Ленин и Сталин против Троцкого и Свердлова - Сергей Сергеевич Войтиков

проектов решений. Только этим и можно, пожалуй, объяснить, почему так много самых разных вопросов рассматривал Ленин за самые короткие сроки»[1663]. Вождь успевал все и был готов ко всему.

Вопросы, с которыми выступал И.В. Сталин, были достаточно серьезны и прежде всего касались работы возглавляемого им Наркомата государственного контроля: два вопроса о ревизии советских учреждений, в т. ч. железных дорог; о вывозимых из Латвии продовольственных грузах[1664].

13 мая Сталин доложил от своего имени, от имени присутствовавшего на заседании Э.М. Склянского и отсутствовавшего Ф.Э. Дзержинского «Отзыв на письмо Радина», по итогам рассмотрения которого наркому госконтроля поручалось «организовать проверку советских служащих с точки зрения исполнения ими воинской повинности путем личного вызова и затребований соответственных документов». Сталин обязывался представить доклад по вопросу в 2‐недельный срок[1665].

13 мая датируется последнее выступление Сталина в Совете обороны, после этого Совет рассматривал только сталинские телеграммы, что объяснялось регулярным пребыванием будущего генсека на фронтах, изредка прерываемым столичным «отдыхом» на заседаниях Полит- и Оргбюро ЦК РКП(б). Среди поставленных Сталиным вопросов по телеграфу можно привести в качестве примера запрос от 2 июня об отмене приказа Главного военно-санитарного управления об эвакуации из Петроградского военно-санитарного управления (Сталин в это время как раз принимал участие в организации обороны Петрограда, который в любой момент могли взять белые и эстонцы). Находясь на фронтах, Сталин, делая какие-либо шаги в военном ведомстве, упорно игнорировал Реввоенсовет Республики. Он напрямую обращался к двум властным центрам – ленинскому Совету обороны и Политическому бюро ЦК РКП(б), в котором вождь солировал и продавливал необходимые ему решения[1666].

Отчасти благодаря сталинской чистке «конюшен» Л.Д. Троцкого В.И. Ленин держал под своим контролем (вплоть до последней болезни и связанными с ней внутрипартийными событиями[1667]) не только центральный аппарат управления РККА и персонально наркома, но и военную политику РСФСР в целом.

Л.Д. Троцкий направлял в Совет обороны телеграммы по конкретным вопросам, которые, следует отметить, обсуждались в Совете обороны с особой тщательностью. Так, по вопросу о военном имуществе в рыбинских складах ВСНХ Совет обороны назначил специальную комиссию в составе И.В. Сталина, Э.М. Склянского, В.И. Ленина и Л.Б. Красина «для обследования в Чрез[вычайной] ком[иссии] по снаб[жению] армии того, каким образом производится учет военного имущества на складах, с тем что спешные решения принимаются комиссией от имени Сов[ета] Обороны», а Склянскому поручалось «сегодня ночью (а заседания Совета обороны и сами по себе проходили отнюдь не рано. – С.В.) переговорить по прямому проводу с Рыбинском»[1668].

5 мая Троцкий телеграфировал в Совет обороны «Об отмене запрещения Главпродукта и Губпродкома выдачи Кузнецкой упродколлегией подкладки для шинелей; о предоставлении местным воензагам (отделам военных заготовок. – С.В.) права с согласия представителей местного исполкома брать необходимые материалы без предварительного сношения с центром»[1669]. Как следует из вынесенного 7 мая постановления, вопрос имел важное военное значение: речь шла об обеспечении Восточного фронта[1670]. 31 декабря 1919 г. Троцкий (не иначе, как в честь Нового года) почтил своим присутствием заседание Совета обороны и выступил как содокладчик «Об учете военного имущества, находящегося на Петроградских складах»[1671].

Троцкий, будучи в числе авторов идеи создания трудовых армий (он логично опасался ослабления своего ведомства по итогам неизбежной с момента окончания Гражданской войны на европейской территории России демобилизации), 16 января 1920 г. выступил – уже не с содокладом, а самостоятельно – по вопросу «О заместителях представителей ведомств в Совете трудовой армии»[1672].

