Семья - Лесли Уоллер

— Не буду.

Она пригнула его голову и положила себе на колени, продолжая гладить по волосам.

В три часа ночи Эдис выключила телевизор и пошла спать.

Ясно, что, когда бы Вудс ни пришел, он не сможет объяснить толком, где он был. Он опять встретился с этой Клэри. И они опять взялись за старое. Только на этот раз он даже не пытается ничего скрывать. Да и зачем?

Эдис было все равно, подаст ли на развод именно Вудс. Если бы подавала она, то ее позиции были бы слабее. Развод был уже признанным фактом в жизни ее семьи, и она была уже достаточно наслышана о том, что тот, кто больше добивается свободы, платит за нее более высокую цену.

И дело не в отсутствии щедрости у Вудса. Она и дети уже получали доходы от крупных фондов. Их величина за последние пять лет сильно выросла. Кроме того, он, конечно, будет выплачивать ей алименты. От матери ей тоже досталось немного денег. Но ей причиталось кое-что за все те годы, когда он растрачивал ее жизнь. Ему придется признать, что необходимо возместить ей за ее молодость, загубленную на него. Если он сам не признает, то это будет признано законом.

Она лежала на кровати с открытыми глазами, она вынашивала мысль нанять частного детектива для сбора кое-какого материала, с тем чтобы в дальнейшем, по результатам соглашения, она бы осталась до самой смерти очень богатой дамой. Но чтобы этого добиться, придется обращаться в суд.

Но они с мужем слишком воспитанные люди, чтобы опускаться до этого. Эдис предположила (а веки ее становились все тяжелее и тяжелее, она засыпала), что то, что случилось с ее браком, — издержки их воспитания.

Она лежала на широкой кровати. На такой кровати она еще никогда не спала. Кимберли целовал ее между ног. Она засмеялась и зажала его голову своими бедрами. Стискивала так сильно, что проснулась.

Может быть, Кимберли и не захочет с ней больше встречаться. После того, как она ушла от него сегодня. Но, с другой стороны, он и она уже работали вместе над «Операцией Спасение». Его не слишком трудно будет вернуть, если она этого захочет.

Она держала его за руку и вела вниз по каменным ступеням. Лестница извивалась, как будто в каком-нибудь старинном аббатстве или замке. Когда они дошли до спальни с мерцавшими факелами, он был совершенно белым. И это был вовсе не Кимберли. Это был красивый мужчина с огромными усами из мясного магазина. Он испепелил ее своим взглядом в прошлый понедельник, когда она, как обычно, запасалась на неделю мясом. Она почувствовала прикосновение к своей щеке его жестких усов. Она задыхалась от его языка. Она закашляла и проснулась.

Эдис посмотрела на часы и увидела, что было только пять минут пятого.

Она понимала, что не стоило добиваться Кимберли, если ей этого не хотелось. Были и другие мужчины. Она теперь еще только начинала цвести, пусть и немного поздно. Ей казалось, что от нее, словно от распускающегося цветка, исходит аромат, который только мужчины смогут оценить.

Сонные растения заполонили всю комнату с вечно негасимым камином.

— Гениально, — произнес Дон Джироламо по-итальянски. Они говорили тихо, боясь, что разбудят Санто, дремавшего в соседней комнате. — Ты мыслишь точно как я. У тебя сердце, как у меня. Мы с тобой одной крови — ты и я.

— Благодарю вас, padrone, — сказал Рокко.

— А у тебя алиби надежное?

— Si, padrone.

— Скажи, есть ли у тебя доверенное лицо, на кого бы ты мог полностью положиться? Кто-нибудь из членов семьи, с острым умом и хорошей хваткой?

Рокко пожал плечами.

— Надо подумать.

— Подумай. — Дон Джироламо понизил голос до еле слышного шепота. — Мой сын отправляется в длительное путешествие на родину. Отцовское сердце подсказывает мне, что он не вернется. И тебе понадобится собственный «буфер», сынок.

Позже, когда он смотрел вслед уходящему Рокко, у него даже сердце защемило. Он нашел более молодую замену для Винченцо, но откуда взять совсем юную поросль? Не из тех же подручных, которых так ловко использовал Рокко. Это был подсобный материал — ничего стоящего.

Старик вздохнул и опять вернулся к своему креслу у камина. Он долго смотрел на красные раскаленные угли и обвивавшее их пламя. Огонь рождал дающий жизнь ossigeno,[130]равно как и все эти предательски ядовитые растения.

Все в этом злом мире враждебно. И приходилось постоянно быть начеку.

Вирджиния Клэри открыла входную дверь, чтобы проверить почту, но газеты, которую должны были доставить еще в половине восьмого, не было и в восемь утра.

Она плотно запахнула халат и вернулась в дом. Остановившись на пороге спальни, она наблюдала за спящим Палмером. Лицо его казалось почти юным. Не было и намека на лысину. Да разве дело в этом — ей захотелось дотронуться до него, прикоснуться, но потом она решила: пусть поспит.

Сегодня он поздно появится в офисе. Нельзя же прийти в мятом пиджаке и темном галстуке. Так что придется послать домой за одеждой или самому отправиться туда. Так или иначе, эту проблему предстоит решить.

Словом, пусть встанет чуть позже, решила Вирджиния. Она пошла на кухню и прикрыла за собой дверь. Потом она взяла записную книжку, полистала ее и, найдя нужный номер, сняла трубку.

После гудков двенадцати ответил женский голос.

— Это я вам плачу за доставку «Таймс» по утрам? — спросила Вирджиния.

— Это справочная.

— Дайте мне телефон отдела доставки.

— Сообщите свой номер, вам перезвонят.

— Да, как же, перезвонят, — сказала Вирджиния.

Женщина на другом конце провода рассмеялась.

— Вы что, уже звонили?

— Вы же знаете, что «Таймс» отдал право на доставку газет в этом квартале жуликам на откуп. Никто другой газету мне не доставит. Передайте, что я пожалуюсь в «Таймс».

— Да, мэм. Ваша фамилия и адрес.

Вирджиния сообщила все данные.

— А с кем я говорила? — спросила она.

— Вам мое имя ничего не скажет.

— И все-таки.

— Меня зовут Элис.

— Привет, Элис.

— Доброе утро, мисс Клэри.

— Элис — а дальше?

— Элис Мей Дженклоу.

— Доброе утро, мисс Дженклоу. По-моему, сегодня прекрасное утро.

— Вы правы, мисс Клэри.

— Ну что ж, всего хорошего.