Двенадцатая карта - Джеффри Дивер

– Какой чудный вид, – произнес Том.

Линкольн Райм посмотрел в окно: Гудзон, каменные утесы на другом берегу, холмистые дали Нью-Джерси. А может, и Пенсильвании. Он тут же отвернулся, ясно давая понять, что панорамные виды навевают на него смертельную скуку.

Они находились в офисе покойного Уильяма Эшбери, в здании Хайрама Сэнфорда на Западной Восемьдесят второй улице. Уолл-стрит все еще переваривала новость о смерти банкира и его причастности к серии недавних преступлений в Нью-Йорке. Конечно, финансовые круги это не парализовало; после скандалов с «Энроном» и «Глобал кроссинг» смерть нечистого на руку управленца прибыльного предприятия ажиотажа не вызвала.

Амелия Сакс обыскала офис, изъяла вещественные доказательства, указывающие на связь Эшбери с Бойдом, и опечатала некоторые части комнаты. Встреча проходила в зачищенной половине.

Рядом с Томом и Раймом сидели Женева Сеттл и адвокат Уэсли Гоудз. Райму сейчас казалось забавным, что он некоторое время даже подозревал Гоудза в причастности к этому делу. Уж очень внезапно тот материализовался у него в доме в поисках Женевы; учитывая интригу с Четырнадцатой поправкой, юрист имел серьезный мотив не допустить, чтобы столь важный для поборников гражданских свобод инструмент подвергался угрозе. Кроме того, Райм подозревал, что Гоудз может действовать в интересах страховой компании, на которую раньше работал, против Женевы.

Но поскольку свои подозрения Райм придержал при себе, приносить извинения не потребовалось. Как только дело приняло неожиданный оборот, Райм сам предложил кандидатуру Гоудза. Женева, разумеется, была только рада прибегнуть к его услугам.

По другую сторону мраморного стола сидели президент «Сэнфорд банк энд траст» Грегори Хэнсон, его помощница Стелла Тернер и старший партнер юридической фирмы Сэнфорда, элегантный немолодой адвокат по имени Энтони Коул. Вся тройка излучала тревожное беспокойство.

Вчера, во время телефонного разговора, Хэнсон согласился на встречу, но тут же быстро и как-то устало добавил, что не меньше остальных потрясен смертью Эшбери в затеянной им перестрелке в Колумбийском университете. Он ничего об этом не знает; об ограблении ювелирной биржи и теракте читал в газетах и ничего больше сказать не может. Что именно интересует полицию?

Райм ограничился сухим полицейским: «Хотим задать парочку формальных вопросов».

Сейчас, когда обмен любезностями был позади, Хэнсон спросил:

– Не могли бы вы нам рассказать, что, собственно, произошло?

Райм сразу перешел к сути, объявив, что Уильям Эшбери нанял профессионального киллера, Томпсона Бойда, чтобы убить Женеву Сеттл.

На худенькую девушку напротив устремились три потрясенных взгляда. Женева невозмутимо посмотрела в ответ.

Райм продолжил. Эшбери с Бойдом придумали несколько трюков для отвода глаз. Поначалу смерть Женевы предполагалось обставить как изнасилование. Однако Райм сразу раскусил эту уловку, и по мере того как продолжались поиски киллера, сыщикам удалось установить, как им казалось, настоящий мотив: Женева стала свидетелем подготовки теракта.

Но долго такое объяснение не продержалось: со смертью террориста-заказчика должна была отпасть и необходимость убивать Женеву. Не тут-то было. Сообщница Бойда совершила новое покушение. Удалось вычислить человека, у которого Бойд купил бомбу, – поджигателя из Нью-Джерси, и ФБР его арестовало. У него нашли купюры из одной пачки с теми, которые были обнаружены на конспиративной квартире Бойда. Поняв, что ему грозит статья за соучастие в убийстве, он пошел на попятный: рассказал, что свел Эшбери с Бойдом…

– И где же тут терроризм? – Представитель юрфирмы саркастически усмехнулся. – Билл Эшбери и террористы? Что-то…

– Уже подхожу, – с не меньшим сарказмом парировал Райм, затем продолжил рассказ: – Показаний арестованного было недостаточно, чтобы получить ордер на арест Эшбери. Поэтому Райм и Селлитто решили, что надо его выманить. В школу, где учится девушка, на роль замдиректора подсадили своего человека. Любому, кто позвонит и спросит Женеву Сеттл, будет сказано, что она находится в Колумбийском университете у некоего профессора права. Настоящий профессор не только позволил воспользоваться своим именем, но и предоставил в их распоряжение свой кабинет. Фред Делрей и Джонет Монро, полицейский агент из школы Женевы, были более чем рады сыграть школьницу и профессора. Они быстро, но тщательно все подготовили, даже соорудили при помощи «Фотошопа» несколько фотографий, на которых Делрей был запечатлен с Биллом Клинтоном и Руди Джулиани, чтобы Эшбери не заподозрил подвоха и не сбежал.

Все это Райм пересказал Коулу и Хэнсону, в подробностях изложив события в кабинете Матерса.

– Я сразу должен был догадаться, что преступник связан с банками. Он снимал крупные суммы, имея возможность исправлять отчеты об операциях. Только… – кивок в сторону Коула, – какого черта ему так было стараться? Да и насколько я помню, пресвитерианская церковь отнюдь не рассадник фундаментального терроризма.

Ни тени улыбки.

«Банкиры, юристы – никакого чувства юмора», – подумал Райм.

– Тогда я решил приглядеться к имеющимся уликам, – продолжал он, – и заметил нечто меня встревожившее. В обломках фургона не было радиопередатчика для детонации бомбы. Мы должны были его найти, но не нашли. Но почему? Вероятно, Бойд с сообщницей сами подложили бомбу в фургон, а передатчик оставили у себя, чтобы убрать араба-нелегала и тем самым сбить с толку полицию.

– Ну хорошо, – сказал Хэнсон. – Так в чем все-таки заключался истинный мотив?

– Здесь нам пришлось поломать голову. Сначала я думал, что Женева видела, как из дома, где она работала, счищая со стен граффити, незаконно выселяют жильцов. Однако, проверив адрес, я убедился в том, что «Сэнфорд-банк» не имеет отношения к проекту. Что оставалось? Только вернуться к первоначальной гипотезе…

Райм рассказал об украденном Бойдом номере «Иллюстрированного еженедельника для цветных».

– Я совершенно упустил из вида, что кто-то искал этот номер еще до того, как Женева якобы видела террориста. Думаю, произошло следующее: Эшбери случайно наткнулся на статью при реконструкции помещений архива «Сэнфорд фаундейшн». Изучив вопрос более глубоко, он обнаружил нечто такое, что могло загубить ему жизнь. Он избавился от экземпляра из архивов фонда и решил, что надо уничтожить и остальные. В течение следующих недель он добрался почти до всех, однако один экземпляр еще оставался в Нью-Йорке: библиотекарь Музея афроамериканской истории в центре Манхэттена запросил микрофишу из архивов по просьбе некой школьницы. Эшбери понял, что должен уничтожить этот экземпляр и убить Женеву вместе с библиотекарем, чтобы обрубить все концы.

– Но я все равно не пойму ради чего, – сказал Коул. Его сарказм перерос в полноценное раздражение.

В качестве последнего кусочка головоломки Райм изложил историю о ферме Чарлза Синглтона и ограблении Фонда вольноотпущенников, упомянув также о тайне, которую хранил бывший раб.