Смерть и золото - Уилбур Смит

– Останови здесь, – сказал Гарет и слез на мокрую землю, вытащив за собой раса.

– Спасибо, старина. – Он оглянулся на Джейка. – Гони обе машины в Сарди и оставь там этих… – Он кивнул в сторону жалкого груза из раненых. – Попытайся найти подходящий дом для госпиталя. И предоставь эти дела заботам Вики – это удержит ее от глупых выходок. Либо это, либо нам придется ее связать. – Он улыбнулся, но тут же снова стал серьезным. – Попытайся связаться с ли Михаэлем. Сообщи, в каком мы сейчас положении. Скажи, что галла дезертировали и что мне придется здорово потрудиться, чтобы удерживать ущелье еще неделю. Скажи, что нам нужны боеприпасы, винтовки, лекарства, одеяла, провизия – все, что он может прислать. Попроси направить в Сарди поезд с припасами и чтобы забрать раненых.

Он помолчал с минуту, раздумывая.

– Кажется, это все. Сделаешь это, тогда возвращайся. Прихвати с собой столько провизии, сколько сможешь увезти. Полагаю, что большую часть своих припасов мы оставили внизу. – Он посмотрел вниз, в туманные глубины ущелья. – Эти ребята не станут драться на пустой желудок.

Джейк развернул машину и выехал обратно на дорогу.

– Да, и еще одно, Джейк. Попробуй найти для меня хоть несколько сигарок. Я свой запас весь потерял внизу. Не могу же я сражаться, ни разу не затянувшись. – Он улыбнулся и махнул рукой. – Держись, старина. – И, повернувшись, направился к отступающей колонне беженцев, намереваясь ее остановить и направить всех с дороги в подготовленные траншеи, выкопанные и вырубленные в каменистых склонах ущелья, нависающих над двойным поворотом дороги внизу.

– Пошли со мной, ребята! – весело прокричал он. – Кто желает приобщиться к славе предков?

«От генерала Бадольо, главнокомандующего африканских экспедиционных сил в районе Амба Арадам, полковнику графу Альдо Белли, командиру группы в пустыне Данакил в районе Колодцев Чалди.

Момент, к которому мы готовились при планировании операции, наступил, точка. Я намерен атаковать главные силы неприятеля, я уже пять дней держу их под непрерывным обстрелом, точка. Завтра на заре атакую их всеми своими силами, выбью с занимаемых позиций высоко в горах и заставлю отступать по дороге на Десси, точка. Приказываю вам немедленно начать наступление, чтобы оседлать эту дорогу, занять там позицию и перекрыть противнику путь отступления, дабы мы могли ударить по ним с обеих сторон и загнать в капкан».

Сорок тысяч человек засели на Амба Арадам, спрятавшись в своих окопах, траншеях и пещерах. Это были основные силы эфиопской армии, а человек, который ими командовал, рас Мугулету, – самый способный и самый опытный из всех военачальников. Но он был бессилен и не уверен в себе, оказавшись перед лицом такого мощного противника, подвергающего его столь яростному обстрелу и бомбардировке. Он и не предполагал, что ситуация может сложиться таким образом, поэтому и сидел вместе со своими воинами в полном бездействии, стоически ожидая, во что все это выльется. Перед ним не было неприятеля, на которого можно было бы напасть, некого было атаковать, потому что огромные бомбардировщики «капрони» гудели высоко над их головами, а тяжелые пушки, что выпускали по ним снаряды, располагались во многих милях внизу, в долине.

Все, что они могли сделать, так это натянуть свои перепачканные пылью шамма на голову и переждать эти сотрясающие землю и вызывающие ужас взрывы, дыша смрадным воздухом, наполненным дымом и запахом сгоревшей взрывчатки.

Так продолжалось день за днем. Град снарядов и бомб с жутким грохотом сыпался на них сверху, оглушая и ослепляя, пока они не утратили всякое соображение, пока им не стало все безразлично – лишь бы выжить, лишь бы перетерпеть, не думая, ничего не чувствуя, ни о чем другом не заботясь.

