Драгоценности - Джоанна Кингсли

Пет присела на край кровати и взяла Джесс за руку. Повинуясь внезапному импульсу, она тихо заговорила:

– Хорошо же ты отметила мое возвращение домой, малышка. Я так надеялась… стать крестной матерью… Черт побери, Джесс, я не могу потерять тебя. Как ты думаешь, сколько у меня друзей? Что он сделал с тобой, Джесс? Неужели так боялся потерять даже часть денег, что убил жену и ребенка?

В дверь заглянула медсестра.

– Извините. Вы мисс д'Анжели? Вас к телефону. Пройдите к посту…

Пет опустила руку Джесс на простыню.

– Он заплатит за это, Джесс!

Пет ожидала услышать голос Лотти, единственной, кто знал о ее возвращении. Только она могла догадаться, что Пет первым делом отправится в больницу.

Но это была не Лотти.

– Я так и знал, что ты здесь.

Мгновенно узнав этот голос, Пет потеряла дар речи.

– Эй, – позвал он, – ты еще здесь?

– Здесь, – выдавила Пет.

– Мне хотелось поддержать тебя, – с сочувствием сказал Люк. – Сейчас тебе несладко.

– Настоящий ад. Но мне легче, когда я говорю с тобой.

– Есть ли шансы?

– Не думаю. Ее поддерживает аппаратура.

– Держись, Пет. Я понимаю, как много значила для тебя Джесс.

– Помнишь, о чем мы спорили в день их свадьбы?

– А как же! Временами я даже спрашивал себя, не допустил ли страшную ошибку, открыв рот. Если бы я промолчал, то мы…

– Нет, ты был прав. У меня не хватило здравого смысла прислушаться к тебе и смелости поговорить об этом с Джесс…

Впервые с того момента, как Пет узнала страшную новость, она расплакалась. Но плакала Пет не только об умирающей подруге, но и о том дне, когда потеряла любовь Люка.

– Пет… Я могу приехать… Если я нужен тебе…

– Нужен мне? Я так давно жду тебя… – Она больше не сдерживала чувства, с которыми боролась много лет. – Приезжай, дорогой! Приезжай.

Люк молчал. Неужели передумал?

– Люк?

– Я здесь. Какими же мы были дураками! Сколько лет потеряли из-за гордости, страха и…

– Мы потеряли только время, но, слава Богу, не друг друга, – оборвала его Пет. – Собирай вещи. Ты нужен мне здесь.

– Дай мне время до завтра. И, Пет…

– Да?

– Скажу, когда приеду.

Пет улыбнулась и положила трубку. Она уже знала, что скажет ей Люк.

И следующий день Пет провела в больнице. Утром она зашла в «Тезори», чтобы решить накопившиеся за время ее отсутствия вопросы или по крайней мере отложить их еще на один день. Пет ни о чем не договорилась с Люком, но знала наверняка, что он приедет в больницу.

Он вошел в палату уже на закате. Высокий, загорелый, сильный и прямой человек, с которым хорошо быть рядом.

Пет поднялась. Они немного постояли, обнявшись и глядя на Джесс.

– Поехали домой, – сказал Люк. Казалось, он никогда не уходил.

В такси они обменялись последними новостями. Робби обратил внимание Люка на статью в «Пипл», посвященную невероятному успеху американского филиала «Тезори». И все же Люк с удовольствием слушал все подробности. Это разительно отличалось от его былого отношения к работе Пет. «Надолго ли? – подумала она, но тут же одернула себя: – Сомнениям уже нет места».

Люк сказал, что продает свое дело большой компании, где найдется место и Робби. Ничто теперь не мешало ему переехать на запад.

– Мне нужно несколько недель, чтобы закончить переговоры. А потом я могу поселиться здесь.

– Ты приедешь ко мне?

– Ну ты же не можешь руководить магазином по телефону.

Казалось, он готов на любые уступки. Как только дверь квартиры закрылась за ними, они упали друг другу в объятия.

– Я люблю тебя, Петра д'Анжели, – сказал Люк. – Я люблю тебя такой, какая ты есть.

Проходили месяцы, но Джесс по-прежнему была в коме, что крайне удручало Пет, хотя все остальное, казалось, наладилось.

Люк почти год ездил в Калифорнию, а потом обосновался в Нью-Йорке. За свою компанию он получил почти сто миллионов долларов. Эти деньги и те, что достались ему в наследство, он вложил в фонд, финансирующий различные проекты, начиная от спасения амазонских лесов до строительства больниц в странах Африки. Люк часто путешествовал, но, возвращаясь домой, проводил все время с Пет.

«Тезори – Нью-Йорк» процветал. Пет была все так же увлечена работой, но Люк больше не осуждал ее за то, что она служит привилегированному меньшинству. Чтобы предотвратить размолвки, Пет помещала большую часть своего жалованья в различные благотворительные фонды.

Когда прибыль стала расти, Пет предложила расширить американский филиал «Тезори», но этому неожиданно воспротивился Антонио Скаппа.

– Ты и так слишком занята, – сказал он ей по телефону и категорически отказался открывать новые магазины в Чикаго, Беверли-Хиллз или Нью-Йорке.

Это очень удивило Пет, поскольку в Европе сеть «Тезори» расширялась и сам Скаппа не раз говорил ей, что хочет стать первым в своем деле. «Дай мне волю, – думала Пет, – и я уничтожила бы конкурентов по эту сторону Атлантики». Со временем ее недоумение сменилось гневом. Достигнув успеха, она считала, что заслужила право определять стратегию развития филиала. Несколько раз Пет звонила в Женеву и предлагала Скаппе встретиться, но он ссылался на занятость. Этот человек явно избегал ее.

Пет была разочарована и неудачными поисками драгоценностей Ла Коломбы. Вначале, правда, все выглядело не так удручающе. Пет поручила частному детективу отыскать следы Фармера. Проштудировав тюремные записи, детектив обнаружил, что одним из свидетелей по делу Джеральда Фармера выступал его сын Джон. Это же имя значилось в списках посетителей тюрьмы. После смерти отца Джон забрал останки и собирался перевезти их на родину, в Амстердам.

Узнав об этом, Пет поехала к деду в надежде, что он вспомнит таинственного мистера Фармера.

– Он изготовил половину бутылочки, дед, и сделал это блестяще. Должно быть, этот человек отличался недюжинным талантом и был известен в своем деле.

Но Джозеф покачал головой:

– Прости меня, Пет, но я не помню никого с такой фамилией, по крайней мере в Роттердаме.

– Фармер родом из Амстердама. Перед войной было немного таких, как он. Наверняка коллеги помнят его… – Восьмидесятилетний Джозеф не жаловался на здоровье, но вот память стала слабеть. – Подумай. Может, один из твоих друзей…

– Бесполезно, Пет. Ты сама сказала, что имя, возможно, вымышленное. Джеральд Фармер – не голландское имя. Твой лорд мог не расслышать, или это была английская версия голландской фамилии, например, Фермер, Фроммер, Ферне… – таких имен дюжины в Голландии.