Фантом. Последние штрихи - Томас Тессье

из ящиков и отнес в крипту. Там выпустил оставшийся воздух из их легких, чтобы тела не раздулись, как воздушные шары. Потом столкнул трупы в яму с негашеной известью. Яма поглотила их, и я представил себе, как под кожей Лондона набухает бесконечный нарыв смерти, который все никак не вскроется. Я закончил и присел отдохнуть. Тело болело, и мне закралась в голову мысль нырнуть в яму и поплавать вместе с трупами. Но мучительная смерть в мои планы точно не входила.

Я намеревался разобрать ящики и систему жизнеобеспечения, но совершенный мной геноцид в миниатюре полностью меня вымотал. Я с трудом поднялся наверх, нашел Лину и рухнул в ее объятья. Из ванной доносилось хриплое дыхание Нордхэгена.

– Готово, – сказал я ослабевшим голосом. – С ними покончено.

Лина убрала волосы у меня со лба и взяла мое лицо в ладони. Она отвела меня в свободную спальню и помогла снять одежду. Потом откинула одеяло и уложила меня на кровать, лицом вниз. Вышла из комнаты, но вернулась минуту спустя, и я услышал, как ее туфли со стуком упали на пол. Она села на меня и начала растирать мое тело спиртом, холодным и расслабляющим. Она изгнала демонов, поселившихся в моей шее, спине, руках и плечах. В какой-то момент я заснул глубоким сном без сновидений.

Первым, что я увидел, когда открыл глаза, было уродливое голое тело Роджера Нордхэгена. Он стоял, шатаясь, в дверном проеме с выражением полной растерянности на лице. Я в ужасе вскочил с кровати, но он никуда не собирался. Его качнуло, он часто заморгал и рухнул на пол. Я выругался, дотащил его до ванной комнаты, засунул его в ванну и дал еще снотворного. Плевать, если эта доза его убьет, мне больше не хотелось видеть его в вертикальном положении.

Лина спала в кресле. На столе рядом с ней стоял будильник, и я увидел, что он сработает через пятнадцать минут. Было не по себе от ярости и страха. Хотелось разбить будильник о стену и наорать на Лину. Но потом я заметил, что на улице светло. Время на часах показывало три пятнадцать. Я проспал почти двенадцать часов. Неудивительно, что она заснула. Ей и следовало меня разбудить. Хорошо, что она не забыла поставить будильник. Ярость отпустила, но страх остался. Уже второй раз наш план оказался под угрозой, еще более серьезной. Я не хотел выговаривать Лине, чтобы не расстраивать ее, но нам следовало тщательнее согласовывать наше расписание.

Зазвонил телефон, и я воскликнул от удивления. Через несколько секунд раздалась оглушительная имитация звона Биг-Бена. Кто-то нажал на кнопку дверного звонка.

– Я открою, – сказала Лина, которая сразу же проснулась. – Не отвечай на телефон. – Она поспешила из комнаты.

Я не мог вынести звук телефонного звонка, поэтому выбежал из спальни, закрыв за собой дверь. Вошел в ванную комнату и посмотрел на Нордхэгена. Очнись, думал я, давай, очнись сейчас же. Я сжал руки в кулаки. Нордхэгену повезло, что он был в отключке. Если бы он открыл глаза прямо сейчас, я бы раскроил его череп о смеситель.

– Всего лишь почтальон, – сказала Лина, сонно улыбаясь. – Принес пару посылок с образцами лекарств. Роджер постоянно их получает.

– Может, нам следовало ответить на телефон?

– Нет, ничего страшного. Но если он опять зазвонит, я сниму трубку. Меня они знают, а тебя нет.

– Кто они?

– Не важно, – сказала Лина. – Знакомые. У Роджера много знакомых, и они постоянно приглашают его то на обед, то на какие-то мероприятия. Не волнуйся, я разберусь.

– Думал, он не участвует в светской жизни.

– Так и есть. По крайней мере, не часто. Вернее, очень редко. Таким образом ему удавалось поддерживать социальные контакты, одновременно создавая образ труднодоступного, загадочного человека.

– Умно, – сказал я.

– Он очень умный. Все привыкли, что он редко присутствует на светских мероприятиях. Я поддерживала его образ. Это шло на пользу бизнесу. Некоторые клиенты выбирали его не только из-за квалификации, но и из-за таинственности.

– И нам это тоже на пользу.

Наконец сработал будильник. Лина успела выключить его до того, как я разбил проклятую штуковину о стену. Мы посмотрели друг на друга и рассмеялись, как дети, которым удалось избежать наказания за шалость. Лина подошла ко мне, и мы обнялись. Я знал, что еще ничего не кончено, но ситуация под нашим контролем.

– Ты уверена, что ему больше некому звонить? У него нет близких друзей?

– Нет, за все время нашего знакомства друзья с ним не связывались.

– А как долго вы знакомы?

– Достаточно, чтобы узнать, что друзей у него нет.

– Хорошо. Я дал ему снотворное несколько минут назад. Какое-то время он нас не побеспокоит.

Мы пошли в свободную спальню. Я еще не оделся. Лина разделась. Мы залезли под одеяло, поцеловались и обнялись. Секс нам сейчас был не нужен. Мы просто делились друг с другом теплом и провели около часа в сонном, расслабленном состоянии.

Худшее позади, пытался убедить себя я. Что бы ни произошло в будущем, оно не сравнится с тем, через что я прошел, когда избавлялся от трупов в погребе. Когда придет час разделаться с Нордхэгеном, это будет так же легко, как прихлопнуть комара.

– Присмотри за ним, – сказал я Лине перед тем, как пойти вниз. – Проверяй не только, спит ли он, но и дышит ли. Меня беспокоит, что из-за снотворного у него может начаться рвота и он может ею захлебнуться.

Эта мысль меня сильно беспокоила, поэтому в погребе я отрезал кусок от пластиковой трубки, отнес его Лине и объяснил, как им пользоваться в экстренном случае. Я боялся, что, пока она сбегает за мной, драгоценное время будет упущено.

На следующей стадии плана требовалось много физического труда. Я должен был разобрать сложную конструкцию Нордхэгена: стол, ящики, консоль, систему жизнеобеспечения. Начал я с ящиков. Это была медленная, изматывающая работа, а после месяцев ночных попоек я был не в лучшей физической форме. Приходилось часто делать паузы, чтобы перевести дух. Вскоре вся моя одежда промокла от пота. Из погреба на крышу здания вела вентиляционная шахта, и я подумывал, не поджечь ли мне деревянную конструкцию. Она сгорит, и огонь не пойдет дальше каменного подвала. В итоге я решил этого не делать. На улицах Мейфэра было многолюдно в любое время суток, и дым, идущий из трубы на крыше дома, привлек бы внимание.

Поэтому я стучал молотком, пилил и опять стучал молотком. Самым сложным было разобрать места стыков, соединенных болтами. К счастью, их имелось немного. Я