Бедная маленькая стерва - Джеки Коллинз

— Тогда Кэролайн будем искать мы! — отрезала я.

— Я понимаю, ты готова сделать все возможное, чтобы найти свою подругу, но Кэролайн может быть где угодно. Из этого района только звонили с ее телефона.

Он был прав, конечно, и все же я не сумела сдержать разочарованного вздоха.

— Я все понимаю, — сказала я негромко. — Но если ничего не делать, я… я чувствую себя такой беспомощной!

— Хочешь, вернемся обратно в гостиницу? — спросил Бобби и взял меня за руку.

Я не ясновидящая и не экстрасенс, но что-то словно подсказывало мне — мы ни в коем случае не должны отказываться от поисков.

— Нет, — сказала я. — Давай проедемся еще немного.

На похоронах Джеммы было сказано много трогательных слов. Надгробные речи произносили по очереди давний агент актрисы, директор студии, где она снималась, ее последний партнер по съемкам, знаменитый продюсер, с которым она часто работала, лучшая подруга — женщина постарше, которая с трудом сдерживала слезы. Последним слово взял Ральф Маэстро.

Он выглядел очень внушительно и торжественно — этот поднявшийся на возвышение крупный, осанистый мужчина с выражением глубокой скорби на породистом лице. Ральф умело скрывал гнев, вызванный тем обстоятельством, что Аннабель посмела появиться на похоронах матери, и не одна, а с этим дешевым клоуном, своим дружком. Похоже, наглости этим двоим не занимать. Один их вид вызывал у Ральфа страстное желание придушить обоих собственными руками.

Пожалуй, только здравый смысл не позволял ему осуществить свое намерение. Представители прессы были повсюду, они зорко следили за происходящим, поэтому Ральф так и не высказал Аннабель все, что он думал по поводу ее поведения. Больше того, он последовал совету Пайпа и не стал подчеркнуто игнорировать дочь. Вместо этого он приветствовал ее принятым в Голливуде «поцелуем на расстоянии», а потом отошел, смешавшись с толпой других приглашенных.

О своей покойной жене Ральф говорил очень искренне и тепло. Его речь была такой трогательной, что слушатели, собравшиеся в неоклассическом Зале Свободы на Мемориальном кладбище Форест Лоун Парк, прониклись искренним сочувствием к овдовевшему актеру, хотя каждый знал: Ральф Маэстро не будет долго соблюдать траур. В Голливуде это было просто не принято. Многие женщины уже гадали, на кого в итоге падет выбор звезды, и заранее завидовали счастливице. Ральф Маэстро был для многих желанной добычей.

* * *

— Пока все идет отлично, — шепнула Фанни на ухо Фрэнки. — Наша Аннабель держится молодцом. Ты хоть видел, как наша куколка справилась с прессой?

Фрэнки сухо кивнул в ответ. Да, он все видел, но увиденное не доставило ему удовольствия. Кто бы мог подумать, что у Аннабель вдруг прорежется актерский талант? А между тем она не только блистательно сыграла роль безутешной дочери, но и очень ловко проигнорировала все вопросы, касающиеся статьи в «Истине и фактах». В результате журналисты буквально влюбились в нее. Похоже, на его глазах рождалась новая королева сенсаций.

Самого Фрэнки журналисты даже не замечали. Он был им неинтересен — в конце концов, не он же был дочерью мегазвезды! Все внимание прессы было направлено исключительно на Аннабель, и Фрэнки чувствовал себя несправедливо обойденным.

Что касалось Фанни, то она так и не познакомила Фрэнки ни с кем из собравшихся на кладбище знаменитостей, хотя казалось — она знает буквально всех, и это уязвляло его еще больше. Какого черта, думал он. Ведь Фанни взялась представлять интересы обоих, а не одной Аннабель!

После похорон, решил Фрэнки, ему придется серьезно поговорить с Фанни и объяснить ей, что он тоже заслуживает всяческого уважения. Следовательно, и обращаться с ним она должна соответственно.

* * *

После краткой церковной службы гости покинули траурный зал и гуськом потянулись через кладбище к свежевырытой могиле — месту последнего успокоения Джеммы Саммер. Стоял погожий, по-калифорнийски солнечный декабрьский денек; дул слабый теплый ветер, а в безоблачном голубом небе кружили легкие вертолеты телевизионщиков.

Шагая вместе со всеми к могиле, Аннабель спросила Фанни, должны ли они с Фрэнки после похорон ехать в особняк вместе с остальными гостями.

Фанни ответила — да, обязательно, и Аннабель не стала возражать. Как ни странно, она испытывала душевный подъем. Знакомые были любезны с нею, многие говорили, что она очень похожа на мать и так же красива, спрашивали, не задумывалась ли она о карьере в кино. О проклятой статье в «фактах» не было сказано ни слова.

Директор студии вручил ей свою визитную карточку и предложил позвонить в любое удобное время. Лучшая подруга матери сказала, что они обязательно должны как-нибудь пообедать. Последний партнер Джеммы по съемкам, знаменитый красавец-актер, державшийся с развязностью Джонни Деппа, поинтересовался, свободна ли она.

— Да, — быстро ответила Аннабель, пользуясь тем, что Фрэнки ее не слышит.

Все это было так привычно, так знакомо и понятно. Со всех сторон ее окружали Голливуд и Беверли-Хиллз, и внезапно Аннабель почувствовала себя так, словно вернулась домой после долгой отлучки.

Прощай, Нью-Йорк, подумала она. Ее будущее здесь, в Лос-Анджелесе.

Уже больше часа они колесили по окраинным улочкам, но так и не заметили никаких следов Кэролайн.

— Может быть, вернемся? — предложил Бобби, почувствовав разочарование Денвер. — Мы сделали все, что могли.

— Еще десять минут, — попросила Денвер, не отрываясь от окна, за которым медленно проплывали мокрые, грязные улицы.

— Нет, — твердо сказал Бобби. — Это бесполезно. Мне очень жаль, но…

Денвер кивнула.

— Наверное, ты прав, — вздохнула она, продолжая пристально глядеть в окно.

— В отель? — с надеждой спросил водитель. Ему давно не терпелось убраться из этого беспокойного района. Наверное, думал он, его пассажиры сошли с ума, если не понимают, насколько опасными могут быть здешние улицы.

— Да, — сказал Бобби, — в отель.

Водитель радостно оскалился и нажал на газ. Денвер бросила еще один взгляд в окно и неожиданно вскрикнула.

— Что такое?! — удивленно спросил Бобби.

— Стойте!.. — крикнула Денвер водителю, который от растерянности лишь увеличил скорость. Он ничего не понимал — один пассажир хотел вернуться в отель, другой требовал остановиться. А между тем в этом районе любая остановка — даже в разгар дня — могла быть чревата серьезными неприятностями. Водитель попытался объяснить все это Денвер, но она не стала слушать.

— Остановитесь! — резко приказала она. — Сейчас же!

— Что? Что случилось? — спросил Бобби. — Ты что-нибудь увидела?

— Я… я не знаю, — пробормотала Денвер, когда автомобиль прижался к обочине и остановился. — Там… примерно в полквартале отсюда, я видела одну женщину…