Танки решают все! Битва за будущее - Константин Мзареулов

— Мы с ним в боях за Чернигов отработали взаимодействие. Танки и пехота наступали, прижимаясь к разрывам.

— Дивизион будет работать на тебя. — Командарм понял идею. — Как намерен действовать?

— Надо еще на брюхе поползать и в бинокль посмотреть, — дипломатично начал Часов. — Но, в общем, думаю ударить одним батальоном с фронта, вторым — левее, раздавить пушки и вывести пехоту во фланг и тыл обороняющимся. Если бой затянется, введу третий батальон. Если пойдет гладко — третий батальон с автоматчиками без задержки брошу на Сартану. В деревню танки не пущу, там пехота сама справится.

Разволновавшись, комкор потребовал растянуть танки в линию на всем фронте наступления двух бригад, но старый танкист Павлов отрезал:

— Моряки справятся сами — там гарнизоны слабые, а местность для танков неудобная. Только имей в виду, Часов, не зарывайся, береги танки для главного дела. Завтра утром тебе вводить в прорыв бригаду Манаева и две дивизии.

На сей счет у Лехи появились некоторые идеи, но говорить об этом было рано. Поскольку в автобусе присутствовали начальники разведки корпуса и армии, он поинтересовался, что известно про систему обороны Тартаны. Ему дали нарисованную от руки схему местности с помеченными позициями малокалиберной артиллерии, расположением дзотов и траншей для пехоты. Полковник из армейской разведки добавил, что его люди вроде бы видели в Сартане самоходки, но количество и тип определить не сумели.

Вопрос о снабжении генералы слушать не захотели — сами знали, что проблема стоит остро. Макаренко заверил, что ночью, как только стемнеет, в порт придет танкер и баржи с боеприпасами.

Когда Часов, откозыряв, попросил разрешения идти, Павлов осведомился, знаком ли он с подполковников Манаевым.

— Вроде бы толковый командир, — Алексей слегка дернул плечом. — Видел его однажды в бою — спокойно дерется, умело. С тех пор наверняка больше опыта набрал.

— Это хорошо. — Командарм вздохнул. — Только бригада у него слабенькая — «тридцатьчетверок» и «пятидесяток» поровну. А в бригаде Смирнова и вовсе нет средних танков. Так что, если «кошки» пойдут в контратаку, вся тяжесть на твоих «мамонтов» ляжет. Можешь идти, подполковник.

Поползав с биноклем по пригорку возле переднего края, Часов рассмотрел полезные подробности. Во-первых, перед батареей румынских 75-мм пушек протянулся глубокий овраг, труднопроходимый для ИСов. Во-вторых, высотка левее батареи быстро превращалась в опорный пункт с дзотами и малокалиберными противотанковыми орудиями. Засевший там батальон, если оставить его без внимания, вполне мог положить огнем во фланг немало наступавшей на Калиновку пехоты.

Комбриг 126-й оказался рядом — изучал поле в стереотрубу. Идею Часова он воспринял без энтузиазма, потому как бригада была пятибатальонного состава, и лишних подразделений не имелось. Тем не менее с болью в печенке и после недолгого ворчания, полковник согласился выделить один батальон для захвата высоты.

Под грохот начавшейся артподготовки Часов распределил между комбатами полосы наступления и вернулся к своему танку.

— Совсем про нас командир забыл, — громко посетовал Коротков. — Я уж думал, без тебя в наступление пойдем.

— He шуми, — тоже громко сказал мехвод Горшин. — Живой-невредимый вернулся — и лады. Может, расскажет, зачем его на самолете увезли.

— Будет вам, замотался с делами — потому и не мог дойти, — буркнул смущенный Часов. — А рассказывать особо нечего. Вызвали на КП фронта, поставили задачу. И хватит об этом.

Полчаса артподготовки приближались к завершению. Дивизион Осянина уже перенес огонь, забрасывая минами опорный пункт пехоты и батарею. Зарядив ракетницу, Часов поднял руку повыше и нажал на спуск. В небо взметнулись три красных огонька — традиционный сигнал атаки.

Справа от командирского танка двинулся на деревню батальон Литвина. Слева, держа направление на укрепленную высоту, поползли на первой передаче танки Сазонова. Машина командира полка и три ИСа филимоновского взвода пошли в промежутке, нацелясь на позицию шестерки пушек, прикрытую ротой румынской пехоты.

Мины точно ложились вокруг неприятельских орудий, и под таким обстрелом артиллеристы не высовывались, а забились в окопы и щели, пережидая огневой налет. Окопавшиеся впереди батареи пехотинцы вяло постреливали из пулеметов и противотанковых ружей в надвигавшиеся «мамонты», однако несколько осколочно-фугасных снарядов привели их в чувство. Смекнув, что большие стальные машины поразить пулями не удастся, румыны не стали искушать судьбу, поспешно покинув обреченную позицию.

Леха почему-то вспомнил Халхин-Гол, где в его БТ попала очередь японского противотанкового пулемета. Спасся он тогда, прямо скажем, чудом: громадная пуля прошла между ним и наводчиком Перцовым. Смешной был паренек, где он сейчас…

Расчищая дорогу короткими пулеметными очереди, танки проутюжили траншею с неуспевшими убежать солдатами. Метров через сто Часов приказал Горшину остановиться, чтобы не свалиться в овраг. Соседние танки, повторяя действия командира, тоже встали.

— По пушкам, огонь, — скомандовал Алексей в микрофон рации. — Степа, осколочный.

Четверка ИСов стояла буквально в полукилометре от батареи, расстреливая пушки прямой наводкой, словно на полигоне. Одно орудие было подбито еще во время артподготовки, два других танкисты вывели и строя первыми же снарядами. Еще несколько выстрелов — четвертая пушка подпрыгнула от близкого взрыва и неловко задрала ствол к небу, как зенитка. Прислуга остальных орудий разбежалась, так что батарея более не представляла тактического интереса.

Алексей выглянул из башни, прикрываясь крышкой люка. Пехота подтягивалась перебежками, накапливаясь повзводно позади линии танков. Батальон Литвина приближался к окраине деревни, расстреливая огневые точки, оборудованные в добротных каменных и кирпичных строениях. На левом фланге Сазонов методично щелкал дзоты и пулеметные гнезда на высоте. Оборона была, можно сказать, подавлена, пришло время атаковать. Он выпустил три зеленые ракеты — сигнал отбоя для минометчиков.

Как только иссяк минный дождь, пехота устремилась вперед неровными цепями со всеми положенными и неположенными выкриками. Машины Сазонова тоже придвинулись к подножью высоты, но приданный от комбриговских щедрот стрелковый батальон догнал танки. Солдаты шли навстречу смерти, прикрываясь броней ИСов и КВ. Впрочем, атака быстро превратилась в траншейный бой, где танкам тесно.

Тем временем солдаты, наступавшие за небольшим отрядом Часова, ловко набросили на края оврага заранее припасенные доски и перебегали через препятствие по этим ненадежным мостикам. Несколько досок сломались, и не меньше десятка красноармейцев с проклятиями упали на дно балки. Остальные бойцы не стали ждать, пока неудачники выберутся из грязного снега. Развернувшись в цепь и стреляя на ходу, рота продолжала атаку. Со стороны батареи звучали одиночные винтовочные выстрелы, да и те быстро прекратились, когда наступающая пехота ворвалась на позиции румынских артиллеристов.