Библия в истории европейской культуры - Геннадий Геннадьевич Пиков

Дильтей, кальвинист того времени всегда ставил Бога в центре своих размышлений. Еще в прошлом веке было подмечено, что «подобно тому, как методист отдает приоритет идее спасения грешников, баптист – таинству возрождения, лютеранин – оправданию верой, моравский брат – ранам Христовым, греко-католик – таинству Святого Духа, а римский католик – всеобщности Церкви, кальвинист ставит во главу угла мысль о Боге». Мысль эта основывается на евангельском положении: «Ибо все из Него, Им и к Нему. Ему слава во веки. Аминь» (Рим 11:36). При этом речь идет не о сути Бога, его самосущности (aseitas), а о «всевластии Бога в природной и моральной сферах», его «абсолютном всевластии». Бог – источник любых норм и установлений, абсолютно суверенной воли.

Отношение к Богу в кальвинизме кардинально меняется по сравнению со средневековыми представлениями. В средневековом католицизме происходило совмещение библейского личностного Бога («совершенная сущность») и платоновско-аристотелевских представлений («первопричина всех вещей», «чистое бытие»). Для последователей новых протестантских течений Бог становится личностным партнером человека, которому тот поручает свою жизнь и спасение души. Поэтому для средневекового человека важны онтологические и космологические доказательства бытия Бога, а для нового человека – моральные. По словам С. С. Аверинцева, «с точки зрения протестантизма бог существует потому, что он необходим человеку и человек в него верит (по формуле Лютера «во что веришь, то и имеешь»). По этой причине центральное положение в данных представлениях занимает Иисус Христос и акцент делается на его человеческих чертах. Его порой даже считают «сверхморалистом» и «совершенным учителем». Трактовка взаимоотношений человека и Бога в средние века была абстрактно-юридической. В кальвинизме речь идет не об оплате услуг, а о свободном даре. Бог теперь требует от человека полного и безусловного доверия и под верой понимается уже не рациональная, умственная убежденность, а чувство «пребывания в руках Божьих», охватывающее всю душу человека. В средневековой религии соответственно акцент делался на культе и аскезе, которые требовали особого магического посвящения. В новых учениях этот акцент делался уже на сиюминутной жизни. С крещением каждый христианин становится «священником». По словам М. Лютера, «все мы посвящаемся в священство», «служить Богу есть не что иное, как служить ближнему, будь то ребенок, жена, слуга… любому, кто телесно или душевно в тебе нуждается; и это есть богослужение». Отсюда в кальвинизме, как и в других протестантских учениях, большее значение начинает иметь, по словам С. С. Аверинцева, «домашняя религиозность» и «слышимое таинство», т. е. проповедь. Меняются и некоторые конкретные представления. Так, например, покаяние понимается уже не как наказание, а как готовность раскаяться, внутренний процесс. В итоге можно повторить слова, сказанные еще в прошлом веке, что для Кальвина новое богопонимание «было не столько выводом из какой-то богословской теории, глубоко продуманной им самим или кем-то другим, сколько следствием фактов, естественное действие которых нельзя было задержать» (Ч. Берд).

Свое обращение в христианство Жан Кальвин приписывает Божественному Провидению. Он утверждает, что был глубоко предан «папским суевериям» и лишь действие Божие смогло освободить его. Бог «усмирил его сердце и привел его к подчинению». Здесь уже присутствует тот же акцент, что характерен и для всей Реформации: бессилие человека и всемогущество Божие. Именно эти идеи и развиты в доктрине предопределения Кальвина.

Широко бытует представление, что предопределение занимает центральное место в богословских мыслях реформатора, между тем более глубокий анализ его произведений позволяет сделать вывод, что оно является лишь одним из аспектов его доктрины спасения. Это выявляется уже при сравнении его взглядов со взглядами Аврелия Августина, которые он в достаточной степени развивает.

Августин говорил, что человек после грехопадения стал подобен не только Богу, но и Дьяволу. Поскольку человечество с тех пор стало испорченным и бессильным, стала необходима для спасения Божья благодать. Но благодать эта дается не всем. Августин использует термин «предопределение» в значении выборочности дарования Божественной благодати. Он указывает на особое Божественное решение и действие, при помощи которых Бог дарует свою благодать тем, кто будет спасен. Мимо остальных проходит. Он не осуждает их, а лишь не спасает. Таким образом, по Августину, предопределение относится лишь к Божественному решению об искуплении, а не к оставлению оставшейся части падшего человечества.

Кальвин в соответствии со строгой логикой считает, что Бог не может не решить эту проблему: искупать или осуждать. Бог активен и потому активно желает спасения тех, кто будут спасены и проклятия тех, кто спасены не будут. Поэтому предопределение является «вечным повелением Божиим, которым Он определяет то, что Он желает для каждого отдельного человека. Он не создает всем равных условий, но готовит вечную жизнь одним и вечное проклятие другим». Одним из центральных в рассуждениях Кальвина является подчеркивание милости Божьей. Если для Лютера милость Божья выражена в том, что он оправдывает грешников, т. е. людей, которые недостойны такой привилегии, то для Кальвина эта милость проявляется в решении Бога спасти отдельных людей, независимо от их заслуг, независимо от того, насколько тот или иной человек достоин того. Если для Лютера милость Бога проявляется в том, что он спасает грешников, несмотря на их пороки, то для Кальвина в том, что Бог спасет отдельных людей, несмотря на их заслуги. И Лютер, и Кальвин рассматривают и отстаивают милость Бога с разных точек зрения, но принцип их рассуждений один и тот же.

Доктрина предопределения не была центральной в богословии Кальвина, но именно она стала ядром более позднего реформатского богословия. Во многом это произошло благодаря таким авторам, как Петр Мартир Вермилий (Petrus Martyr Vermilius, 1500—1562) и Теодор Беза. Примерно с 1570 г. тема «избранности» стала доминировать в реформатском богословии. Это привело к тому, что стало формироваться новое понимания выражения «избранный народ». Теперь «избранным народом» Бога стали считаться реформатские общины, а доктрина предопределения начала выполнять ведущую социальную и политическую роль, каковой не обладала при Кальвине.

Свою доктрину предопределения Кальвин излагает в третьей книге «Наставлений в христианской вере» издания 1559 г. как один из аспектов доктрины искупления через Христа. В самом раннем издании 1536 г. она рассматривается как один из аспектов доктрины провидения, но с 1539 г. она рассматривается как равноправная тема.

Рассмотрение Кальвином «способа получения благодати Христа, преимуществ, которые она с собой несет и результатов, к которым она приводит» предполагает, что имеется возможность искупления за счет того, что достиг Христос своей смертью на кресте. Кальвин подробно обсуждает то, каким образом эта смерть может стать основанием для человеческого искупления.

Основная мысль заключается в том, что Бог достиг искупления греховного человечества именно через смерть Христа на