Фантазмы - Василий Головачев

— Неужели такое возможно? — удивился Кирилл.

— Более чем. Игорь сказал, что он был против запуска этой подпрограммы, так как она ведет к свертке всего игрового объема, но оператор более высокого ранга разрешил ее включение.

— Что еще за подпрограмма? Что он имел в виду?

— Ты разве с Игорем не говорил на эту тему?

Кирилл вспомнил, какую ересь нес Утолин об устройстве Вселенной, улыбнулся.

— Он утверждал, что Земля когда-то была плоской.

Лилия осталась серьезной.

— Так оно и было. Смысловые поля древних людей и современников если и не противоположны, то весьма несхожи. Со временем меняются понятия, термины, языки, мораль, психика, темы общения, взгляды, сумасшедшие идеи овладевают массами — и в результате меняется наша Вселенная! Раньше Земля действительно была плоской и стояла на трех китах.

Кирилл скептически хмыкнул.

— Твой Утолин сказку сочинил, а ты поверила.

— Во-первых, он не мой, во-вторых, это не сказка. Просто ты — человек этой реальности, поэтому тебе трудно принять на веру концепции иного устройства Мироздания.

— А ты, значит, эту концепцию приняла.

— Не смейся. Игорь привел кое-какие интересные факты, и я поверила, хотя принадлежу к той же реальности, что и ты.

Зазвонил телефон.

Лилия встала, взяла трубку, выслушала, молча положила обратно.

— Вот что, Кир… — Она запнулась, изогнув бровь: когда-то она называла его именно так.

Он улыбнулся.

— Продолжай, мне нравится, когда меня так называют.

— Женщина?

— Может быть.

— Ты не женился из-за меня?

— Давай о другом.

— Хорошо. — Глаза Лилии вспыхнули, но она тут же справилась с собой. — Я должна на час уйти, потом поговорим обо всем. Кофе еще хочешь?

— Прежде вопрос: ты давно знаешь капитана?

— Это любопытство или?..

— Или, — засмеялся Кирилл. — Ревность. Шутка. Ты давно его знаешь?

Лилия нахмурилась, взгляд ее потух.

— Он… нашел меня после гибели мужа. И спас от смерти.

— Расскажешь?

— Как-нибудь в другой раз. Все, мне надо идти. Располагайся как дома. — Лилия потянулась, и сердце Кирилла дало сбой, так она была соблазнительно хороша. — Никуда не уходи, это важно.

Она вышла.

Кирилл проводил ее взглядом и подумал, что его сердце — линия, уходящая в прошлое, на том конце которой осталась жена. Но, может быть, все еще можно вернуть? Иначем чем объяснить, почему она краснеет под его взглядом как девочка? Может, не все еще потеряно?

Вспомнился известный романс:

Но и она печальна тоже,

Меня позвавшая любовь.

А под ее атласной кожей

Течет отравленная кровь…

Под его кожей тоже течет отравленная кровь, отравленная прежде всего его фантазиями и ее ревностью. Хотя Лиля никогда не отрицала, что ушла от него из ревности. По любви ли?..

Что-то вдруг изменилось в комнате.

Кирилл насторожился.

Вздрогнул пол. Конвульсивно изогнулись стены холла. На мгновение все три лампочки люстры расплылись в язычки светящегося тумана. Со второго этажа донесся звук лопнувшей струны и приглушенный возглас Лаврика. Кирилл вскочил, бросился из гостиной к лестнице, уже понимая, что компьютерщик запустил свою программу ПН и получил результат, удививший его самого.

Ступеньки лестницы под ногами шатались и корчились как живые, стены гнулись, потолок дымился и стекал вниз струйками дыма, однако Кирилл все же добрался до кабинета хозяина коттеджа и толкнул дверь от себя… с удивлением глянув на вмятину в белом прямоугольнике. Повернул ручку, легко выломав ее, ударил ногой по филенке двери и уже почти спокойно воспринял происшедшую с дверью метаморфозу.

Нога вошла в плиту со звуком вытаскиваемой из бутылки пробки, по двери пробежала двойная волна сотрясения, и она рухнула на пол грудой белых перьев, фестонов и пузырей. Кирилл отбросил дверную ручку, ворвался в комнату и едва успел ухватиться за вздрагивающий под рукой косяк двери.

Пол в комнате отсутствовал!

Лаврик сидел в кресле, которое опиралось на удивительный, уходящий в черную шевелящуюся бездну ажурный корень, по мере углубления в бездну наливающийся багровым, малиновым и коричневым свечением. Точно на таком же «корне» стояли стол с компьютером, стойка процессора, книжный шкаф и диван.

Стены комнаты также уходили вниз, будто первого этажа в доме не существовало, и заканчивались лохматыми сосульками, которые постепенно утрачивали плотность и превращались в тающие струи сизого дыма.

Изменилась и форма стола с компьютером. Стол теперь напоминал гриб с перепончатой шляпкой, а монитор врос в него огромным живым глазом на стебельке, и в его зрачке на фоне вспыхивающих паутинок и каких-то расползающихся знаков медленно вращался багровый значок в форме паука и человеческого черепа.

Лаврик сидел, вцепившись руками в край стола, и дивился на экран, изредка тыкая пальцем в клавиатуру, напоминающую теперь панцирь черепахи. При каждом его движении экран вспыхивал, передергивался, и вместе с ним вздрагивало все помещение, превратившееся в жуткую бесконечную шахту.

— Выключи! — рявкнул Кирилл.

Компьютерщик оглянулся. Его лицо пошло красными пятнами возбуждения, и на нем был написан восторг пополам с изумлением.

— Иваныч, получилось! — ликующе воскликнул он. — Она работает!

— Выключи немедленно!

— Подожди, посмотрим, что будет дальше. Она продолжает работать сама и достраивает себя асимптотически.

— Кто она?

— Программа ПН. Самое интересное, что мы подключились к какой-то чужой сети и качаем оттуда информацию. Похоже, этот алгоритм теперь командует не только информационными потоками, но и законами их передачи.

— Посмотри лучше, на чем ты сидишь!

Лаврентий оторвался от экрана монитора, глянул под ноги, и глаза его расширились.

— Черт побери!

— Вот именно! Выключай, пока в эту дыру не провалился весь дом!

— Да погоди ты, не провалится. Это всего лишь видимость дыры…

Лаврик встал, опираясь ногами на невидимый квадрат пола, но вдруг неловко взмахнул руками и провалился. Вскрикнул, хватаясь за подлокотник кресла. С трудом удержался в воздухе, повиснув на одной руке. Пальцы его побелели, но сил удержать тело на весу не хватало, и рука постепенно сползала, чтобы сорваться с ручки и…