На крыльях. Музыкальный приворот - Анна Джейн

– Может, не надо? – засомневался фотограф.

– Надо, – всегда был уверен в себе Нинкин папа. Он молниеносно швырнул содержимое мешка вниз, но парни успели разбежаться. Зато имя его дочери было теперь усеяно шкурками от бананов, пакетиками, мятыми бумажками, обертками и прочим мусором.

Как я держалась от смеха, ума не приложу. Зато Нинка взбеленилась так, что я думала, она сейчас вспыхнет синим пламенем.

– Убью, – проскрежетала она не своим голосом.

– Я сейчас отомщу, систер, – бодро подмигнул ей младший брат, схватил ведро, однако уже во второй раз представителей семейства Журавлей ждала неудача: Сергей был то ли косоруким, то ли слегка косоглазым, но он, споткнувшись о провода оператора, едва не облил Нинку – она вовремя отскочила в сторону. И пока подруга ругалась с братом, обещая его придушить прямо тут, Келла и компания убрались восвояси.

Дальше было куда спокойнее, и все, кажется, шло по плану. Нинку привели, наконец, в порядок, и визажист занялась ее мамой, сестрой и мной.

К половине пятого вечера к дому подъехал заказанный мощный лимузин «Хаммер» с блестящими черными боками, из которого с воистину аристократическим достоинством вышел Ефим Александрович, выглядящий не как рок-музыкант, а как бравый офицер в костюме-тройке темно-грифельного цвета с удлиненным приталенным пиджаком, светлой рубашкой, шелковым жилетом и в тон ему подобранным галстуком. Волосы его были зачесаны назад, открывая высокий благородный лоб, и смотрелся жених эффектно и незнакомо.

– Милая, – улыбнулся Ефим Ниночке и подал руку. – Ты такая красивая.

– Спасибо, дорогой, – с достоинством кивнула девушка.

Выглядела она, и правда, прелестно в облегающем платье цвета айвори с изумительной вышивкой, украшающей лиф и линию бедер. Мягкие ниспадающие волны юбки и шлейф подчеркивали нежность невесты. А двухслойная фата с вуалью добавляли этакой изысканности, присущей романтическим особам.

Парочка выглядела аристократично, друг другу под стать, но не строго, а с нотками небрежности, которые могут позволить себе истинные дворяне.

– Ты тоже выглядишь хорошо, – продолжила Нина. – Я тебя убью, – одними губами прошептала она тому, кто сегодня должен был стать ее мужем уже во второй с половиной раз. Однако при всех убивать его не стала. Наверное, задумала месть.

Невеста, жених, а также их друзья, среди которых были я и Антон, погрузились в черный «Хаммер», и тот неспешно тронулся в путь. Следом отправилась машина с Нинкиными родственниками.

По дороге мы пили шампанское, смеялись, поздравляли молодоженов, которые притворялись любящими, и мне оставалось, обнимая Антона, с умилением смотреть на подругу.

Пусть она найдет свое счастье.

– Хочешь так же? – шепнул Антон, на коленях у которого я сидела.

– Хочу на море, – ответила я ему. – Ты, я и море – здорово же, правда? Шум волн, солнце, соленый ветер.

– Тогда там будем только ты и я, – ответил он, смотря мне в глаза.

– Потому что море – это ты? – я не могла не улыбнуться.

– Потому что море – это ты, – эхом откликнулся Антон и сказал, осторожно касаясь волос, которые волнами рассыпались у меня по плечам:

– Твоя обычная прическа мне нравится больше.

– Вечно все испортишь! – сощурилась я.

– Я просто привык говорить правду. И браслет мне тоже не нравится. Но в этом платье ты хороша.

Это меня почему-то рассмешило, и я поцеловала Антона, чувствуя на его губах слабый привкус шампанского.

Вскоре мы приехали на место регистрации.

Она проводилась на крыше самого большого в городе отеля со звучным названием и чудесным видом на простирающиеся внизу улицы. Там нас ждали заранее расставленные белоснежные, украшенные воздушными лентами стулья, находящиеся напротив импровизированной арки из пышной цветочной композиции. Цветы на крыше были всюду: белые, розовые, персиковые, голубые, лазурные, сиреневые, песочные, малиновые – казалось, что их бесчисленное множество. Они облаком возвышались на декоративных колоннах, украшали столики с напитками и фруктами, изящно обвивались вокруг массивных перил ограждения, тянущегося вдоль периметра крыши. В воздухе витал легкий цветочный аромат. И все вокруг было так утонченно-изысканно, с налетом винтажной сказочности, что, кажется, даже Нинка осталась довольна. Мне тоже здесь, на высоте, в окружении цветов, безумно нравилось. Проходя к своему месту, я кончиками пальцев осторожно коснулась мягких лепестков на перилах и улыбнулась. На душе отчего-то было светло и радостно.

– Мама, мама, как красиво! – услышала я детский восхищенный голос – какая-то девочка лет шести с огромным бантом на голове с восторгом смотрела на цветы. Рядом с ней стояли девушка в голубом платье в пол и высокий мужественный молодой мужчина, довольно похожий на Келлу, только коротко стриженный и без дерзости в глазах.

Один из старших братьев Келлы со своей супругой и дочерью.

– Тетя Варя уже приехала? – спросил он у жены, явно веселясь. – Ей плохо станет, когда она все это увидит.

– Насчет тети Вари не знаю, но тетя Наташа уже в состоянии, близком к обморочному, – хихикнула его супруга. Я проследила за ее взглядом и узрела плотную женщину с поджатыми губами, которая прищуренным взглядом окидывала крышу и гостей. – Алина! – воскликнула девушка, видя, что девочка тянется к цветам на столике, пытаясь оторвать один из них. – Нельзя! Пусть цветочки будут вместе – так же красиво, правда?

– Красиво, – со вздохом согласилась девочка, убрав руки. – А где дядя Ефим?

– Скоро появится, – пояснила ей мать, – со своей невестой.

– Я красивее, чем его невеста, – заупрямилась малышка, которая явно ревновала.

– Самая красивая, – подтвердил ее отец.

– Пусть он меня больше любит, чем ее!

– Конечно, больше, Алиночка, – рассмеялась мать.

Мы с Антоном сели на свои стулья, стоящие в первом ряду неподалеку от края крыши, и, пока шли приготовления, я с упоением смотрела вниз, на далекие улицы, испещренные дорогами.

– Тебе нравится высота? – тихо спросил Антон.

– Нравится. Я немного ее боюсь, – призналась я и прошептала ему на ухо: – Потому что мне кажется, что высота зовет меня.

– И ты не знаешь, когда прыгнешь, – продолжил мою мысль Антон. – Боишься перестать контролировать себя.

– Да, – согласилась я, поправляя браслет на руке, – наверное, так.

– Не бойся этого, выпусти ее, – сказал Антон, почему-то глядя в небо, сегодня прозрачно-голубое, с редкими дымчатыми облаками – настоящее апрельское звенящее небо.

– Кого? – не поняла я.

– Другую Катю. Ту, которая умеет крушить все вокруг. Которая ничего не боится. И умеет защищать свое, – Антон расправил складку на моем платье.