Офицер: Офицер. Тактик. Стратег - Андрей Земляной

Русские уже применили свои диверсионные группы, и довольно успешно. Десант на Хельсинки и Таллин, эффективная работа по ближним тылам финской и польской армий, доказывали, что подобные части могут и должны сказать веское слово в новой войне. Но, кроме того, полк, а лучше бригада, хорошо обученных и готовых ко всему солдат могут стать хорошим подспорьем в его личной борьбе за власть.

Сейчас адмирал наблюдал за тем, как Лахузен листал справку, подготовленную полковником Пикенброком[251] по частям спецназначения большевиков. Наконец Лаухаузен закончил и, закрыв папку, положил ее на стол адмирала.

– Могу сразу сказать, что, по сравнению с нашими африканскими частями под командованием Леттова-Форбека[252], русские здорово продвинулись в тактике и методах диверсионной работы, что в общем неудивительно, имея в виду их военное прошлое.

– Так вот, Эрвин. Я хочу, чтобы вы создали подразделение, которое будет не хуже, а лучше этих русских. Силу, которая сможет действовать в любой обстановке и в любой местности. – Вице-адмирал сжал свой сухой кулак и потряс им, словно собираясь лично лезть в драку. – Неужели мы, истинные арийцы, не сможем переломить какую-то славянскую сволочь? Не беспокойтесь. Отбор, снабжение и снаряжение – все по высшему классу. Ваша задача – подготовить подразделение к войне. Расположение полка предварительно – Бранденбург.

– Срок? – сухо осведомился подполковник.

– Примерно сорок первый год. Лето. – Адмирал, как и все суеверные люди, опасался называть точные даты, тем более что план нападения на СССР все время дополнялся, изменялся и переносился по срокам. О неизбежности войны с Россией в офицерской среде говорили еще в тридцатые годы, и со временем эта уверенность только крепла. – Вашим заместителем назначен Теодор фон Хиппель. Он займется непосредственным формированием подразделений, и их подготовкой, а на вас ляжет административная и общая организационная работа. Не подведите меня, Эрвин. Это очень важно для всех нас.

Зимний светский сезон в Нью-Йорке шел своим чередом, и ничего странного в том, что несколько джентльменов решили собраться для беседы в одном из зданий Рокфеллер-центра.

Здесь присутствовал и Рокфеллер-младший – Джон Дэвиссон, похоронивший в 1937 году основателя династии тоже Джона Дэвиссона Рокфеллера, но старшего. Кроме того, среди приглашенных был Прескотт Буш, Джордж Блюменталь, Джеймс Варбург и некоторые другие уважаемые и весьма состоятельные господа.

А инициаторами встречи были Аарон Зелигманн, Арманд Хаммер и Виктор Ротшильд, имевшие разнообразные и существенные интересы в большевистской России.

Собравшиеся никогда не называли себя ни мировым правительством, ни какими-нибудь еще громкими и глупыми названиями. Они, прежде всего, были группой людей, трепетно и горячо влюбленных во власть и в деньги.

Обогащение на войне было делом привычным и понятным, тем более что колониальное наследие потихоньку проедалось, а аппетиты власть имущих только росли. Но с некоторых пор планы начали входить в противоречие с реальностью.

Страны Оси, на военное перевооружение которых было потрачено более двухсот миллионов, не торопились начать войну, а Россия, назначенная на роль жертвенного барана, внезапно оказалась гораздо сильнее, чем предрекали специалисты.

И теперь предстояло решить, как развивать ситуацию, чтобы не только спасти вложения, но и преумножить их.

Аарон Зелингманн и Варбург рассказали о ситуации в Европе, и теперь слушали Джона Дэвиссона Рокфеллера-младшего, который делился информацией о положении в Юго-Восточной Азии и прилегающих регионах. Японцы, проиграв второй раз за неполные два года, совершенно не рвались воевать с русскими, а Германия, увидев результаты польской и финской кампаний, решила взять еще время на дополнительное перевооружение армии.

Таким образом, начало войны откладывалось как минимум до сорок первого года, тогда как любое промедление грозило лишними убытками.

– Аарон, а как продвигается объединение Франции и Германии?

– План вчерне готов, и к лету сорок первого будет реализован. Но Шпеер и Крупп просят дать им время на переваривание такого огромного куска. Сторонников рейха во Франции не так много, как хотелось бы, а гестапо не вездесуще. Но даже с учетом объединения экономик Германии, Франции, Австрии, Италии и некоторых других государств, у них нет уверенности в победе над Россией.

– Англичан никак не пристегнуть к этой системе, – проворчал Варбург, предвосхищая вопросы собравшихся. – Среди элиты очень сильны левацкие настроения, и так просто, как во Франции, ситуация не разрешится. Кроме того, есть ряд принципиальных возражений против вступления Великобритании в рейх.

– А зачем мы вообще делаем ставку на бошей и Европу в целом? – Гарольд Хант неприязненно посмотрел на Рокфеллера. – Они уже обгадились в двух войнах, и нет никакой гарантии, что не обгадятся вновь? Может, сделать ставку на Россию? Во всяком случае, я вижу перспективы у нее более серьезные. А этот рейх… – Он небрежно взмахнул рукой с зажатой в ней сигарой.

– Рейх, СССР, все это только названия, Гарольд, – Варбург пыхнул сигарой. – Англичане вступят в войну вместе с Гитлером?

– Только косвенно. – Джон Дэвиссон кивнул. – Помощь технологиями и нейтралитет в войне. Это максимум. Но наши английские друзья обеспокоены воинственной риторикой Гитлера. Вы уверены в том, что сможете контролировать национал-социалистов?

– А нам и не нужен контроль, Джон. – Ротшильд вздохнул, словно учитель, объясняющий прописные истины. – Нам нужно просто обильно полить эту кучу дров керосином, а спичку поднесут другие. В конце концов, не нам же сидеть в окопах?

Но на этот вопрос Варбург ответить не успел. В зал широкими шагами вошел Джером Стоунволл Басс – богатейший человек штата Одинокой Звезды. Все присутствующие невольно вздрогнули. Почти незаметно для других, но вполне ощутимо для самих себя.

Басс был представителем магнатов Юга – не того Юга, который семьдесят лет назад отчаянно сражался за право остаться патриархальным, аристократичным и независимым! – нет. Это был представитель совсем другого Юга – того, который делал деньги на нефти и порохе, на меди и алюминии, а самое главное – этот новый Юг умел делать деньги на деньгах!

Правда, во всем остальном этот новый Юг оставался старым Югом – Югом реднеков[253] и самогона, Югом кланов и вендетт, Югом, в котором еще не умер дух авантюризма и благородства. Пока еще не умер…