Дисциплинированный Ф.Э. Дзержинский делал на заседаниях Совета обороны доклады исключительно по вопросам деятельности ВЧК – о телеграмме В.И. Невского и представителя ВЦСПС с предложением комиссарам дорог не допускать арестов чрезвычайными комиссиями служащих без предварительного согласования с комиссарами дорог и профессиональной ж.-д. организацией (наркому юстиции Д.И. Курскому Совет обороны поручил расследовать «незакономерность» действий чекистов и дать свое заключение, Л.Б. Красину и Ф.Э. Дзержинскому – разработать правила) [1673].

Присутствие на заседаниях Совета обороны Ф.Э. Дзержинского и, как правило, отсутствие Л.Д. Троцкого приводило к тому, что интересы Реввоенсовета Республики не всегда удавалось отстоять представлявшему РВСР Э.М. Склянскому. Так, если 19 августа 1918 г. Наркомвоену удалось объединить все вооруженные формирования наркоматов под эгидой военного ведомства[1674], то 26 мая 1919 г. ВЧК добилась выведения из подчинения Наркомвоена войск особого назначения. Заслушав доклад «Об объединении всех родов войск особого назначения», Совет обороны поручил начальнику ВОХР К.М. Валобуеву созвать на следующий день комиссию в составе Морозова (ответственный сотрудник Наркомата продовольствия), Н.И. Раттэля (ответственный специалист Наркомвоена) и Бальбатова (ответственный сотрудник Наркомпути). Комиссия обязывалась переработать Положение об объединении войск особого назначения, включив в штаб войск ВЧК двух помощников командующего (одного от Наркомата продовольствия, второго от Наркомпути). Первоначально предусматривалось, что начальник штаба «назначается ВЧК»[1675], однако эта формулировка, по-видимому, показалась все же недостаточно корректной по отношению к Наркомвоену, и 28 мая, несмотря на присутствие на совещании Дзержинского (был и Валобуев), в итоговом варианте декрета указывалось, что начальник Штаба ВОХР назначается «по соглашению Реввоенсовета Республики и ВЧК и утверждается С[оветом] н[ародных] к[омисса] ров»[1676]. Впрочем, точно так же в декабре 1918 г. на заседании Бюро ЦК РКП(б) создавался Особый отдел: постановление о согласовании с Реввоенсоветом Республики кандидатуры на пост руководителя отдела стало пустой тратой бумаги.

И.Т. Смилга, возглавлявший в марте 1919 г. Политуправление как первый партийно-государственный орган – отдел ЦК РКП(б) в армии и одновременно составную часть центрального аппарата управления РККА – выступил 12 мая с проектом декрета «по организации государственной пропаганды советской обороны на ж.д.»[1677].

В статьях об Э.М. Склянском советского периода, равно как и в постсоветской биографической литературе о заместителе и свояке Л.Д. Троцкого, в строгом соответствии с воспоминаниями последнего, указано, что Склянский послушно проводил в жизнь ценные указания вождя мировой революции, полученные им на заседаниях Совета обороны. Однако, как свидетельствуют протоколы заседаний Совета, по крайней мере, к лету 1919 г. положение стало меняться. 11 июля, в апогей волнений среди московских офицеров, связанный с приближением белых к столице, В.И. Ленин вынес на рассмотрение Совета обороны «Проект постановления о мерах борьбы с контрреволюционными элементами в армии». По итогам присутствовавшим на заседании Э.М. Склянскому и Ф.Э. Дзержинскому и отсутствовавшему И.Т. Смилге поручалось «ознакомиться с проектом […] и дать свое заключение не позже […] 16 июля с.г.». Предусматривалась возможность подписания проекта В.И. Лениным от имени Совета обороны в случае его единогласного принятия тремя указанными лицами[1678]. На следующем заседании Совета обороны вопрос не обсуждался, зато 18 июля Совет обороны, заслушав «Заключение о проекте постановления о мерах борьбы с контрреволюционными элементами в армии» (доклад Э.М. Склянского, Ф.Э. Дзержинского и вновь отсутствовавшего на заседании И.Т. Смилги), выразил Э.М. Склянскому «порицание за невыполнение постановления СО от 11 июля» и постановил «обсуждение вопроса отложить до ознакомления с ним т. Смилги, поручив т. Дзержинскому немедленно по приезде т. Смилги созвать совещание из тт. Склянского, Смилги и Дзержинского. Доклад вышепоименованных товарищей по данному вопросу представить в СО в