На шестую ночь над головами снова раздался рев тяжелых трехмоторных бомбардировщиков, и воины раса Мугулету опасливо высунулись из своих убежищ, разглядывая в небе угрожающие силуэты, темные на фоне серебристого света звезд.

Они уже ждали, что сейчас им на головы снова посыплются бомбы, но бомбардировщики стали описывать круги над плоской вершиной горы; так продолжалось довольно долго, но никаких бомб не падало. Потом бомбардировщики отвернули в сторону, и рев их моторов стих вдали, в светлеющем небе.

Только тогда легкая, почти невидимая коварная роса, которую они разбросали, опустилась из пока еще темного неба и рассеялась по всей округе. Мягко, как цветочные лепестки, она садилась на поднятые вверх лица, попадала в бесстрашно раскрытые глаза, на голые руки, державшие наготове древние ружья и винтовки.

Она въедалась в обнаженную кожу, выедая живую плоть подобно жуткому раковому заболеванию; она выжигала глаза прямо в глазницах, превращая их в кроваво-красные блестящие шары, из которых тут же начинала течь густая желтоватая слизь. Чудовищная боль, возникавшая при этом, напоминала сочетание рези при ожоге концентрированной кислотой и жара пылающих углей.

На утренней заре, когда тысячи воинов раса Мугулету уже катались от боли по земле, крича и завывая, а их товарищи, ошарашенные и пораженные, безуспешно пытались им помочь, в этот самый момент первая волна итальянской пехоты перевалила через горный выступ и налетела на эфиопские позиции, прежде чем их защитники поняли, что происходит. И итальянские штыки окрасились кровью, став красными в первых лучах восходящего солнца.

После катастрофы на Амба Арадам дождь шел непрерывно в течение двух дней и трех ночей. Он-то и спас их, спас тридцать тысяч тех, кто выжил после этого боя, не стал жертвой той же судьбы, что поразила десять тысяч их сотоварищей, оставшихся лежать мертвыми на плоскогорье.

Еще выше, над горными пиками, продолжали кружить итальянские бомбардировщики, отыскивая новые жертвы; ли Михаэль отлично их видел, хотя толстый слой облаков заглушал рев мощных моторов. Они ждали, когда разойдутся облака, чтобы снова обрушиться на отступающие войска. Какая роскошная цель у них будет, если это произойдет! Дорога на Десси была забита на десятки миль медленно бредущими колоннами отходящей армии, разрозненными, оборванными, жалкими фигурами, что едва тащились, сгорбившись под дождем и накрыв головы своими шамма. Их босые ноги скользили и оступались в жидкой грязи. Голодные, замерзшие, утратившие боевой дух, отчаявшиеся, они брели по дороге; оружие, которое они тащили на себе, с каждым шагом становилось все тяжелее. Но они все же шли.

Дождь затруднил итальянцам преследование отступающих. Их огромные грузовики безнадежно увязали и застревали в предательской грязи, а любой горный ручеек, любая ложбина или впадина теперь превратились в яростно ревущие потоки мутной бурой воды. Через них нужно было сооружать мосты – нелегкая задача для итальянских саперов, – прежде чем грузовики можно было бы вручную перекатить на другую сторону, и уже тогда продолжать преследование.

Генерал Бадольо не смог одержать сокрушительную победу при Амба Арадам, о которой говорил, – тридцать тысяч эфиопских войск ушли от него.

Ли Михаэлю было особо поручено самим царем царей, императором Хайле Селассие, вывести эти тридцать тысяч. Вырвать их из когтей смертельного капкана, подготовленного генералом Бадольо, и соединиться с южной армией во главе с самим императором на берегу озера Тана. Ли нужно было еще тридцать шесть часов, чтобы выполнить эту задачу.