Золотая Ветвь - Галина Львовна Романова

Додумать эту мысль Гандивэру уже было не суждено. Наступив ему на висок, Хаук со второго удара оттяпал его голову от шеи и поднял за волосы. Кровь из перерубленных жил стекала по его руке.

— Он убил моего отца, — громко заявил Хаук, показывая голову всем. — По приказу Верховного Паладайна! Я отомстил за смерть отца!

Шестеро его спутников посторонились, не выпуская оружия из рук и стараясь встать так, чтобы видеть и Хаука, и теперь уже бывших телохранителей генерала Гандивэра. Те пригнулись, выхватывая мечи и талгаты. Вот-вот должна была вспыхнуть схватка, но в этот момент среди охранников раздался изумленный возглас:

— Это же капитан аш-Гарбаж!

— Точно, — подхватил другой голос. — Хаук аш-Гарбаж! Живой!

Один за другим бывшие телохранители лорда Гандивэра выпрямлялись, глядя на знакомую фигуру. Даже шаман, который поначалу шарил в сумочке на поясе в поисках соответствующих колдовских снадобий, опустил руку и громко произнес формулу снятия личины. Но Хаук остался Хауком.

— Вы меня узнали, — спокойно промолвил тот, не двигаясь с места. — Идите, — он взмахнул рукой, словно кадилом, кропя траву кровью, — и передайте Паладайну, что я, Хаук аш-Гарбаж, вызываю его на бой до смерти! Один на один! В любое удобное время. Если он вздумает уклониться от поединка, он обесчестит себя и своих потомков! Если он пошлет наемных убийц, он обесчестит весь свой род до двенадцатого колена и не будет достоин носить имя Паладайна Золотой Ветви. Запомнили? Пусть ищет меня или ждет, когда я сам его найду и, как труса, выкурю из норы, куда он забьется! Идите!

С последним словом он швырнул к ногам шамана отрубленную голову генерала. Шаман медленно наклонился и поднял ее за связанные в хвост волосы. Это означало, что вызов принят. Теперь стоит Верховному Паладайну увидеть отрубленную голову — и уже никто и ничто не сможет предотвратить поединка. Только смерть — добровольное самоубийство на глазах у десяти свидетелей, которые после должны принести голову самоубийцы его противнику и провозгласить того победителем… или новым Верховным Паладайном, если уж на то пошло.

Шаман тихо попятился, не сводя глаз с Хаука. За ним один за другим стали отступать остальные. Они прошли двенадцать шагов спиной вперед, и только после этого повернулись и быстрым орочьим шагом направились прочь по своим следам, дабы как можно скорее донести до остальных эту весть и отправиться на поиски Верховного Паладайна.

Проводив их глазами, Хаук наклонился, выпачкал пальцы в крови Гандивэра и облизал их, задержав на языке. Теперь вкус вражеской крови приведет его к Паладайну, куда бы тот ни спрятался.

Орки перевели дух, но ненадолго. Не успели они перемолвиться и парой слов, как за спиной у Хаука задрожал, уплотняясь, воздух. Из сизого вечернего марева проступил, резко приблизившись, берег озера, несколько старых ив, склонившихся над водой, — и два десятка эльфов в полном вооружении. Сигнал тревоги, который послал перед смертью Гандивэр, сработал, и стража Врат вышла на бой.

Орки опять сомкнули строй. Эйтх, как камень из пращи, выскочил из своего укрытия в высокой траве, держа в двух руках по заряженному арбалету. Теперь руки юного орка не дрожали, несмотря на то, что против двух его арбалетов было по меньшей мере десять луков. Даже если его превратят в ежа, он успеет пристрелить двоих — того светловолосого, что стоял впереди, и лучника рядом с ним.

— Вам следовало уйти вместе с остальными, темноволосые, — негромко промолвил предводитель маленького отряда. В опущенных руках он держал меч и длинный кинжал-дагу. — Здесь вы не пройдете!

Вся холмистая равнина с куртинами кустарника и кучками деревьев представляла собой ничейную территорию, орки стояли как раз на ней, да и сами эльфы тоже почти касались носками сапог ее границы, поэтому боя пока не было. Но если кто-то сделает хоть шаг.

И этот шаг сделал Хаук, перешагнув через обезглавленный труп.

— Мы пройдем, — негромко произнес он. — И не будем с вами сражаться. Ибо это не наша война!

— С каких это пор, — скривился эльф, — темноволосые не воюют с эльфами?

— С тех самых, как стали служить другим! — раздался звенящий от волнения голос Эйтха. Юный орк тоже шагнул вперед, не опуская, однако, арбалетов. — Разуйте глаза, светловолосые! Мы служим князю Терезию Ирматульскому. И выполняем его приказ! Если вы не знаете, как одеваются в армии людей, советую присмотреться внимательнее! На будущее!

Эльфы присмотрелись — действительно, орки всегда шли в битву обнаженными хотя бы до пояса, дабы продемонстрировать врагам татуировки и шрамы, говорящие о воинской доблести, предыдущих выигранных битвах и презрении к смерти и боли. Но эти носили незнакомые на Островах мундиры, из-под которых виднелись кольчуги — слишком большая редкость, чтобы ее могли позволить себе рядовые орки. Да и мечи и шлемы у них явно были иностранного производства.

— Князь Терезий Ирматульский, — протянул предводитель заградотряда, — никогда о таком не слышал.

— Он вступил на престол после смерти своего отца, князя Далматия, — взял в свои руки переговоры Хаук. — И послал нас на север отыскать замок, в котором хранится нечто, весьма ценное для его рода. Молодой князь стал жертвой заклятия и должен снять его как можно скорее! У нас осталось времени только до полнолуния!

Хаук врал, но какой смысл говорить правду тем, кого он больше никогда не увидит? Ему было важно пересечь границу, и он сделает это любой ценой.

— До полнолуния еще больше двух недель, — покачал головой эльф.

— Ну так мы за это время должны доставить артефакт в Ирматул! Мы десять дней потратили только на то, чтобы добраться сюда! И еще день потеряли, пытаясь взломать эти ваши Врата!

— Вы не пройдете! — усмехнулся эльф. — Защита сработана на совесть!

— И тем не менее нам почти удалось их открыть, если бы не эта, — он кивнул на труп под ногами, — досадная помеха. Можете радоваться — он командовал теми, кто шел против вас войной. Если остальное войско исполнит мой приказ, вам вообще не придется воевать.

Эльф переглянулся с лучником, который стоял справа от него. Его стрела целилась прямо между глаз этого здоровенного орка с окровавленным мечом.

— Хорошо, — помедлив, промолвил он. — Вы перейдете границу, но только так, как того захотим мы!

— Согласен, — немедленно откликнулся Хаук и наклонился над трупом. — Вот только заберу его меч. Он должен принадлежать мне!

Повесив отцовский меч на спину и вытерев талгат о траву, он первым подошел к настороженно ждущим его эльфам. Под пристальными взглядами спутников он послушно заложил руки за спину и дождался, пока ему крепко завяжут глаза. После чего подобной операции подверглись остальные орки, и, окружив их плотным кольцом, заградотряд шагнул через границу. Яркая вспышка осветила место перехода.

— Почему он не связан? — скривился эльф, когда стража ввела к нему в палатку орка с завязанными глазами. Руки тот держал за спиной, но двигался совершенно спокойно. Двое охранников слегка придерживали его за локти, дабы он не споткнулся, и, остановившись, тут же отступили в стороны.