Офицер: Офицер. Тактик. Стратег - Андрей Земляной

– Под вашим началом служит маршал? – Полковник Игнатов вытаращил глаза.

– В данном случае это было решение самого маршала, и я не стал особенно сопротивляться. Впрочем, полагаю, у вас еще будет возможность познакомиться и оценить пробивной напор товарища Буденного.

Задумчивые офицеры вышли из штаба и, подхватив свои чемоданчики, двинулись в сторону оперативных складов, где им предстояло получить комплекты формы.

На удивление всякого повидавших офицеров, форма была странного пятнистого цвета и очень удобной. Куртка, штаны, короткие шнурованные полусапоги, ложки, вилки, котелок для еды, фляга, гигиенические принадлежности в плоском несессере, дождевик из непромокаемой ткани и многое другое, типа непонятного тяжелого жилета и такого же жилета, только с огромным количеством карманов и кармашков.

Поскольку опыта ношения всего этого у них не было, пожилой сержант помог им все это правильно надеть.

– Значит так. – Сержант госбезопасности оглядел надевших полевое обмундирование и поднял с пола жилет серого цвета. – Это противопульный жилет или, как говорит наш командир, броник. Сделан из специальной ткани и металлических пластин. Уверенно держит пистолетную пулю с тридцати шагов, а пулю из нагана в упор. Но надеяться на него нужно лишь в последнюю очередь. Это только шанс на выживание, а никак не лекарство от всех бед. – Он надел на полковника Игнатова жилет и затянул его по фигуре. – Если нужно быстро снять, вот тут есть четыре замка, которые просто отстегиваются. Поверх надевается разгрузочный жилет или просто разгрузка. – Он накинул на командира, игравшего роль манекена, разгрузку и кивнул. – Разгрузка нужна для того, чтобы унести личный боекомплект и специальные средства. Фонарик, оптический прибор наблюдения, аптечку и другие вещи. При этом каждый из элементов доступен для быстрого использования. Как магазины для оружия, так и, например, моток троса.

– А зачем трос?

– Связать пленного, сделать растяжку, да много чего… – Сержант пожал плечами.

– А растяжка это что? – поинтересовался капитан Истомин.

– Это вы узнаете своим чередом на занятиях по минно-взрывному делу. – Сержант чуть улыбнулся. – Одно скажу. Мы не авиация и не танкисты, но если надо, и самолет с неба опустим, и танку ствол узлом завяжем. А сейчас прошу за мной, получать оружие.

– Что это? – бывший капитан Генерального штаба Волошин, сидя на кровати в выделенной им комнате, смотрел на горку оружия и снаряжения, лежащую на полу у его ног.

– А что, собственно, вас удивляет, Виктор Афанасьевич? – Полковник Игнатов насмешливо глянул на товарища. – Оружие вполне привычное. Скомпоновано, конечно, странно, но удобно. – Он подхватил ППСУ и, прижав плечо к прикладу, прищурившись посмотрел через прицел. – Полагаю, на дистанции до двух сотен метров не менее эффективно, чем пулемет. И при этом значительно легче.

– Нет, Павел Петрович, я не об этом. Вот если взять все это в целом. И автомат, и каску эту, и жилет противопульный, и даже маленький телескоп. Ведь как все продумано! Словно кто-то уже лет сто так воюет. А ведь мы с вами точно знаем, что даже немцы, воевавшие в Африке и применявшие подобную тактику, близко к этому уровню не лежали. Аптечка эта, – капитан поднял продолговатую алюминиевую коробочку. – Все так хитро сделано. И жгут кровеостанавливающий, и таблетки разные, и бинт, и пластырь. Все на месте, бери и пользуйся.

– Ну так хорошо же! – Ракитин, уже успевший сходить в душ, с наслаждением повалился на кровать. – И солдатикам жизнь спасет, если что, и вообще…

– Нет, я опять не об этом. Вот империя воевала бог знает сколько лет, а к Великой войне у нас были лишь мосинские винтовки, трехдюймовки да пулемет Максима. А тут за двадцать лет такой прогресс. Это ж получается, что большевики знают о войне что-то такое, чего не знает весь остальной мир? Как надрали япошек? Ведь любо-дорого было посмотреть!

– А поляков? – подал голос молчавший до сих пор капитан Гатин. – Их ведь не победили, а просто выпотрошили, как барана на бойне. Я тогда был в Лодзи, военным корреспондентом от «Паризьен»[243], и видел, что сделали с хвалеными польскими авиаторами красные военные летчики. Четверо! Господа. Четверо против дюжины, и ни один из поляков не ушел, а красные истребители удалились без потерь. А их танки? Когда ехал через границу, видел этакое бронированное чудовище с пушкой никак не меньше трех дюймов. Помяните мое слово, быть германцу вновь битому, и на этот раз все будет хуже, чем в Версале[244].

– Вы думаете, что они нападут? – сказал Ракитин.

– Непременно. – Игнатов кивнул. – Все эти рейхи и союзы создавались в Европе лишь с одной целью – пограбить матушку Россию. Вы ведь бывали в Германии, подполковник? Сколько там заводов строится, сколько оружия делают. Да они уже показали свою мощь в Испании. И откуда деньги на все это? Это же даже не миллионы, и не десятки миллионов. Уверен, что этого волка откармливают, чтобы натравить на нас.

– Ничего. – Волошин начал складывать снаряжение в высокий шкафчик, стоявший прямо у кровати. – Надерем и германца. Если у нас будет хотя бы пяток таких корпусов, порка будет не только быстрой, но и весьма показательной.

– А вам не показался странным наш новый начальник, господа?

– Не господа, а товарищи, – поправил Игнатов, – Отвыкайте, товарищ красный командир. Что до вашего вопроса, некоторая странность в нем, безусловно, есть. По возрасту он наверняка из наших, да и выправка говорит об этом лучше всяких документов. И слово офицер произносит без малейшего внутреннего напряжения и иронии. Ну и самое важное. Еще в Испании мы видели обычную армию. Хорошо дрались, но вот снаряжение и вооружение было вполне рядовым. Ничто, как говорится, не предвещало. И вдруг не за двадцать лет, а буквально за пять такие изменения. Кроме того, церкви открывают, частные магазины.

– Так у них уже был НЭП?

– Не у них, товарищ капитан, а у нас, – терпеливо поправил Игнатьев. – Так вот, у нас был НЭП, но весь вышел. А тут безо всякой помпы, спокойно и, как здесь говорят, в рабочем порядке открываются частные заведения. Наверняка контроль за ними серьезный, но сам факт говорит о многом[245]. Помните речь Сталина на пленуме ЦК, где он говорил о возможности вернуться для таких, как мы. Вот где-то с этого момента все и началось. Фундаментальнейшие подвижки в обществе и экономике. Словно бы у них сменилось все руководство. А между тем руководство осталось прежним. Стало быть, произошло что-то, что так сильно повлияло на политику государства. Что-то или кто-то. Но я совершенно искренне советую всем нам не лезть в эти дебри. Оторвут голову, даже не задумываясь. Не будет никакого ГУЛага и суда. Будет скоропостижная смерть от апоплексического удара табуреткой. – Полковник достал из кармана штанов часы и открыл крышку. – Однако пора и спать ложиться. Кто его знает, какой день нам предстоит. А мне, между прочим, не восемнадцать, когда я мог и караул отстоять и к барышням отправиться.