов, закрывая глаза. — Если мне будет предоставлена аппаратура и время…

— Компьютер я тебе обеспечу, место тоже. Возьми отпуск на работе, придется посидеть в подполье.

— Мне не дадут.

Утолин посмотрел на Кирилла.

— Поможете ему?

— Не вижу надобности, — сухо отрезал Тихомиров. — Он выходит из ваших… потусторонних игр. Если хочет сохранить шкуру.

— Уже поздно, к сожалению, — скривил губы капитан. — ПСП его не отпустит, а тем более Пес. От того, как скоро он закончит расчеты, зависит не только его и моя жизнь, но и ваша тоже. — Утолин помолчал. — И жизнь вашей жены. До встречи.

Он исчез. Тихо хлопнула входная дверь.

— Чтоб ты сто лет жил! — пробормотал Кирилл, сдерживая более крепкое выражение, и добавил: — И двести раком ползал!

Лаврентий засмеялся, но тут же умолк, зашипев от боли в разбитых губах.

— Вот сволочи! Смеяться не могу… губы в лепешку… На чем вы остановились?

— Ложись спать, я постелю тебе на диване. Надеюсь, ПСП не знает, где мы находимся. Утром поедем на работу и будем думать, как выйти из положения с минимальными потерями.

— Меня уволят…

— Это было бы только справедливо, — отрезал Кирилл. — Влез в дерьмо — сам и вылезай.

— Ты мне… не поможешь?

Кирилл посмотрел на Лаврика, имевшего жалкий вид, и подумал, что за последние сутки уже второй человек просит его о помощи. Первой была Лилия. Интересно, где она сейчас? И с кем?..

— Помогу, — со вздохом ответил он, вдруг ощутив навалившуюся усталость.

Через несколько минут оба спали.

А из кармана куртки Лаврентия выползла муха и начала облет квартиры.

Муху Кирилл обнаружил, готовя на кухне завтрак: яичница из шести яиц — на двоих, бутерброды и кофе. Муха ползала по потолку и наблюдала за действиями хозяина, спокойно занимаясь чисткой крыльев. Кирилл удивился, заметив насекомое: мух у него отродясь зимой не водилось. Потом вспомнились жужжащие создания, барражирующие пространство квартиры Киндинова, и Кирилл насторожился. Смешно было представить мух в роли подглядывающих и подслушивающих устройств, но земные инженеры уже вплотную подобрались к нанотехнологиям, и исключать возможность использования насекомых в целях разведки было нельзя.

Кирилл изловчился, поймал муху, внимательно рассмотрел непрошеную гостью, ничего похожего на микроаппаратуру не обнаружил и шмякнул жирную тварь об пол.

Лаврик утром выглядел не лучше, чем ночью. Пришлось дать ему глоток коньяка и запудрить синяки на лице, чтобы не так бросались в глаза.

Разговаривали мало. Оба понимали, что разговор с начальством предстоит нелегкий, правдивое изложение событий исключалось, а придумывать правдоподобную историю не хотелось. В таком двойственном расположении духа Кирилл и поехал на работу к девяти часам утра с приунывшим Лавриком на заднем сиденье, на лице которого была написана покорность судьбе. С синяками и запекшимися губами он был похож на бомжа, подравшегося с приятелями, а не на интеллигента, специалиста по информационным технологиям.

Директор ФСФР генерал Солтанов Михаил Трофимович принял их в десять часов утра, сразу после короткого селекторного совещания. Кивнул на стулья у стола для деловых встреч, упиравшегося в стол хозяина кабинета, образуя букву «Т». Кирилл и Лаврик сели.

— Слушаю вас. — Солтанов бросил на Киндинова вопросительно-неодобрительный взгляд. — Что это с вами, Лаврентий Павлович? В хоккей играли?

Киндинов беспомощно посмотрел на Кирилла.

— Результат защиты чести и достоинства, — сказал Тихомиров. — Лаврентий Павлович попал в неприятную компанию, где он не пользуется таким же авторитетом, как на работе, и вынужден был доказывать свое право на свободу. В связи с чем, по моему глубокому убеждению, ему требуется отпуск.

Директор иронически приподнял бровь.

— А при чем тут вы, Кирилл Иванович? С каких это пор вы стали переводчиком и адвокатом Лаврентия Павловича? Почему вы беспокоитесь за него? И почему он сам молчит? Язык проглотил?

— Я… виноват… — забормотал Лаврентий.

— Ему грозит опасность, — перебил компьютерщика Кирилл. — Лаврик… э-э… Лаврентий Павлович остро нуждается в отдыхе и опеке. Я считаю его ценнейшим работником, которому нет равных в альтернативных службах.

— Мы знаем, что ему нет равных. И тем не менее вы что-то скрываете, Кирилл Иванович. Скажите прямо, в чем дело?

Кирилл выдержал подозрительный взгляд Солтанова, поглядел на потеющего и сопящего Лаврика.

— На него оказывается давление, Михаил Трофимович.

— Кем, по какой причине?

— Дайте мне пару дней, я разберусь и доложу. Но все-таки разрешите ему уйти в отпуск.

— Он не за границу часом скрыться решил? — позволил себе пошутить директор. — Может, возьмем с него подписку о невыезде?

Кирилл вежливо улыбнулся.

— Мои парни присмотрят за ним.

— Хорошо, пусть отдыхает. Недели хватит? Сам понимаешь, работы много, а заменить его некем.

— Дней десять.

— Хорошо, даю десять дней. Ну, а сам-то что молчишь? — обратился Солтанов к Лаврентию.

— Извините, Михаил Трофимович, — бледно улыбнулся Лаврик. — Я думаю…

— Если бы ты думал, — осуждающе покачал головой директор, — с синяками на лице не ходил бы. Все, идите. Скажете Долгову, что я разрешил взять отпуск за свой счет. Но только с завтрашнего дня.

Визитеры поднялись, дружно сказали «спасибо!» и вышли. Особенно был доволен Кирилл тем, что не пришлось докладывать директору о происшедших событиях, а главное — о «подпольной» деятельности Лаврика и о ее результатах.

— Иди в отдел, — произнес он. — Заканчивай и сдавай служебные дела, объясни Долгову, что у тебя плохо со здоровьем, жди меня. И дай ключи от квартиры.

— Зачем?

— Посмотрю, что там творится после вчерашнего, не оставили ли твои друзья сюрпризов. Уж больно тихо все, словно ничего не случилось. А ведь я милицию туда вызвал.

Лаврентий протянул полковнику ключи от квартиры. В коридоре управления они расстались. Компьютерщик повернул налево, где располагался аналитический центр, Тихомиров — направо и вниз, на первый этаж, к отделу хозяйственного обеспечения, среди помещений которого находился и отдел оперативного реагирования.